Принц предлагал пригласить только Верховного друида, мол, зачем обоих соправителей с места сдергивать. Но деятельный генерал пригласил обоих, сказал, что иначе получится оскорбительно.

Формально целью визита было подтверждение грядущей независимости Квель’Таласа от Орды. Иллидан присутствовал как сюзерен принца, - хотя на Азерот присяга Каэля вроде бы и не распространялась, - и должен был подтвердить, что против независимости не возражает. Фактически же должен был убедиться, что кал’дорай не будут затевать против него войну, а если и будут – то не втягивая в это син’дорай. Как будто с Иллиданом, государство и армия которого находятся на недоступной и неизвестной планете, можно развязать войну без его на то активного желания!

Вот так и получилось, что Каэль никаких гостей не звал, но они приплыли, и не принять их теперь было бы скандально. Пока принц раздумывал, пришло уже время идти их встречать, а потому с иллюзией возраста возиться уже было некогда. Да и не факт, что она была бы эффективна против столь сильных заклинателей, как правители ночных эльфов.

На встрече присутствовали, помимо основных участников, советники Каэля, в том числе и отвоевавший у целителей свободу Халдарон, и еще пара кал’дореев. Сразу же после обмена приветствиями и напоминания о цели встречи, вниманием переговорщиков безраздельно завладел Малфурион Ярость Бури. Он обвинял брата в похищении и убийстве друидов, напомнил, что тому запрещено появляться в Азероте и далее в том же духе.

Иллидан вообще-то никогда за словом в карман не лез, а если и не знал, как ответить колкостью, то мог компенсировать недостаток язвительности громким пугающим рыком. Но сейчас почему-то отмалчивался. Каэль не мог понять, почему полудемон не пошлет своего невоспитанного братца к саргерасу. Почему не скажет, например, что если бы не его, Иллидана, вмешательство, Артас прошел бы со своей Армией Плети по всему Калимдору, а потом и Восточным Королевствам еще раз досталось? И народы Азерота не справились бы с Королем-Личом, не будь повелитель Тьмы и его армия уже ослаблены Иллиданом, сначала при помощи Ока Саргераса, а потом сражением в Нордсколе. Иллидари проиграли, но успели прилично потрепать тамошнее войско Нер’Зула.

Потом принц подумал, что, возможно, Иллидан сдерживается, чтобы не испортить ему переговоры, ведь это же ради благополучия его страны затеяна встреча. Тогда Каэль спокойным и по-королевски снисходительным тоном стал сам возражать всем нападкам Малфуриона. Спрашивал доказательства причастности Владыки Запределья к убийствам друидов. Заверял, что лорд Иллидан не появится в землях ночных эльфов и, скорее всего, вообще в Калимдоре, а присутствует в Квель’Таласе по внутренним причинам королевства и личному приглашению принца. Верховный друид, явно прибывший не независимость син’дорай обсуждать, а осыпать брата претензиями, сначала недоуменно косился на него: что это козявка там голос подает. А потом, поняв, что близнеца на скандал не спровоцировать, начал разговаривать с принцем. Когда друид уже совсем взъярился, стал обвинять Иллидана в связях с демонами и прочей бредятине, Каэль решил сменить тему.

- А я ведь не поздравил вас, Верховный друид, - с едва уловимой насмешкой протянул он.

- С чем? – попался зеленобородый. Ему бы еще сзади пару ног с копытами и будет вылитый жуткий мужик-дриада из рассказов Иллидана.

- С прибавлением. Вы ведь стали дядей.

Ошарашенный вид лохматого лесного чудища позабавил Каэля. В их первую встречу на руинах Даларана Каэль вообще остолбенел от вида такого древнего и могущественного существа, вот сейчас и отыгрывался. Дразнить его, находясь рядом с Иллиданом, способным защитить от любого нападения, было до безумия весело. Отогнав нарисованную воображением картинку мелкой шавки, облаивающей бойцовую собаку, храбро высунувшись из-за ноги хозяина, Каэль послал Малфуриону язвительную ухмылку. Да-да, в отличие от тебя, сонный мишка-друидик, твой брат-близнец стреляет не вхолостую.

Верховная жрица Тиранда тоже выглядела шокированной. Она в течение беседы тихо сидела рядом со своим мужем, и Каэль, весь предыдущий вечер кусавший губы от беспокойства и ревности, как-то не воспринял ее своей соперницей.

- И кто… мать твоего ребенка, Иллидан? – негромко спросила она.

Полудемон повернул к ней голову. Принц видел, как напряглись мышцы под фиолетовой кожей, но Владыка Севера не произнес ни слова.

- Высокорожденная, - любезным тоном ответил за него Каэль. У него мелькнула мысль, что за самодеятельность и длинный язык ему, возможно, попадет от любовника, но тот же не предупреждал, что леди Шариэль – это тоже секрет.

Верховная жрица выглядела раздосадованной. Каэль подумал, что слишком много слушал Вайши, если глядя на Тиранду, которая при первой встрече произвела на него впечатление дружелюбной и самоотверженной женщины, теперь в каждым ее жесте видел проявление коварства и завистливости. Она успешно управляла страной кал’дорай практически в одиночку в течение многих тысячелетий и, по слухам, была вполне любима народом. И держалась достаточно уверенно в окружении недолюбливающих кал’дореев эльфов. Еще много тысячелетий назад Высокорожденные были изгнаны из Калимдора, им было запрещено появляться в землях, объявленных владениями одних лишь кал’дорай, поэтому встреча правителей состоялась в Квель’Таласе. Змееледи, вероятно, ошибалась, считая, что без покровительства Элуны жрица ничего из себя не представляет…

- Каждый раз, как ты связываешься с Высокорожденными, ты попадаешь в неприятности, Иллидан, - заявил Малфурион.

Каэль задохнулся от возмущения. Это он почетную службу королеве Азшаре или совместную с нагами добычу могущественного Ока Саргераса имеет в виду? Или его, Каэль’Таса? Ведь друидов убивали ради его лечения… Верховный друид мог найти способ узнать о целях похищения своих подопечных.

- Зачем ты пришел, брат? – разлепил, наконец, губы Иллидан.

- Лорд Терон сказал, что Луносвет выходит из Орды и хочет заявить о себе как нейтральная сторона.

- Это так. Его высочество подтвердил тебе это. Цель вашего визита достигнута, – произнес полудемон спокойно и будто бы без намека, но несказанное «теперь убирайтесь отсюда» повисло в воздухе.

- Может быть, вы все-таки помиритесь? – с видом мудрой и смиренной жрицы спросила Тиранда.

- Мы не ссорились, - ровным тоном ответил Иллидан.

Малфурион скрипнул зубами, но возражать не стал. Кал’дореи церемонно попрощались с присутствующими и покинули зал.

Иллидан молча поднялся, кинул злой взгляд на лорда Терона и направился к выходу. Принц последовал за ним. Когда, миновав стражу, они остались одни, Каэль обхватил идущего в свои покои полудемона за талию и, прижавшись к нему всем телом, ввинтился головой ему под мышку, вынуждая того обнять принца за плечи. Если Иллидан сердится на него за дерзкое поведение на приеме его родственников, то лучше начать задабривать его сразу. Полудемон вздохнул и обнял принца обеими руками, ласково погладил по голове.

Каэль заглянул любовнику в лицо: тот не выглядел сердитым, скорее расстроенным. Это из-за встречи с братом или его женой? В уголках рта пролегли скорбные складки, лоб пересекли морщинки. Каэль поднял руку и погладил его по щеке. Когда Иллидан был в таком настроении, принц всегда терялся и не знал, как его поддержать. Подходящих слов не находил и мог лишь беспомощно обнимать любимого.

Обнявшись, они дошли до комнаты полудемона. Иллидан усадил принца к себе на колени, чтобы удобнее было обниматься, но гладить его по голове принцу мешали рога. Каэль был рад, что ему не влетит за переговоры, но не знал, что так расстроило Иллидана: недоброжелательность брата или вид бывшей возлюбленной рядом с ее мужем.

- Я не хочу ссориться с Малом, - тихо проговорил Иллидан куда-то Каэлю в макушку.

Принц вздохнул. Иногда правило «для ссоры нужны двое» не срабатывало. Он видел Малфуриона всего второй раз в жизни, но обе эти встречи наблюдал лишь безумные обвинения во всех вообразимых прегрешениях в адрес Иллидана. На взгляд Каэля, любящий брат должен был наоборот, спрашивать о мотивах, искать оправдания сомнительным поступкам, предлагать помощь.