- Вот уж не думал, что в тебе взыграет праведное негодование, сестренка, - Ив выпрямился и сделал в ее сторону несколько шагов.

Та, ощущая щемящую боль в сердце, заставила себя продолжить представление:

- Намекаешь, что я поступила как идиотка, доверившись ему когда-то? Да, я не стану спорить, я идиотка. Вот уж не думала, что он решится убить меня, - зеленоглазая женщина удрученно покачала головой. – Я верила ему. Я помогала ему! Я приехала в проклятую Россию, чтобы помочь ему расследовать убийство Харитоновой! И вот где я сейчас, в полной жопе! – с этими словами она окинула комнату унылым взглядом. - И шансы выбраться отсюда живой крайне малы!

- Ты получила то, что заслужила, - тон Ива звучал подозрительно мягко, он сделал еще шаг по направлению к ней. – Ты здесь, потому что предала меня.

- Я хотела тебя спасти! – взорвалась Наста. Ее крик отразился эхом в темных закоулках заброшенного здания, приобретя устрашающее звучание. – Я, черт возьми, хотела спасти тебя!

- Заперев в подземном бункере?

- Да!

- И в чем же заключалось спасение? – еще несколько шагов и он оказался подле сестры.

- Ты заигрался, Иврам, неужели ты сам не осознавал этого? Акутагава убил бы тебя! И не потому, что я рассказала бы ему про твои угрозы в отношении Юки! Я не рассказала бы! Он убил бы тебя из-за того, что ты начал копать под него, ты стал затягивать ему петлю на шее, шантажировать его. Ты и сам должен понимать, что я права! Это был всего лишь вопрос времени. И я пошла на сговор с Коеси, ибо заточение в бункере мне казалось меньшим злом, чем твоя смерть, брат! Я ХОТЕЛА ТЕБЯ СПАСТИ!!!

Этот крик вырвался из самых глубин души Насты, в нем слились воедино вся горечь и все страдания, которые она претерпела из-за брата. Она не лгала, она говорила правду – ею двигало стремление защитить Иврама от него самого! Она пыталась остановить его на пути разрушения!

- Послушай свою сестру, она дело говорит, - раздался за спиной Ива голос Акутагавы. – Если б она не поспособствовала твоему аресту тогда, то я уничтожил бы тебя физически. Ты гений, но даже гений ничего бы не смог поделать против команды спецназовцев с автоматами.

Акутагава не без труда, но поднял на ноги, сжимая в руках пистолет: как и Наста он пришел на встречу вооруженным.

- Стой там, где стоишь! – Наста навела свой пистолет на Коеси. – Иначе получишь вторую пулю.

Она целилась не в брата - стоявшего так близко! – а в Акутагаву. Они с ним еще не доиграли пьесу до конца. Ив еще может расправиться с ними, пусть в руках он и не держит оружия! Ему ничего не стоит вырвать у Насты пистолет, выстрелить в Акутагаву, при этом прикрываясь ею как щитом – а потом, напоследок, свернуть ей шею. Нет, сначала Иврам должен отвлечься от сестры, переключить внимание на Коеси, тем самым открыв Насте тыл! Но Ив внимательно смотрит на сестру, мельком глянув через плечо на Акутагаву.

«Надо как-то убедить брата, что я действительно теперь не на стороне Коеси!» - подумала Наста напряженно.

Акутагава словно услышал ее мысли:

- Через несколько минут здесь будут мои люди, - произнес тот жестко. – Так что мы еще посмотрим, кто получит пулю!

- Пора бежать! – Наста, не обращая внимания на брата, сделала движение к выходу.

Прогремел выстрел: Коеси выстрелил в стену совсем рядом с ней, таким образом остановив ее.

- Никто отсюда не уйдет! – процедил тот угрожающе. Несмотря на кровоточащую рану, он выглядел непоколебимым как скала: - Я пришел сюда из-за Юки! И не успокоюсь, пока не узнаю, где он!

Ив опять посмотрел на него через плечо.

- Коеси, не обманывайся, ты совершенно ничего не контролируешь в этой ситуации. Пушка в твоих руках не изменит распределения сил здесь, - он говорил почти нежно. – Приглядись внимательней ко мне. Почему, как ты думаешь, я пришел сюда без оружия? – медленно зеленоглазый мужчина поднял руку, и только тогда Наста и Акутагава увидели, что он сжимает в руках небольшой беспроводной детонатор. Улыбнувшись, он закончил мысль: - Потому что все здесь может взлететь на воздух, если я нажму эту кнопку.

Рука Акутагавы, сжимающая пистолет, заметно дрогнула.

- Что ты собираешься сделать? – сдавленно спросил он.

- По первоначальному плану, вы должны были оставить тут своих жучков и уйти в другое здание. Я бы заманил сюда твоих солдатиков и взорвал здание. Но Наста решила свести с тобой счеты именно в этом месте… Пришлось немного поменять план, - Ив сделал шаг назад от сестры и повернулся к Акутагаве. – Наверное, так даже лучше, что мы остались здесь. Иногда я чрезмерно усложняю планы, вношу слишком много второстепенных деталей – хотя, если подумать, какая мне разница, где тебя, Коеси, убивать? Здесь или в шахте?

- Скажи мне, где Юки! Прошу тебя! – прошептал Акутагава.

Ив сокрушенно покачал головой, выражая свое притворное сочувствие:

- Если бы Юки увидел тебя сейчас, он бы понял, как сильно ты его любишь, - сказал он со вздохом. – Жаль, что его здесь нет.

- Где он?!

- Где-то на дне морском.

Глаза Акутагавы расширились, а губы побелели – он не знал, верить Иву или нет.

- Ты лжешь… Ты ведь снова лжешь?!

- Думай сам, Коеси. Зачем мне таскать с собой Юки и мальчишку, рискуя засветиться перед твоими информаторами? Зачем мне эти хлопоты? Я убил и Юки и Никиту, привязал груз и сбросил в море. Все это время, дорогой Акутагава, они были мертвы и пожирались морскими тварями…

Грохнул выстрел, затем еще один, прервав его речь.

Ив покачнулся, чуть не упал вперед, на колени, но смог удержать равновесие. Он развернулся к сестре и увидел как дымится ствол в ее руках. Наста выстрелила в него, выстрелила в спину! Две пули пробили грудную клетку Ива. Он отшатнулся в сторону, чувствуя, как кровь толчками поднимается к горлу, и остановился у низкого барьера, который когда-то служил подоконником.

- Решила довести свое предательство до логического конца? – прохрипел Ив, по его подбородку потекла пузырящаяся кровь.

Из глаз Насты брызнули слезы, но пистолет она не опустила:

- Признавайся, что ты сделал с Юки! Где он и Никита!

Жуткая ухмылка появилась на лице зеленоглазого мужчины:

- Я уже… все сказал!

Наста увидела, что он пальцем нащупывает кнопку на детонаторе. Женщина сжала зубы так, что хрустнула челюсть, и одновременно спустила курок. Она увидела, как пуля врезалась в голову брата, выбив, как искры, мелкие брызги крови. Видела, как он дернулся всем телом, как откинулся назад, проваливаясь в зияющее чернотой оконное отверстие. Он выпал из окна и упал вниз, на мостовую.

Детонатор выпал из его рук и упал на пол в комнате, кнопка на нем предупреждающе замигала.

Ив успел надавить на кнопку!

- Беги! – не узнавая свой собственный голос, вскричала Наста, бросаясь к Акутагаве.

Но тот стоял, опустив руки вдоль тела, и, казалось, не слышал и не видел ничего вокруг. В его разуме судорожно бились слова: «Они мертвы… Они мертвы… Они мертвы…» Акутагава не заметил, как к нему подбежала Наста. Он не обратил внимания на взрывы, раскатистым громом прокатившиеся по округе. Все вокруг начало рушиться – пол ушел из под ног, стены зашатались, потолок стал стремительно проседать. Но Акутагаве было уже все равно.

Наста обняла его и прижалась покрепче.

Поднимая огромную тучу пыли, бетонные конструкции рухнули, как карточный домик от порыва ветра, погребая их под собой.

___________________13

Путь к месту встречи с Иврамом превратился для Насты в дорогу воспоминаний. Они помогали ей отвлечься от настоящего, помогали игнорировать ужас, нарастающий в душе. Ужас перед тем, на что она все-таки решилась. Зеленоглазая женщина перебирала воспоминания так же, как ребенок перебирает в руках разноцветные кубики, пытаясь построить из них башню.

Вот первый кубик: самое первое воспоминание, связанное с Иврамом. Точнее говоря, это было скорее не воспоминание, а ощущение. Таинственное, неосязаемое ощущение того, что кто-то находится рядом, отделенный от тебя чем-то тонким… Это чувство она испытывала, когда вместе с братом находилась в животе матери. Это чувство всегда было с ней. И с Иврамом, она в этом не сомневалась! В детстве они обожали одну игру: когда мать развешивала на веревке белье, брат и сестра вставали по разные стороны простыни и начинали водить по ней руками. Они смеялись, завороженные этим действом. Никто не понимал сути этой игры! Никто кроме них. Как другие могли догадаться, что так близнецы вспоминают время, проведенное в материнской утробе?