Кольтира скривился, но не стал затевать ссору. И уж конечно не решил во что бы то ни стало помириться с Сильваной, дабы утереть этому типу нос. Пусть ее величество любезничает со своим подгнившим фаворитом сколько ей вздумается!
Он прошел мимо, с каждым шагом чувствуя, как нарастает желание убить кого-нибудь. Раздраженный и злой, он вломился в кабинет Алины, не утруждая себя стуком. То ли дверь не была заперта, то ли он, не рассчитав силу, дернул ручку слишком сильно. Скорее второе, потому что сцена, открывшаяся ему, вряд ли была предназначена для чужих глаз. Алина и Сильвана… ласкали друг друга в массивном кресле хозяйки кабинета. Королева повернулась к нему спиной, но не узнать ту, с которой не раз делил постель, невозможно.
Кольтира несколько мгновений тупо пялился на них. Могла бы и сказать ему, что между ними все кончено… Хотя кто он такой, чтобы королева отчитывалась перед ним…
Увлеченная своим занятием, Сильвана не заметила его или сделала вид. Вряд ли она не услышала, как он ворвался сюда. Поймав настороженный и смущенный взгляд Алины, Кольтира молча показал ей одобрительный жест и тихо вышел из кабинета. Таковы законы королевского двора: сегодня в фаворе одни, завтра — другие. На теплое местечко у трона ее величества всегда найдутся желающие, и если кто-то показался недостойным доверия, то ему быстро найдется замена.
Находить тысячи способов, чтобы закрепиться на таком месте — это задача для политиков и разного рода придворных лизоблюдов. А дело солдата — нести службу, защищать свою страну, а не гнаться за милостью высокопоставленных особ. Отцовское наставление, разумное правило, которому Кольтира собирался следовать и дальше.
========== Глава 58. Связи ==========
Алина прибежала поговорить в тот же вечер. С порога бросилась извиняться и уверять, что он все не так понял, но Кольтира оборвал ее требованием расслабиться и утихнуть. Он не собирался таить на нее злобу. Сильвана — не та женщина, которую можно «увести», воспользовавшись ее слабостью, значит, она осознанно решила переключиться на Алину.
Кольтира планировал просто выкинуть увиденную сцену и саму Сильвану из мыслей, но словно какой-то демон подбросил ему в голову нелепую идею отплатить той же монетой. Когда хотел, он вполне мог быть приятным парнем некоторое время, и подкатывать к девушкам у него обычно получалось успешно. Обняв Алину за талию, Кольтира принялся нашептывать ей на ухо всякую чушь. И про красивые глаза, как положено, и про то как ловко она очаровала Сильвану, и «ты же хотела чтобы Натанос поревновал». Алина сама обняла его обеими руками за шею и поцеловала.
— Нужно заниматься этим там, где Натанос нас увидит. Я знаю его расписание назубок, — заявила она.
Натанос увидит и, возможно, донесет Сильване. Но это не важно. Все равно ее величество слишком горда, чтобы прийти и устроить сцену ревности ею же брошенному бывшему любовнику. Самое главное — что сам Кольтира будет знать, что переспал с ее новой фавориткой.
План удался. Натаноса перекосило, когда он увидел «парочку, неудачно выбравшую место, чтобы уединиться». Может, был не так уж и равнодушен к Алине, как делал вид, а может, знал о ее связи с Сильваной, и потому злился, что кто-то смеет изменять его обожаемой королеве. Пусть месть была мелочной и глупой, но зрелище рожи Натаноса того стоило.
Задача была выполнена, но никто не подумал расцепить объятья и начать одеваться. Будь Кольтира жив, его самолюбию изрядно польстило бы, что девушка, по уши влюбленная в одного барана и являющаяся любовницей королевы, заинтересовалась им настолько, что осталась. Немертвому же… Впрочем, Кольтира солгал бы, сказав себе, будто ему все равно. Удовольствие на три четверти состояло из злорадства, но в нем было что-то еще.
Артас и Кел’Тузад ошибались или лгали, утверждая, будто немертвым, и рыцарям смерти в частности, чужды привязанности и эмоции, кроме злости. Кольтире было важно, что у него есть Алина, и что никакие действия Сильваны не разрушили их приятельских отношений.
Алина не переставала трепаться даже во время секса, а еще засыпала Кольтиру вопросами о его татуировках и загорелась желанием сделать себе такие же. Физического удовольствия никто из них не получил, но несмотря на это и даже на тот факт, что наставить Сильване рога было бессмысленной и рискованной затеей, он не жалел о сделанном.
Донес на них Натанос или нет — Кольтира не знал, но никаких санкций не последовало. Сильване было наплевать, и он поймал себя на том, что разочарован отсутствием реакции.
Новые обязанности были довольно скучными, в основном приходилось тренировать всяких слабаков и заниматься бумажной работой. Теперь нужно было думать, как утолить голод клинка. Да и вообще, Кольтира чувствовал себя ненужным оружием, которое бросили ржаветь, вместо того чтобы использовать в бою. Можно было пойти к Сильване и напроситься за задание, пусть не самое ответственное, раз она ему не доверяет, но на передовой.
Переступать через свою гордость Кольтира не хотел. И к Сильване он пошел не с просьбами, а по делу. Один из рыцарей смерти передал ему письмо от Дариона, где тот требовал явиться в Акерус как можно скорее. Кольтира не знал, в силе ли еще распоряжение Сильваны сообщать ей (или Линдси) о любой активности Черного Клинка или Серебряного Авангарда на его счет. Поэтому решил на всякий случай поставить ее в известность. Вопрос-то такой… вроде бы и ерунда, а все равно — политика.
Сильвана насмешливо приподняла бровь, когда он вошел в ее кабинет.
— Соскучился?
Кольтира, планировавший вести разговор сухо, вежливо и официально, ощутил острое желание схватить эту женщину за плечи и как следует встряхнуть. Весело ей!
Он подавил порыв огрызнуться и молча швырнул ей на стол письмо от Могрейна. Сильвана сделала вид, что не заметила его непочтительности. Открыла конверт, изучила короткое послание.
— Напиши ему официальный ответ, что выходишь из состава Черного Клинка, — заявила она, подумав несколько мгновений. — Тогда ему придется поумерить активность.
— А если я не хочу выходить из Черного Клинка? — процедил Кольтира, которого сейчас почему-то злило в ней все. И приказные интонации, и небрежные жесты, и ее явная уверенность, что он пришел к ней первым, а значит, она победила в их молчаливом противостоянии.
Сильвана едва заметно усмехнулась и покосилась на него. Спокойным, чуть усталым взглядом — мол, что ж ты у меня такой идиот, что с тобой столько возни. Затем велела ему сесть. Немертвому не нужен комфорт, но, похоже, ей просто не нравилось, что он над ней возвышается во время разговора.
Кольтира сел на низкий стул с лордеронскими вензелями, стоявший возле стола, и выступающий саронитовый череп на его наплечнике уперся в столешницу. Тесновато. Предполагалось, что в мирное время к королеве не вваливаются в полном доспехе, но он прежде имел привилегию пренебрегать этим правилом, и сейчас просто не подумал об этом. Кольтира с громким стуком утвердил локоть на столе ее величества, не особо аккуратно отодвинув в сторону какие-то бумаги.
— Расследование в Андорале не выявило твоего сговора с Тассарианом, — произнесла Сильвана и сделала паузу, в которой ясно слышалось недосказанное «но…».
Кольтира терпеливо ждал продолжения. Скажет, что доказательств нет, но она уверена, что он ее предал? Тогда, может, все-таки объяснит, с чего она это взяла? Он не давал повода так думать!
— Однако я не могу одобрить такую дружбу. Из-за доверия своему бывшему командиру ты проморгал нападение крестьян. Ты слишком полагался на его честность и порядочность.
Кольтира зло сощурился, но возразить ему было нечем. Он все еще думал, что Тассариан не стал бы отдавать приказ отправить гражданских в бой. Но инициатором нападения мог быть кто-то другой. Нужно допросить тех крестьян, что стали Отрекшимися. Наверняка, это было сделано, но результатов расследования ему никто не сообщал, даже когда он попытался разобраться во всем после освобождения. Сильвана была отчасти права. Был бы на месте Тассариана кто-то другой — Кольтира сразу избавился бы от этой угрозы у себя в тылу.
