-- Хорошо, я подумаю. Завтра узнаешь мою волю. Лия поможет скоротать тебе сегодняшнюю ночь.
"Проследит, чтобы я чего доброго, не сбежал. Но это все же намного лучше, чем сидеть в тюрьме Аргона в компании крыс", -- подумал я с сожалением, покидая прохладный балкон...
Групповой секс во дворце зеркальноглазой принцессы в компании Изира, "братка" и Лии, экзотика, конечно, еще та! Но не больше, чем все остальное, случившееся со мной в последнее время. Конечно, я мог "загнать своих дружков" подальше, что бы они ничего не увидели, но не стал. Зачем? Я не чувствовал особого интима. Лия напоминала мне андроид у которого все "почти настоящее", только нет души. Она выполняла волю хозяйки. А я? Я чувствовал себя игрушкой в чужих руках, обломком корабля, плывущим по воле волн.
Поспав час или полтора, проснулся и лежал теперь с закрытыми глазами, рядом ровно дышала Лия. "Спит или нет? Да какая разница? Важнее другое: что мне делать? Отдаться течению или предпринять что-то неожиданное? Скажем, сбежать. Только вот куда?"
Этот мир казался настолько алогичным, насколько и жестоким. Малейшая ошибка будет караться смертью. И хорошо, если быстрой и безболезненной. Мне кажется, чем дольше продержусь, тем больше шансов уцелеть. Во всем этом безумии все-таки должна существовать некая система, логика. Нужно постараться ее отыскать, так же, как и скрытые во мне возможности. "Убивать взглядом" это интересно, и не лишнее, но далеко не все. А то, чего доброго, посадят на кол или бросят в костер, не глядя в глаза.
Вообще-то "нормальные" вампиры не любят чеснок, боятся солнечного света, превращаясь, в черте знает что, летают по ночам. В конце концов, спят в гробу, боятся осины и серебряных пуль. Ко мне вся эта фигня, похоже, не относится. Другой я, другой, значит должно быть что-то взамен".
"Слышь, кончай херней маяться, -- не удержался "браток". -- Буди лучше телку. Трахнем еще разок!"
"Вот козел! Все неймется! Сейчас проучу! А ну брысь, в самый дальний угол. Вот так-то лучше. Многим полезней послушать умных людей. Что "скажешь", Изир? Помалкивает. Ну же, "улитка", покажи рожки. Кажись, повелся..."
"До тебя, Лексий, ни в богов, ни в демонов я не верил, -- неохотно отозвался геле. -- Хотя никому об этом не говорил. Теперь дело иное. Магия Морлоха -- остатки утраченных в веках знаний. Атланты? Богами я их не считаю. Пришлая извне чуждая нам, как впрочем, и гиперборейцы, раса. Не зря между собой враждуют. Их чудеса развращают и убивают. Со временем, через столетия, мы пришли бы к ним сами, наверное. А так, насильно раскрытый бутон никогда не распустится в прекрасный цветок".
"Да наш геле, похоже, ко всему еще философ и романтик. Кто бы мог подумать..."
"Если гиперборейцы считая нас просто дикарями, еще ведут кое-какие дела, то атланты..."
Какое-то время Изир "молчал".
"Для них мы просто домашний скот, мясное стадо. Не удивлюсь, если жрут потихоньку вместо свиней. Нет, они тоже совсем не боги. Скорее пришлые демоны. Великая и Справедливая... потаскуха и дрянь, каждые полгода платит им дань живым товаром. Сотня юношей и девушек исчезают бесследно. За разглашение этой тайны -- смерть. Но вода, просочившаяся сквозь пальцы, падая в песок, обратится в кровь... Невозможно утаить от всех. Тем более, что обратно из них никто не вернулся."
После небольшой паузы геле продолжил. "Когда-то Азаис, отец Изиды, не захотел платить эту дань, и сразу на его месте оказалась Медея. Глупышка Изида до сих пор думает, что жива благодаря колдовству Морлоха и преданности телохранителей. Чушь! Уверен, что Медее просто запретили ее трогать Атланты. Зачем? Возможно, как живое предостережение, а возможно, в случае несговорчивости Великой, законная наследница будет к месту. Что касается тебя, Лексий, скорее нас. Не знаю, что и думать. Ни к Атлантам, ни к гиперборейцам, ни к людям. Не знаю".
"-- Как считаешь, "нам" лучше сбежать, пока все спят, или дождаться решения Изиды?"
"-- Думаю, принцесса своего шанса не упустит, Лексий, ты, что действительно хочешь посадить ее на трон?"
"-- А это возможно?"
"-- Атланты, скорее всего, не допустят. Если заметят, конечно. Они не особенно тщательно пасут стадо, так, когда надо задрать пару голов. Но если не станет "Великой", посадят "Светлейшую".
"-- Для нас имеет значение, кто на престоле?"
"-- Смотря зачем. Ведь я не знаю даже, каковы твои цели. Чего ты хочешь?"
И вновь, как Изиде, так теперь геле Изиру, я не знал, что ответить. Просто не знал...
"-- Я, Лексий, демон Апокалипсиса, -- ляпнул так, сдуру".
"-- Прям-таки Апокалипсиса! Ну-ну, давай, свершай. Только дураком считать меня не нужно..."
"-- Да не считаю я тебя дураком. Совсем наоборот. Скорее сам дурень, по ошибке влезший в чужие сани. Пока наша цель -- выжить. А там по ситуации видно будет".
"-- Тогда, думаю, нужно ждать до утра. Союзники, пусть даже временные "нам" не помешают".
На том и порешили. Незаметно я снова задремал.
***
Аромат спелых персиков настойчиво щекочет ноздри, наполняет рот слюной. Лежу, не открывая глаз, и представляю, какие они вкусные: круглые, желто-красные с бархатистой шкуркой, как прокусив ее, через небольшую дырочку понемногу высасываю сладкий сок и мякоть. Почти как сущность геле Изира или "братка". "Тьфу ты, черт! Надо же, самому все так опошлить!" Настроение мигом исчезло, а вместе с ним утреннее ощущение неги и комфорта.
"А может это мне всего лишь приснилось? Или, скажем, бред, болезнь, выход из комы. Сколько я слышал о таких случаях, да и телесюжеты не раз готовил".
С надеждой приоткрыл правый глаз. Блин! Бред продолжался. Лежу один одинешенек, совершенно нагой в "своей комнате" во дворце зеркальноглазой принцессы Гепериона.
Звучит как приговор поэту Бездомному: шизофрения!
Кареглазая утешительница Лия незаметно упорхнула, оставив после себя лишь легкий запах мускатного ореха.
Хорошо хоть персики не приснились. Вот они, красуются на серебряном блюде. Точно такие, какими я себе их и представлял: крупные краснобокие.
Сел на кровати, взял в руки "завтрак". Провел языком по бархатистой шкурке, прокусил ее. Брызнул сладкий душистый нектар. Наслаждаясь, стал высасывать сок.
Но тут на ум некстати пришла неприятная аналогия: Изир, "браток"... "Кстати, у него тоже должно быть имя. Как-то ведь мамка нарекла гада после рождения".
"Толян я, Толян, -- только не знал ни бати, ни мамки. Гнида, б... ть какая-то, бросила еще в роддоме. Из интерната прямиком на нары. В натуре прямая дорожка..."
Отодвинулась штора и в комнате словно "ясно солнышко" засияла Лия.
"Не х... тебе было вчера базарить с легашом. Глянь, какая телка! Сегодня может и не дать".
"Толян отчасти прав. Но лишь отчасти. Из вчерашней беседы с геле я много чего уяснил. Но Лия, действительно хороша".
"Не бузи, Толян, -- ответил в его манере, -- еще успеется! А теперь брысь!"
-- Лексий, тебя ожидает Светлейшая.
"Ничего, пусть немного подождет. Сейчас проверим кодировку девушки. Не успел ли над ней поработать Марлох? "Солнышко-то" ясное, да "тучки" в глазах. Прямо не смотрит. Может, стесняется случившегося ночью? Или просто побаивается".
Сегодня Лия в скромном сером сарафане, почти без украшений. Что твоя монашка.
-- Подойди ко мне, красавица, присядь рядышком.
-- Но, геле...
-- Подойди, говорю!
"Зря прячешь глаза. Не скроешь. Заглянул поглубже, к источнику".
