Он, не отрывая от меня откровенного взгляда, намыливался.
Я улыбнулась, оценила его комплимент:
-Спасибо, Стасик! Ты мне польстил, - я аккуратно тёрла себя мочалкой, полив на неё душистого геля. Была вся в бело-розовой пене, почти чистенькая - кроме интимных мест и спины.- За это я тебе разрешу потереть мне спинку! - я протянула ему свою мочалку, капнув на неё ещё немного розового мыла, закрутила волосы узлом на макушке.
Стас моментом схватил ковшик, зачерпнул в тазике воды, смыл с себя пену, взял в руку мочалку. И, загадочно улыбаясь, стал приближаться ко мне, с придыханием вешая мне на ушки очередную словесную «лапшу»:
-Глаша, приготовься, я уже иду! Детка, я охотно доставлю тебе это удовольствие…
-Карпов, предупреждаю: не увлекайся! Голову не потеряй!
Подполковник печально вздохнул: « Поздно уже!»
Тогда я строго сказала:
-Ты мне друг или кто?! Я, между прочим, оказываю тебе высшую степень своего доверия – спиной к тебе поворачиваюсь! - и, уперевшись обеими руками в верхний полок, подставила ему спину.
Он отчего-то громко расхохотался.
А я обернулась к нему, обиженно надула губы:
-Ну, вот, чего ты ржёшь?! Дело делай! Мне уже на полу стоять прохладно!
-Прости! Ну, и шутки у тебя!- Стас покачал головой, - Сейчас! Всё будет в лучшем виде.
Я приготовилась , напрягла спину. А он очень осторожно и мягко коснулся моей шеи мыльной мочалкой, приблизился почти вплотную, многозначительно шепнул мне на ухо:
-Начнём сверху?
-Как хочешь! – я ляпнула , не подумав. А он тут же прицепился к моим словам:
-Как хочу - ты мне не разрешаешь! - капризно сказал он.
Его губы коснулись моего уха, а намёк заставил изрядно поволноваться. В горле сразу пересохло! Я, прямо-таки, чувствовала спиной тепло, исходящее от него. А он, ещё подлил масла в огонь, будто нечаянно, прижался на секунду к моей спине своей обнажённой влажной грудью и своим животом! Я опять почувствовала упирающееся в меня его «мужское достоинство». Не выдержав, обернулась и, как можно спокойнее выдала ему:
-Стасик, держи себя в руках! Соблюдай дистанцию.
Карпов смущённо улыбнулся:
-Виноват! Прошу прощения.
-Ладно, проехали! – милостиво киваю я.
Он потёр мне шею, потом плечи, лопатки. Широко захватывая ладонью, ласково прошёлся длинным пассом вдоль позвоночника до поясницы, в полголоса приговаривая:
- Вот так! И ещё раз! – он вернулся к шее тем же длинным , плавным движением, слегка нажимая на позвоночник, заставляя меня вначале прогнуться, как кошка, а потом выпрямиться, словно струна. Я ощутила душевный трепет, невольно облизнула губы.
А он макнул мочалку в тёплую воду, начал смывать с меня пену. Опять его рука скользила по моей спине, захватывая бока . Мешал лифчик. Стас, будто нечаянно, мгновенно расстегнул мне его. Я почувствовала ослабевшие лямки, спереди подхватила ладонями чашечки, чтоб не оголяться:
-Стас! Имей совесть!
-Ой, прости! Он просто немного мешал.
И Стасик принялся старательно водить мочалкой по тому месту, где был лифчик, слегка захватывая ладонью часть грудей.
Я возмутилась и потребовала:
-Немедленно застегни!
-Глаша! Не надо меня стесняться! Что я, женщин голых не видел? Я же друг! - он сделал наивное лицо и хлопнул глазками, изображая святую невинность.
-Тоже мне! Друг, называется! – я сердилась, хотела сама застегнуть . Но, у меня не получалось. Нужно было снять злополучный лифчик и надеть его снова. А, сами понимаете, мокрую вещь надеть не так-то легко! Я взбрыкнула, отскочила от Карпова в сторону, отвернулась. Таки я его надела! Потом, успокоившись, повернулась к Стасу:
-Можешь продолжать! – и вновь подставила спину.
-Он вздохнул, сполоснул мочалку в тёплой воде, капнул геля. Вновь потёр мою спину круговыми короткими движениями, потом одним длинным прошёлся вдоль позвоночника, опять заставляя меня трепетать, на этот раз, остановив ладонь уже почти на моих ягодицах.
-Карпов, без фанатизма! Смывай!
Он послушно смыл пену.
- А теперь моя очередь! - заявила я, плеснула на полок горячей воды из бака, - Ложись! – скомандовала я подполковнику.
Он удивлённо посмотрел на меня, потом улыбнулся, забрался , улегся на дымящийся паром полок:
-Ух, горячо!
-Ничего! Сейчас ещё горячее будет! – пообещала я, взяла его мочалку, макнула в горячую воду, намылила и старательно принялась тереть его спину:
-О-о! – застонал подполковник.
-Что, плохо? - встревожилась я.
-Нет, хорошо! – повернув ко мне голову, улыбнулся Стас, - Продолжай, детка! – расслабленно прошептал он.
Я продолжала массажными движениями тереть его спину. Спина стала розовой от моего старания. Он лежал и постанывал от удовольствия.
А я плеснула на каменку кипятка. Помещение наполнилось горячим паром. Тогда я взяла из шайки веник, полила на него из ковша немного кипятка, стряхнула его на раскалённую каменку. Баня заполнилась густым ароматом берёзовых листьев.
Я приблизилась к Карпову:
-Ну, Стасик, берегись! Сейчас я тебе покажу высший класс! – я мысленно злорадствовала.
И как принялась его охаживать веником вдоль и поперёк!
Ой-ёй-ёй! –заверещал Стас. –Потише, детка!
-Тише, Стасик, тише! А то ещё не так поймут! – улыбнулась я, продолжая…
========== Часть 31 ==========
Короче, подполковник был отшлёпан мною «с тыла» от шеи до пяток. Я не слишком злоупотребляла: у человека - сердце. Нагрузку дала посильную. Да и жар был – так себе! Но, на его заднице я оторвалась…
Улыбнулась и спросила:
- И, как ощущения?
-Отлично! Балдею от удовольствия. Ты разве не видела: меня, как домкратом, приподнимало от удовольствия? – Стасик перевернулся на спину, устроился удобнее, - Теперь парь спереди! – потребовал он.
Ой, мама! Вот я и нарвалась на удовольствие! Смотрю на него и только сейчас понимаю, про какой домкрат он мне сейчас говорил! Боксёры натянуты до предела, а в них та-а-а-кой домкрат! Вот-вот из трусов выскочит! Я, аж, испугалась. Нет, у Маркицкого тоже был ничего себе, но этот…
А Стасик по моим глазам реакцию читает и, поганец, улыбается:
-Что, впечатляет?
-Ага! Впечатляет…
А у самой внутри всё дрожит - так разволновалась. Отвернулась я и говорю:
-Прости, Стасик! Но передок ты уже сам попарь!
Выскакиваю в предбанник, хватаю ртом воздух. Бли-и-ин! Чуть не реву. Вот скажите, как тут сдержаться? От одного его вида низ живота ноет, и голову обносит, а в груди жар! Пытаюсь мысленно успокоиться, а в это время Карпов сам из парной вышел. Я как шарахнулась от него! В бане два входа-выхода: можно зайти и с тёплого коридора, и с улицы. Так вот, я в эту дверь и ломанулась…
А около бани был большой сугроб. Ну, я туда и свалилась. Остудить, так сказать, пожар в душе. Лежу, снегом себя растираю. А Стас испугался: следом за мной выскочил, меня из сугроба вытащил:
-Глаш, ты чего?! - и растирает меня ладонями своими, смотрит тревожно. Беспокоится обо мне.
Снег, всё-таки, сделал своё дело! Я мало-мальски успокоилась.
-Закаляюсь, - отвечаю ему.
-Ну, ты - экстремалка! - он качает головой.
-Попробуй, знаешь как классно!
-Нетушки! – смеётся он, - Я не морж!
-Конечно, не морж! Ты гораздо симпатичнее! - я нагибаюсь, черпаю в ладонь снега, и быстро начинаю ему растирать грудь!
Стасик от избытка эмоций опять заверещал, потом со словами: «Ну, тебя!»,
удрал от меня обратно в баню. Я зашла следом. В бане уже становилось прохладно, я опять поплескала на каменку. Хорошо! Карпов сидит на верхнем полке, смотрит, а в глазах искорки озорные. Потом говорит:
-Глафира, я ведь не могу уже себя сдерживать. Это вредно для здоровья! Импотентом так с тобой стану!
Я, не подумав, ляпнула:
- А с другими переспать – не вариант? Сколько в Москве красивых женщин! – и тут же горько пожалела, услышав его ответ:
