В таких точках, разбросанных в самых разных уголках континента, можно было найти все что угодно для своих грязных делишек: оружие, яды, запрещенные манускрипты, материал для опытов, наложниц. Кроме прочего, это был также обширный рынок сбыта для охотников за головами.

После того как Акацки потратили невесть откуда взявшийся капитал Лидера, Какудзу пришлось искать альтернативные источники дохода. Бандитские нападения на торговые караваны не обеспечивали стабильный денежный приток, к тому же, после того как торговцы прослышали про их “организацию”, они стали нанимать для охраны торговых повозок шиноби различных деревень, перед которыми лучше было не светиться, если они не хотели испытать на себе гнев Лидера. Налеты на постоялые дворы и торговые точки были неплохим развлечением, но слишком хлопотным, поскольку требовали большой подготовки, а прибыль при этом приносили просто ничтожную. И тогда Какудзу решил попробовать поучаствовать в охоте за головами. Дело оказалось непыльным и довольно выгодным. Спустя годы работы в этом бизнесе Какудзу приобрел определенную репутацию. Его узнавали, а после нескольких неудачных попыток даже перестали пытаться обмануть. Научились уважать и опасаться.

Поднявшись по ступеням, Какудзу толкнул плечом дверь и вошел в слабоосвещенное помещение. Хидан скривился и последовал за ним. Он чувствовал себя неуютно в точках обмена: все эти тусклые лампочки, грязные стены, отвратительные запахи, насекомые и крысы, а также заискивающие перед напарником люди, прячущие лица под масками и капюшонами, несмотря на неприхотливость бессмертного, выводили его из состояния дзен.

- Вот скажи мне, бабло-сан, у них чё, нет денег, чтоб нанять прислугу? Прибрать тут? – презрительно хмыкнул Хидан, смачно раздавив носком сандалии таракана. – Охота им весь день торчать в этом отстойнике!

- Это тебе не люкс-отель, – рыкнул Какудзу.

- Я это и без тебя заметил, говнюк! – Хидан картинно зажал нос двумя пальцами. – А вонища-то!.. Аж глаза слезятся.

- Тебя никто не держит, – отозвался Какудзу, – можешь подождать снаружи.

- И пропустить, как ты будешь сучить ножками от удовольствия, когда увидишь чемодан денег? Ни за что! – оскалился бессмертный. – А чё ты на меня зыркаешь? В моей поганой жизни не так много удовольствий, знаешь ли! – Хидан скинул тело на пол и, соединив руки над головой, прогнулся в пояснице, расслабляя натруженную спину. – Ну, где этот уе*ок? Долго нам еще ждать? Этими помоями вся одежда пропахнет! – Акацки настороженно понюхал рукав плаща. – Ты платишь за химчистку, Каку-чан, – оскалился он.

Какудзу закатил глаза и нетерпеливо постучал пальцами по железному столу.

- О! Какудзу-сан! – В стене открылась секретная дверь, и в нее проскользнул невысокий, одетый в черный плащ человек. – Простите за ожидание.

- Явился, бл**ь, не запылился! Мы уже битый час в твоем гадюшнике сидим, отморозок! Где бабло, бл*? – закипел Хидан. – Я долго должен тут торчать среди трупов и тараканов?

Торговец смерил пепельноволосого недоверчивым взглядом.

- Это со мной, – неохотно пояснил Какудзу.

- Ты чё зенки вылупил? Тащи капусту, придурок! Ты глухой, что ли? Или слабоумный? – Хидан подошел ближе к торговцу, потирая левой рукой сжатую в кулак правую. – Ты, бл**ь, щас станешь еще и слепым. И евнухом. Шевели клешнями, му*озвон! Я умею считать только до трех!

- Мой партнер хотел сказать, что мы торопимся, – с каменным лицом пояснил Какудзу.

- О-о, да, конечно! Один момент! – Мужчина бросил на возвышавшегося над ним Хидана испуганный взгляд, исчез за секретной дверью и через несколько секунд вернулся обратно, держа в одной руке блестящий дипломат, а второй прижимая к груди толстый каталог.

Разложив все принесенное на железном столе, он принялся поспешно перелистывать страницы с фотографиями шиноби, за головы которых была назначена награда.

- Слушай, чувак, слово «быстро» хоть что-то для тебя значит? – ковыряя в носу, поинтересовался Хидан, когда мужчина неуверенно подошел и склонился к лежавшему у его ног телу.

- Чирику, – подтвердил мужчина, заглянув в бледное лицо бездыханного монаха. – Неплохой улов, Какудзу-сан. По каталогу тридцать миллионов рё. – Казначей кивнул. – Деньги в дипломате, можете пересчитать. А я пока… – Он потянул было руки к телу.

- А ты пока постоишь в сторонке, – оскалился Хидан. – Тушку получишь, когда бабло-сан подтвердит, что ты нас не обманываешь. – Он обнял Чирику как родного. – А если вдруг недосчитается хоть одного поганого рё, я тебя в лапшу покромсаю. Понял, ханурик? – Тот кивнул. – Вот и договорились! Вали отсюда, вонючка. Каку-чан, отслюнявливай быстрее, сил нет терпеть.

Какудзу прилежно пересчитывал лежавшие в чемодане деньги, а Хидан с затаенным интересом наблюдал, каким умиротворенным становится взгляд казначея по мере того, как пересчитанная сумма приближалась к тридцати миллионам. Хидан за долгое время их совместной работы не раз всерьез задавался вопросом, сколько денег надо подогнать Какудзу, чтобы тот мгновенно скончался в экстазе.

- Ну, чё? Все сходится? – разорвал он повисшую тишину, поняв, что столь долгожданное для него событие вновь не состоится. Тридцати миллионов, судя по всему, было недостаточно. – Ты чего-то не сильно впечатлился, Каку-чан? Уже не торкает? – издевательски ухмыльнулся он.

- Здесь ровно тридцать миллионов, – кивнул Какудзу.

- Эй, чмошник, куда жмурика девать? – поинтересовался Хидан.

- Идите за мной.

Мужчина проводил его во внутренние помещения, где указал на один из открытых ящиков в стене. Хидан с размаху плюхнул тело Чирику на железные носилки, брезгливо отряхнул руки, окинул взглядом грязное помещение, развернулся на пятках и вышел.

- Я буду снаружи, – проходя мимо Какудзу, бросил он.

- Вам бы сменить партнера, – убедившись, что за бессмертным захлопнулась входная дверь, проговорил мужчина. – Он совершенно не разделяет Ваши интересы.

- Хм, – Какудзу щелкнул замком дипломата, – наоборот, он идеальный напарник для меня. Я его ненавижу, но убить не могу.

Казначей с наслаждением пронаблюдал, как заискивающая улыбка на лице мужчины сменяется удивлением и благоговейным страхом. Какудзу лишь прищурил в ответ глаза и вновь глубокомысленно хмыкнул. Хидан его жутко раздражал своей прямолинейностью, полным пренебрежением к правилам, непрекращающейся матерной болтовней – перечислять можно было бесконечно. Однако, если задуматься, с появлением нового напарника в долгой и нестабильной жизни Какудзу появилось еще хоть что-то постоянное, кроме денег. Тряхнув головой, отгоняя так некстати нахлынувшие философские размышления, казначей развернулся и вышел, провожаемый недоуменным и испуганным взглядом.

Шикамару бросил внимательный взгляд из-под сдвинутых на переносице бровей на одиноко стоящее строение, в котором, по их сведениям, находилась точка обмена. Он видел, как двое мужчин в черных плащах с нарисованными на них красными облаками вошли внутрь около пятнадцати минут назад. По его подсчетам, на операцию обмена должно уйти не больше получаса, значит, на приготовления к атаке у них осталось от силы десять минут. Их план был простым: засада, попытка разделить их, а затем потянуть время до подхода команды Генмы, которая уже должна была быть в пути. Воспользовавшись тем, что точку обмена никто не охранял, Команда Десять устроила засаду, разместившись на крыше строения. Асума остался внизу, спрятавшись за углом здания, недалеко от входа, чтобы иметь возможность наблюдать за входящими и выходящими.

Нара не любил ввязываться в авантюру без тщательно проработанного плана, но в сложившейся ситуации, будь у них хоть час времени на его разработку, он не дал бы преимущества, так как источники необходимой информации о техниках противника были крайне ограничены. Он и так постарался максимально использовать вынужденную задержку в пути, когда им пришлось сопровождать раненого монаха до ближайшего поселения, всю дорогу расспрашивая его о способностях Акацки. Однако монах был так напуган увиденным, что не мог вспомнить ничего конкретного. А то, что всплывало в его памяти, по мнению Шикамару, не имело никакого практического смысла. Полезными оказались лишь сведения о том, что разгромил Храм Огня только один из Акацки, орудуя огромной косой с тремя зубцами. И все атаки, к которым прибегали монахи во главе с Чирику, не смогли причинить ему хоть сколько-нибудь значимого вреда, а только останавливали на время. Его напарник не принимал участия в битве, наблюдая со стороны.