Старушка вновь оказалась около Карпова. Она с умилением смотрела на девочку, по щекам потекли слёзы. Она вытирала их кончиками белого платка, что был повязан у неё на голове, улыбалась.

-Кто это? – тихонько спросил Стас, кивнув на поющую девочку.

-Это Аринушка, внучка старца Никифора. Блаженная она, касатушка наша! Чудо, что пришла сегодня и запела! – пояснила она, - Такое редко бывает. Когда она поёт, иконы мироточить начинают! - бабулька всхлипнула, продолжая с восторгом смотреть на Аринушку и слушать её пение.

С Карповым стало твориться что-то странное: эмоции смешались в один ком, переполнили душу и сердце. Глаза вдруг невыносимо защипало, а в груди стало горячо. И такая необыкновенная благодать разлилась, накрыла его с головой, что рука сама сложилась в троеперстие. Он, сам того не осознавая, осенил себя крестным знамением, прошептал, обратившись к иконе Христа: «Господи! Прости мне мои прегрешения, вольные и невольные!»

Он вспомнил, как молилась когда-то его старенькая бабушка, повторил те же самые слова. И сейчас они шли от души и сердца. А потом стало совсем легко, накатила странная эйфория. Стас оглянулся. В храм пришло немало народу. Все смотрели и слушали чудесное пение. В лицах людей Карпов увидел немое обожание. Он обвёл всех присутствующих взглядом, машинально отметил невысокого мужчину, лысоватого, вполне прилично, но, немного небрежно одетого. Его лихорадочно-горящий взгляд был устремлён на девочку. Стас похолодел: такой взгляд был ему знаком! Да и нездоровый румянец на щеках выдавал психическое возбуждение. «Неужели ещё один?» - подумал Стас, внутренне напрягся.

А девочка перестала петь, улыбнулась, потом засмеялась, схватила свой рюкзачок и побежала к выходу. Люди почтительно расступились перед ней, освободив дорогу, а потом многие вышли из храма следом. Стас увидел, что тот мужчина направился за девочкой. Он шёл за ней, немного поодаль, с опаской поглядывая по сторонам. Карпов прибавил скорость, шел за ним. Аринушка шла по тротуару, не чуя беды, направляясь к высокому красивому дому из красного и белого кирпича. Дойти до дома она не успела. Незнакомец выбрал удачный, как ему показалось, момент, схватил Аринушку за руку, другой рукой зажал ей рот, поволок в буйные заросли цветущей сирени в палисаднике, что был около дома. Но, Карпов был наготове. Он не дал мерзавцу совершить своё грязное дело. Отбил у него девочку, ударил его с размаху, что было сил. Злодей повалился на землю, скорчившись, подогнул колени к животу, лежал и стонал от боли. Карпов набрал знакомый номер, объяснил, что и как. Немного погодя приехали блюстители порядка, маньяка забрали.

Аринушка молча стояла и внимательно смотрела на своего спасителя большими синими глазами. Испугаться она, видимо, ещё не успела. Потом подошла к нему, взяла за руку, повела к широким железным воротам, что были перед оградой её дома, нажала кнопку звонка. Из дома вышел пожилой седовласый человек, с длинной окладистой бородой, в черном монашеском одеянии. Девочка попросила его наклониться, что-то сказала ему на ухо. Потом старик выпрямился:

-За внучку мою прими от меня благодарность! Зовут меня старец Никифор, - представился он Карпову, протянул ему суховатую ладонь с тонкими узловатыми пальцами.

Тот пожал руку, назвался сам. Старец взглянул на него ещё раз, потом выдал:

-Зачем тебе прощение мёртвых? Проси прощения у живых! – с этими словами он взял внучку за руку и хотел уже уйти за ворота, но Аринушка его остановила, опять что-то прошептала деду на ухо. Он улыбнулся и сказал:

-Сына Дмитрием назови! – ворота закрылись.

Стас ещё пару минут стоял в ступоре, соображая: «Какого сына, почему Дмитрием?»

В голове у него был сумбур…

========== Часть 31 ==========

Карпов пытался проанализировать увиденное и услышанное: «ЧуднО! Я ведь только подумал спросить у него: почему мои свечи не хотели гореть? А он мне уже готовый ответ выдал. Странный этот дед, старец Никифор, да и внучка - тоже.»

Позади него опять оказалась та старушка. Она своим дребезжащим голоском ему разъяснила:

“Вот ведь какая тебе милость Божья выпала: сам старец тебе наставление дал! Он непременно тебя в своих молитвах помянет. Это, почитай, как благословение Божье! Счастливый билет! Теперь всё в твоих руках: какой путь выберешь, так и будет! Хороший ты человек, хоть и грешник большой…”

Стас , с трудом переварив всё, что с ним произошло, хотел ещё о чём-то спросить, но пока складывал буквы в слова, а потом обернулся – старушки уже не было.

-Вот, блин! Примерещилась мне она, что ли? – вздохнул он и направился к себе домой.

По дороге раздумывал: «Счастливый билет выпал, это после «волчьего? Смешно даже. Вот скажи кому – не поверят ведь! А что? Разве не чудо, что он всего четыре года провёл в психушке? Могли «залечить» и пожизненно там оставить. Если бы сам не стремился выйти оттуда, лежал бы овощем до сей поры. А потом странное стечение обстоятельств: встреча с Наденькой и Любой, ставшими теперь самыми родными и любимыми людьми в его жизни. Эх, ещё бы с Любиной свекровью контакт наладить: всё-таки бабушка Наденьке нужна, да и присмотр будет. Своей матери на глаза показаться надо бы, да и Лёньку проведать!» - Стас опять вздохнул.

Сколько раз он уже пытался: ходил около дома, где была материнская квартира. Не мог никак пересилить себя – просто зайти. Ноги не шагали. Испытывал не то, неведомые доселе, угрызения совести; не то чувство стыда, что не оправдал надежд.

«Через месяц он будет женат. Его невеста будет самой красивой среди всех невест! «- Стас улыбнулся. Он взял опять не слишком большую, но вполне приличную сумму из тайника на предстоящие расходы. Свадьба. Для подполковника Карпова событие нереальное – он привык быть один. Долгие отношения его напрягали. Расставался сразу, едва чувствовал, что начинает привыкать. За что и прослыл сердцеедом. А если видел, что его просто используют как спонсора – безжалостно обламывал. Теперь он уже не подполковник. Обыкновенный охранник, сторож. Люба - милая, славная, добрая. Она поверила ему. Доверила себя и самое дорогое в её жизни – свою маленькую дочку. И ей всё равно было, кем он работает сейчас. Она была уверена, что он способен на бОльшее, вселяла в него надежду на их счастливое будущее, за что Стас был ей очень благодарен. Он чувствовал, что любим и любил сам.

========== Часть 32 ==========

Стас зашёл в ближайший супермаркет: хотелось чем-то вкусненьким побаловать своих девочек. Набрал полную корзину продуктов, фруктов и сластей для Наденьки. Прикупил ещё бутылочку хорошего красного полусладкого вина для себя и Любы. Расплатился у кассы, сложил купленное им в большой пакет. Когда складывал, машинально осмотрелся.

Рядом с суетливыми покупателями, что перекладывали свои покупки из корзин в пакеты, вертелся улыбчивый, ещё молодой человек с незапоминающимся лицом, в неприметной одежде с большими карманами. Здесь у него был явно свой интерес.

-Ба! Да это же старый знакомый, Сенька Лис! – мгновенно узнал он.

Сенька, или Семён Ларионович Лисин, славился виртуозной ловкостью рук. Короче, был реально классным «щипачом». Народу в магазине было прилично. Карпов не сомневался, что у Лиса уже два-три кошелька на кармане. И он тёрся около невысокой пожилой женщины в платке, стоящей к нему спиной. Она деловито складывала продукты в сумку, то и дело перекладывая из руки в руку достаточно наполненный кошелек. Всё сложила, сунула кошелек в карман расстегнутой ветровки и направилась к выходу. Лис неотступно шёл за ней. Карпов усмехнулся, уже зная, что должно произойти, направился за ними. Тем более, что в той самой женщине он узнал бывшую свекровь Любы!

Баба Рита спокойно шла по тротуару около супермаркета, ей нужно было всего лишь обойти его – дом был рядом! За супермаркетом было малолюдное местечко. А в этот раз, вообще, никого! Лис, накинув на голову капюшон толстовки, поравнялся с бабой Ритой, как бы нечаянно, слегка задел её – готово! Лёгкий пасс рукой, и кошелёк перекочевал из одного кармана в другой. Но Лис в этот раз, видимо, пожадничал. Сообразив за доли секунды, что бабка затарилась продуктами «под завязку», а пакет был, действительно, полон; Лис , не оборачиваясь, мгновенно выхватил его из рук растерявшейся женщины и побежал так быстро, словно спринтер на Олимпиаде. Беда Лиса состояла в том, что он оглянулся рано. Карпов завернул за угол, когда он уже дёргал бабкин пакет, и был буквально в двух шагах от бабы Риты. От испуга она охнула, потом заголосила: