— Ну-ну, не стесняйся, у всех свои причуды, — Альфред неуверенно выглянул из-за подушки. — Кто-то слушает тайком Майли Сайрус, кто-то плачет над «Виноваты звезды», а кто-то смотрит девчачьи сериалы. Хотя подожди… это же все ты!

— Эй, вот это был совсем грязный приемчик! — вспылил Ал и, вооружившись подушкой, повалил Артура на кровать. — Я, по крайней мере, не заливаюсь слезами над каждым сопливым ромкомом!

— Да что ты говоришь, — Керкленд не остался в долгу: запустил руки Альфреду под майку и защекотал. — Напомнить, кто потратил все бумажные платочки, когда мы смотрели «Пятьдесят первых поцелуев»?

Не выдержав щекотки, Альфред, смеясь, скатился с Артура и проигнорировал его колкость. Тот в отместку усилил наступление, усевшись сверху, и не останавливался, пока Джонс не начал задыхаться от смеха. Он был весь красный, с улыбкой до ушей и съехавшими набок очками — когда их взгляды встретились, Артур почувствовал, как живот скрутило в тугой узел.

— Я раньше думал, что не смог бы так, — сказал Альфред. — Как Генри, — поймав удивленный взгляд Артура, пояснил он. — Добиваться снова и снова, каждый день, несмотря ни на что.

— Ну, это же фильм, — пожал плечами Керкленд. — Понятно, что в реальности все было бы иначе.

— Неправда! — нахмурился Ал. — Когда мы с тобой его смотрели, я понял, что поступил бы так же, если бы на месте Люси был ты.

Артур почувствовал, как щеки обожгло жаром.

— Это самое идиотское признание, которое я когда-либо слышал, — он отвернулся, чтобы Альфред не мог этого заметить.

— Угх, ты такой упрямый! — раздосадованно выдохнул тот.

— А ты сентиментальный, — в тон ему ответил Артур.

— Это все твоя вина, — надулся Альфред. — После того случая с Франциском, — Артур недобро прищурился, — я никак не могу перестать думать о будущем.

Керкленд посмотрел на него с удивлением. Вот уж чего он точно не ожидал услышать — так это подобных разговоров. По крайней мере, не сейчас — до выпуска и расставания на год оставалось еще два семестра. Мысленно он обругал Франциска не в самых цензурных выражениях.

— О чем ты? — осторожно спросил он.

Альфред промолчал, избегая смотреть на Артура.

— Может, прогуляемся? — неуверенно предложил он спустя какое-то время, проведенное в тишине.

Артур пожал плечами — почему бы, собственно, и нет? Погода разгулялась: на небе ни облачка, хотя с утра во всю лил дождь; и свежий воздух после долгого экзаменационного заточения точно помог бы Альфреду взбодриться.

По дороге Альфред болтал о какой-то ерунде, и Артур слушал его вполуха, иногда отвечая невпопад. Пусть Ал и делал вид, что его ничего не беспокоит, но Артур не мог так просто выбросить из головы те его слова.

«Не могу перестать думать о будущем», да?

Он предпочитал об этом не задумываться. Артур не сомневался, что, когда придет время, они с Альфредом смогут найти подходящее решение, будущее не пугало его. Но как оказалось, сам Ал вовсе не был так уверен, что все будет хорошо. И Артур понятия не имел, как его поддержать.

Пока они шли — Альфред, по наблюдениям Артура, вел его в какое-то конкретное место, — солнце медленно закатилось за горизонт и на небе зажглись первые звезды. Синее полотно бережно укрыло их объятиями ночи, и только огненная полоска на западе напоминала о недавнем пожаре. На улице было удивительно пустынно для такого часа, даже несмотря на то, что Альфред выбрал не самую оживленную дорогу.

Он привел Артура на пирс. Тот не сильно удивился — здесь они недавно смотрели фейерверки на Танабату, и почему-то это место казалось правильным для того разговора, который им предстоял, даже если Альфред об этом пока не догадывался.

Ал уселся прямо на настил, проигнорировав сидения, на которых по утрам часто можно было встретить рыбаков, и похлопал по месту возле себя. Артур присел рядом, и Джонс тут же прислонился к нему плечом — слишком беззащитно для героя. Артур даже не стал его дразнить.

— Выкладывай, — тяжело вздохнул он.

— О чем ты? — с наигранной бодростью спросил Альфред.

— Не заставляй меня тебя уговаривать, — Артур отвесил ему легкий подзатыльник. — Я же вижу, что тебя это беспокоит. Тебе не нужно скрывать свои страхи от меня, раз уж это касается… наших отношений, — он был рад, что Альфред смотрит куда-то в сторону города и не видит, как покраснели его уши.

Джонс молчал очень долго — Артур уже решил, что разговора не получится.

— Смотри, как получается, — он отодвинулся немного и повернулся к Артуру. Альфред выглядел таким серьезным и решительным, что тот невольно заразился его настроением и повторил позу. — У моего отца есть бизнес, который он собирался передать мне после выпуска, поэтому я не могу бросить все и уехать из Штатов к тебе. Ты, насколько я знаю, тоже наследуешь часть родительского бизнеса, поэтому не можешь уехать из Великобритании. Я, конечно, не сомневаюсь в своих чувствах и суперспособностях, но скажи — разве мы сможем быть вместе? — он неуверенно посмотрел на Артура. — Ездить друг к другу на выходные и все такое? Это, вроде как, глупо… А еще родители рано или поздно захотят наследника, и мне придется встречаться с девушками, которых они посчитают хорошими кандидатками. И за все это время, — Джонс тяжело вздохнул, снова опустив взгляд, — ты наверняка найдешь себе кого-нибудь получше.

Артур не мог поспорить с его словами. Альфред был прав во всем — если оставить все как есть, так рано или поздно и случится. Поначалу они будут часто встречаться, приезжать при первой же возможности, но потом, со временем, их пути разойдутся. И у Альфреда появится красавица-жена, которую он всегда заслуживал, а Артур рано или поздно встретит кого-то, кто примет его — не такого, как Ал, конечно, но он когда-нибудь станет ближе. Все-таки время — поразительная штука.

— Если ты не хочешь так мучиться, мы можем покончить с этим прямо сейчас, — отвернувшись, тихо сказал он. — Только я…

— О чем ты? — Альфред приблизил свое лицо к его — голубые глаза совсем потемнели. — Я ни за что тебя не отпущу.

Артур невольно вздрогнул, когда Альфред холодными пальцами коснулся его щеки, увлекая в поцелуй. От его слов сердце в груди трепетало, и Артур чувствовал себя самым счастливым — еще никогда он не испытывал такого к Альфреду. Его даже ударить не хотелось, а ведь он поцеловал Артура прямо тут, на улице, где в любой момент мог пройти кто угодно.

— Артур, — отстранившись немного, шепотом позвал Ал. — Давай убежим? — его глаза горели, и Керкленд не смог отвести взгляд. — Убежим от всего этого: будем снимать комнату в каком-нибудь тихом городке у милой старушки, начнем заниматься тем, чем всегда сами хотели, заведем кота — или даже двух? Ты бы мог читать вечерами, укрывшись пледом в старом кресле-качалке, а я бы тебя постоянно отвлекал, — Альфред улыбнулся совсем непривычно, как-то слабо и отчаянно. — Может, это не совсем та жизнь, к которой мы привыкли, но… если это жизнь с тобой, то я согласен.

Артур был реалистом, но слова Альфреда, его чувства и надежды — все это заставило его осторожно обхватить Джонса руками за шею, притягивая к себе, и поцеловать так искренне и откровенно, как он только мог. Он правда был благодарен Альфреду за то, что тот ему сказал.

— Это признание вышло намного лучше, — улыбнулся он.

— Думаешь, мы могли бы? — серьезно спросил Ал.

— Будет сложно, — вздохнул Артур. — Мои родители не отпустят меня так просто, да и твоим эта идея вряд ли придется по душе. Нужно будет как-то оформить гражданство, найти деньги на переезд и квартиру, да еще и куча бумажной волокиты. И коты — серьезно? Нам придется много и усердно работать, кто будет за ними ухаживать?

— Ты прав, придется без них, — преувеличенно трагично вздохнул Джонс. — Но если ты уже говоришь о котах, — он хитро улыбнулся, — значит, со всем остальным согласен?

Артур и сам не понял, что заставило его покраснеть.

— Идиот, — выдохнул он.

Альфред в ответ только рассмеялся — легко и свободно, словно больше его ничего не тревожило, снял обувь и, закатав штаны, спрыгнул в воду — у берега было довольно мелко. Артур не мог ответить ему улыбкой: будущее теперь не было таким уж безбедным и легким, как казалось после слов «мы что-нибудь придумаем». План Альфреда, если начистоту, выглядел невыполнимым — он слабо представлял себе, как отреагируют его родители, когда он вдруг заявит им, что через год собирается бросить все и сбежать с каким-то парнем. А уж о реакции родителей Джонса и думать не хотелось — может, они милые и чудесные люди, но новости о нетрадиционной ориентации своего единственного сына и наследника вряд ли примут с радостью. Да и все остальное вовсе не выглядело легко осуществимым, особенно если у них не будет поддержки от родителей хотя бы первое время. Но — он посмотрел на Альфреда, зашедшего на максимальную глубину, при которой его штаны оставались сухими, и машущего ему рукой, — попробовать стоило.