Нежизнь, на первый взгляд, пошла своим чередом. Но все чаще к Кольтире возвращалось ощущение неправильности происходящего — то самое, что преследовало его в Плети. Все должно быть иначе. Кольтира спал с Сильваной, чувствуя, как прежнее понимание, периодически возникавшее между ними, сменилось стеной взаимной настороженности. Разрыв этой связи не отведет от Кольтиры угрозу, так какая разница спит он с ней или нет! Но с другой стороны — разве такими должны быть отношения? И разве можно служить королеве и подспудно ожидать от нее столь вероломного поступка?

В остальном все было как-то обыденно и скучновато. Кольтира отшучивался от намеков Алины, что прошлый раз подействовал на Натаноса недостаточно, надо бы повторить. С Гнилостнем, что удивительно, конфликтов больше не возникало — им двоим теперь просто негде было сталкиваться друг с другом, кроме как в обществе Сильваны. А при ней Натанос вел себя идеально. Подхалим. Один его вид Кольтиру бесил, а каждое свидетельство того, что Сильвана Натаносу доверяет, заставлял Кольтиру представлять себе его убийство. Но все что он мог — это тренироваться усерднее, чтобы точно больше не проиграть ему, если все же доведется сцепиться в драке. Переиграть его в интригах Кольтира даже не мечтал.

Развлечений в Подгороде было немного. Как-то раз Клеа позвала Кольтиру на дальнюю прогулку на нетопырях. Завела куда-то на запад в горы и, жестом приказав молчать, затащила в круг, образованный высокими, по пояс, полупрозрачными грибами. Они простояли там как две статуи не меньше часа, когда к кругу стали слетаться странные создания, похожие то ли на бабочек-переростков, то ли на летающих хамелеонов.

Существа порхали, словно водили хоровод, и от этого мельтешения пестрых крыльев начала кружиться голова. Кольтира услышал музыку, странную, непонятно какими инструментами созданную.

«Ты что, притащила меня сюда просто посмотреть на поляну с грибами, выделяющими галлюциногены, которые действуют на нежить?» — хотел спросить он, но осекся, увидев завороженный взгляд Клеа и абсолютно безмятежную улыбку, какой у нее даже у живой никогда не бывало. Ну, хорошо эльфийке, так что ж мешать наслаждаться. У всех свои радости в нежизни. Кому-то — убивать, кому-то — грибочки…

В Даларан за защитным амулетом он так и не выбрался — Сильвана пока запрещала ему покидать Тирисфаль. Аргументировала это необходимостью вводить в заблуждение шпионов Гарроша. На самом же деле ей, скорее всего, просто нравилось бесить его этим контролем. Даже для путешествия с Клеа в горы ему пришлось отпрашиваться у ее величества.

Лето закончилось, настала осень. Отрекшиеся готовились отмечать Тыквовин — этот праздник они встречали пышно и массово, в отличие от всех прочих дат, о которых не всегда вспоминали. Говорили, что в этот день выходит из небытия дух могущественного рыцаря, и Кольтира хотел помериться с ним силами. А больше сражаться тут было не с кем.

Из Гилнеаса поползли слухи о зашевелившихся там воргенах, и Сильвана отправила туда с проверкой Натаноса. Она прекрасно знала, что Кольтире тоже хочется на войну. Но ждала, когда он ее попросит, а он, разумеется, этого не делал.

В Гилнеасе и впрямь было с кем повоевать. Воргены Седогрива, сбежавшие было в государства Альянса, в очередной раз попытались вернуть себе свои прежние земли. Натанос надрал им хвосты и приехал героем. Сильвана даже приказала устроить по этому поводу небольшое празднество в Брилле и отправилась туда, чтобы первой поздравить своего фаворита.

Победу в Андорале, говорят, тоже праздновали, но Кольтира, сидя взаперти, этого не видел…

Сильвана звала его в Брилл, но видеть триумф своего соперника не было ни малейшего желания. Кольтира отказался, сославшись на дела — тренировки с рыцарями смерти.

Занимался он с ними, не особо зверствуя. Магического дара, достойного упоминания, не было ни у одного из них, так что таланоровы методы применять практически не доводилось. Налегали в основном на технику сражения на мечах, руны и на использование собственной некротической энергии. Призвания наставника Кольтира в себе не ощущал, но результатом был доволен: все его ученики заметно продвинулись в боевых навыках.

В Андорале Кольтира осознал, насколько важно иметь свою команду надежных помощников. Те рыцари смерти, с которыми он занимался, были лояльны в первую очередь Сильване, а потом уже — ему, но большего и не требовалось.

Он не знал, что ждет его в будущем. Сильвана подробно разбирала с ним все мельчайшие ошибки и недоработки в Андорале, потом они обсуждали и другие сражения. «Конечно, в Академии Странников всему не научат. Многое приходит только с опытом», — не раз говорила она, словно пытаясь ободрить. Сильвана явно хотела сделать из него военачальника, но не станет ли прием того проклятого зелья обязательным условием?

Ему больше нравилось сражаться лично, но тут уж как королева скажет, ей решать, где он будет более полезен Отрекшимся. И все равно, на любой должности иметь в распоряжении соратников, которым можно поручить ответственную задачу, будет важно. Единственный способ удерживать их лояльность и уважение — это демонстрировать свою силу и возможность им самим стать сильнее. Вот Кольтира и запасался терпением, возясь со слабаками.

Среди повседневной суеты у него пару раз мелькала мысль, что надо бы написать Тассариану, узнать, не было ли у него неприятностей после Андорала. Но из-за недавних подозрений такого рода контакты, даже совершенно невинные, всего лишь с вопросом «Как дела?», были бы несусветной глупостью. Кольтира предполагал, что в следующий раз увидится или каким-то способом свяжется с Тассарианом еще очень нескоро. И уж точно не ожидал увидеть его в Подгороде.

Тассариан же просто ввалился в его кабинет, закрыл в дверь и скинул с головы капюшон плаща, скрывавший лицо. Кольтира, лениво почитывавший выпрошенный у магов фолиант, изумленно уставился на визитера. Что Тассариан тут делает? Как он тут оказался?! Кольтира приоткрыл рот, чтобы спросить, но тут же закрыл его. Тассариан — лордеронец, он в детстве жил в столице, мог найти какие-нибудь тайные ходы к катакомбам, где ныне размещался Подгород.

Но неужели эти ходы не охранялись? Разве могло быть так, чтобы стражи не знали о них? Они же тоже по большей части местные…

Кольтира снова приоткрыл рот, и опять захлопнул его, не произнеся ни звука. Он чувствовал себя глупой рыбой, бессмысленно таращащейся и шевелящей губами, но озвучивать идиотский вопрос было бы не умнее. Конечно, проходы охранялись. Но что такое десяток мертвецов для одного из сильнейших рыцарей смерти? В Плети Тассариан таких пачками убивал для пополнения энергии! И сейчас запросто мог быстро расправиться с ними, чтобы не успели поднять тревогу. Или кого-то под контроль взять, чтобы ему еще и дорогу показали.

Тассариан несколько мгновений настороженно изучал его ошарашенную рожу, а потом шагнул ближе, потянул за руку, вынуждая подняться из-за стола, и крепко обнял, насколько позволяли доспехи. Наверно, не решился это сделать сразу, так как должен был убедиться, что Кольтира не кинется на него с оружием. Он же считает, что тот под контролем Сильваны. Впрочем, не такая уж и глупая предосторожность. Если бы зелье уже было готово…

— Тебе не следовало приходить, — сказал Кольтира, пытаясь сообразить, то ли оттолкнуть его, то ли обнять в ответ. В итоге остался стоять столбом.

— Я не мог не прийти, — возразил Тассариан. Он снял одну латную перчатку, небрежно бросил ее на стол и запустил пальцы Кольтире в волосы.

Гениальный ответ! Этот тип хоть понимает, что ему грозит, если его поймают тут?! Никому он не докажет, что навещал друга, сразу под суд пойдет за шпионаж, и даже Дарион ему тут ничем помочь не сможет! А у Кольтиры тоже проблем будет — гора, выше Цитадели Ледяной Короны! Только Сильвана поверила, что не было в Андорале никакого сговора, как тут такое наглядное доказательство! Вот тогда Кольтира точно от зелья не отвертится!

— Зачем. Ты. Сюда. Явился, — отчеканил Кольтира. Он отодвинул Тассариана от себя, и тот послушно расцепил объятья.