Первым молчание прервал Тассариан. Начал занудную речь, напоролся на ледяной взгляд Кольтиры, но не умолк. Просил не прерывать разговоры на середине, соизволил поблагодарить за присмотр за Лериссой, потом разглагольствовал о ситуации в Западном краю. Кольтира слушал его бухтение вполуха. Злость понемногу прошла, и хотя следовало обсудить и кал’дорея на Хиджале, и подозрительную осведомленность Камнегрива, желания разводить еще одну ссору не было. Успеется еще.

Лерисса проснулась и, улучив момент, когда Тассариан пошел осмотреть теплицу, позвала Кольтиру поговорить.

— Прекрати при каждом удобном случае обвинять Тассариана в том, что он тебя убил, — с напором и возмущением заявила она. — Имей же совесть! Он был не властен над собой!

— А я и не обвинял его, — опешил Кольтира.

В смысле, вслух же он этого не делал. Вроде бы, в последний раз они это обсуждали еще в Акерусе, сразу же после обретения воли. А что до его слов о причине неприятностей, так Тассариан и помимо его убийства успел отличиться. Один только шум, поднятый в Черном Клинке после Андорала, чего стоил! Не начни Тассариан панику, не вынуди он Могрейна писать Кольтире и Сильване письма с требованиями, так, глядишь, королева и не настаивала бы на проклятом зелье.

— Обвиняешь! Не всегда прямо, но ты при каждом удобном случае напоминаешь ему об этом. Ты пользуешься этим, чтобы вертеть Тассарианом или чтобы задеть его. Тассариану и так тяжело! И разве ты не видишь, как много он делает для тебя?

Кольтира скривился. Ну, как обычно! Стоит появиться Тассариану, как все летит к упырям! Лерисса, с которой они вполне мирно жили, а если и грызлись, так только в свое удовольствие, теперь встала на сторону братца и читает мораль. Какого тролля вообще?!

— Скажи Тассариану, что не держишь на него зла за убийство. Что не обижаешься и не страдаешь. Что во всем виноват Король-Лич.

— А зачем мне это делать? — фыркнул Кольтира.

— Чтобы Тассариан не мучился! — яростно прошипела Лерисса, то ли не поняв насмешки, то ли проигнорировав ее.

То есть, Тассариан разводит сопли, периодически впадает в состояние во всем виноватой тряпки, прощает любые пакости кал’дорея, нагло лезет в жизнь Кольтиры и закономерно получает по мозгам — а Кольтира теперь во всем виноват. Он-то что сделал? Он не заставлял превращать его в нежить и отправлять убивать.

Кольтира еще давно говорил Тассариану, чтобы перестал терзаться виной, этого что, мало? Он должен каждый день повторять? Доказательства предоставить? Молча терпеть любые его выходки — лишь бы тот не подумал, что на него сердятся за тот, первый его проступок? Еще и защитница у него нашлась! А не пойти ли этим двум нахалам… с Сумраком групповушку за сараем устроить!

— Мне это зачем? — насмешливо оскалился Кольтира, напомнив себе контролировать гнев. — Какое мне дело, мучится он или нет?

— Да ты сволочь! — со звонкой обидой в голосе возмутилась Лерисса, как будто до этого он ее обманывал, прикидываясь паладином.

— Ты просто хочешь, чтобы я побежал выполнять твои желания, — заметил Кольтира. — Так не пойдет, дорогуша. Хочешь получить что-то, тогда постарайся, приложи усилия.

Лерисса возмущенно засопела, но уступила:

— Чего ты хочешь?

Кольтира торжествующе ухмыльнулся. Упырица, конечно, обнаглела со своими упреками, но как же приятен момент ее капитуляции. Вот только ей нечего ему предложить. Какая жалость.

— Ну, например…. Станцуй для начала.

Лерисса посмотрела на него исподлобья, с недоверием и подступающей злостью.

— Ты свихнулся? — выдавила она.

— Ты тратишь мое время.

На лице Лериссы стремительно меняли друг друга чувства. То злость и смущение, то какая-то почти детская обида, потом растерянность. И снова гнев. Кольтира ожидал шумного скандала — не зря же Лерисса претендовала на обращение в банши, — но она поджала губы и процедила:

— Хорошо. Но мне надо подготовиться. Пару минут.

— Костюм танцовщицы, что ли, припрятала в шкафу? Кружева, разрезы, и все в таком духе?

Он хотел съязвить на тему заработка в голодные периоды, но Лерисса его опередила.

— Вроде того. Это будет лордеронский традиционный танец. Его обычно жена танцует для мужа…

— Жениться не буду, ты не в моем вкусе, — вставил Кольтира, однако Лерисса сделала вид, что не услышала.

-… но так и быть, сделаю для тебя исключение.

Она ушла в дом и переоделась в синее платье: у нее их было всего два, и оба — праздничные. Кольтира заметил, что ее правая рука опущена, и что-то скрывает в складках юбки. Он и не сомневался, что она задумает какую-нибудь пакость, но ему было интересно, что именно она предпримет.

— Представь, что сейчас ночь или раннее утро. Это самое подходящее время.

— Хорошо, — кивнул Кольтира. В принципе, и так было утро, только не очень ранее.

— Танец называется, — начала Лерисса и, не меняясь в лице, подскочила к Кольтире и замахнулась на него длинной скалкой, — «Где ж ты шлялся, скотина»! Получи!

Кольтира увернулся от этого удара и от следующего. Лерисса действовала быстро и уверенно, но слишком предсказуемо, так же как и на тренировках. Кольтира пытался научить ее импровизировать, но она упрямо возвращалась к отработанным проверенным связкам. Насколько он понимал, у Тассариана в свое время была та же проблема, и справиться с ней смог только Фалрик. Надо бы узнать, как он этого достиг.

Лерисса держала скалку обеими руками, как меч, но вдруг вцепилась Кольтире в запястье и дернула на себя, чтобы тот не сумел уйти от удара. Он был без доспеха, и ей хватило силы на этот прием, но без толку. Вырваться не составило труда, но хоть какой-то сюрприз.

Лерисса запнулась о слишком длинную юбку и потеряла равновесие. Нелепо взмахнула руками, словно пыталась взлететь. Обычно Кольтира не мешал ей шмякаться на землю — даже наоборот, активно помогал быть ближе к природе. Но подумал, что если она порвет свое любимое платье, то потом мозги ему выест, как голодная упырица. А потому подхватил ее под локоть.

Неблагодарная женщина, вместо того, чтобы успокоиться, попыталась все-таки огреть его. Силы в атаку вложила от души. Кольтира шарахнулся в сторону, и удар пришелся на угол дома. Ручка скалки с треском сломалась и закатилась в траву. Лерисса упала — удачно, на одно колено, вовремя выставив ногу, как он ее учил. Но платье этого, разумеется, не пережило. Подол оторвался, и на поясе появилась огромная прореха, словно дыра в брюхе поганища. Только вместо кишков и ребер виднелась белая нижняя рубашка.

Кольтира, как воспитанный эльф, отвесил даме комплимент, а не стал насмехаться.

— Отлично выглядишь, Упырица. Просто законодательница мод. И танец был… хмм, впечатляющ. Но слишком короткий.

Встрепанная и раскрасневшаяся Лерисса поднялась на ноги и медленно оглядела ущерб: платье, скалка, невредимый противник.

— Ты…

Она сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, но не успокоилась, а лишь яростнее засверкала глазами. Судя по тому, сколько воздуха она набрала в грудь, Луноречье должно было содрогнуться от крика, посрамившего бы всех банши Короля-Лича разом. Но ее перебил Тассариан.

— Что случилось? — спросил он, вывернув из-за угла на шум. С недоумением оглядел разъяренную Лериссу и довольного Кольтиру.

— Посмотри, что твой дружок наделал! — тут же наябедничала сестрица, потрясая сломанной скалкой.

— Я по… куплю тебе новую, — пообещал Тассариан. Да, тут уже вряд ли можно починить. — Вы чего?

Он снова оглядел их обоих, задержав взгляд на встрепанных волосах и порванном платье Лериссы. Нахмурился.

— Твоя сестрица услышала, что я не хочу на ней жениться, и попыталась побить меня… — начал Кольтира, но эти двое его перебили.

— Что?!

— Все было не так! То есть так, но… он хотел…

— Нет, это ты хотела, сама ко мне пристала, разрывая на себе платье. Тассариан, тебе не кажется, что ее замуж пора отдавать? — с серьезной рожей заявил Кольтира. — Совсем сдурела девка. Это от недотраха.