— Кольтира, — приветственно кивнул калʼдорей, подходя ближе и вставая за плечом человека, словно его телохранитель или приятель. А Тассариан воспринял это как должное!

Это было как предательство. Это и было предательство! Их общее прошлое — оно не было чем-то хорошим, о чем стоило бы трепетно лелеять воспоминания, и все же… Какого упыря?! Они же Всадники Страдания, одна команда. Они пытались помочь друг другу, даже оказавшись на разных сторонах. А теперь вот кто команда Тассариана!

Кольтира разозлился еще и на себя — за то, что поначалу был рад его появлению. Действительно рад, и не только потому, что тот пришел спасти его от неприятностей с Гандлингом. Давно не виделись. О многом можно было рассказать…

А сейчас Кольтира хотел было в бешенстве высказать ему и калʼдорею все, что о них думает. Однако прежде, чем произнес хоть слово, он вспомнил неприятный урок Натаноса о контроле над гневом. Он не может себе позволить дать волю ярости и злобе. Не сейчас, не когда отвечает за целую армию.

Он должен быть абсолютно спокоен. Кольтира использовал технику сосредоточения, которой обучают всех лучников. Помогло лишь отчасти. Потом вспомнил ощущение льда, будто сковавшего тело изнутри после получения силы Повелителя. Тогда он мыслил как никогда ясно, не поддаваясь никаким лишним эмоциям. Он попытался снова вызвать в себе это ощущение, и, вроде бы, у него получилась.

Сощурившись, Кольтира сплел чары телекинеза, и рукоять клинка ткнулась ему в ладонь. Он перехватил ее поудобнее, а другой рукой подготовил заклинание.

Ситуация была хуже некуда. Младшая не боец, и он с почти пустым магическим резервом не справится с двумя сильнейшими рыцарями смерти. Кольтира бросил быстрый взгляд на баррикады своей армии. Похоже, атаку остатков Плети все еще удавалось сдерживать. Можно попробовать потянуть время и потребовать, чтобы войска пришли ему на помощь. Но после потерь в бою с Аражем и при прорыве к Гандлингу это — верный путь к провалу. У Отрекшихся недостаточно сил, чтобы идти в атаку. Значит, придется выкручиваться самостоятельно.

Кольтира поднял клинок и сделал два шага в сторону, чтобы хорошо видеть обоих противников.

========== Глава 54. Свободная воля ==========

— До меня доходили слухи, что ты здесь, в Лордероне, — произнес Тассариан. — Но я…

Он осекся, увидев выражение лица Кольтиры и защитную стойку. Калʼдорей хмыкнул и удовлетворенно усмехнулся, словно подумал, будто кто-то его боится.

— Твой слух не подвел тебя, Тассариан, — ледяным тоном процедил Кольтира, не позволяя себе отвлекаться на пронырливую тварь и срываться на яростное шипение. — Я решил дать тебе возможность еще раз убить меня.

— Возможно, дойдет и до этого! — огрызнулся тот, разозлившись.

Он опустил клинки к земле, демонстрируя мирные — пока что мирные, — намерения. Затем Тассариан резко шагнул вперед, но остановился. Выглядел в этот момент так, словно хотел схватить собеседника за шиворот и как следует встряхнуть, но вовремя вспомнил о присутствии посторонних.

— А как же, — оскалился Кольтира. — Вы с калʼдореем на пару ловко разделались с Орбазом. Теперь и до меня дошла очередь, верно?

— Кольтира! — Тассариан дернулся как от хорошей оплеухи. Безумно хотелось задеть его еще.

— У тебя начал подгнивать мозг, и ты не в состоянии запомнить мое имя? Так запиши, я по буквам продиктую, — возмутился калʼдорей.

Кольтира снова заставил себя следить за обоими противниками сразу, не поворачиваясь только к одному. Он медленно, с наслаждением напоминая Тассариану о его вине перед ним самим и Орбазом, проговорил:

— Если он и меня прикончит из-за угла, ты ведь его простишь?

— Нет, я раньше прикончу тебя сам! — прорычал тот. — Руки чешутся свернуть тебе дурную башку! Я тебя просил сообщать, когда куда-то отправляешься! Если бы ты предупредил, мы бы не оказались в такой заднице! Это так трудно было, черкнуть пару строк?!

— Я написал тебе письмо, — автоматически возразил Кольтира и тут же одернул себя. Он не обязан был оправдываться.

— И когда же ты удосужился его отправить? — продолжил распекать его Тассариан, завладев инициативой в разговоре. — На прошлой неделе? Сколько ты с Отрекшимися всего?

— Не имеет значения, — отрезал Кольтира.

То, как ловко Тассариан пропустил мимо ушей справедливый упрек и ринулся обвинять сам, злило невероятно. Приходилось прикладывать уйму усилий, чтобы не вспылить. Кинуться на них с оружием — идиотская затея. Все три рыцаря смерти стояли, держа в руках мечи. Они не устают, ни один не воткнул оружие в землю и не убрал за спину или хотя бы на плечо. Удобно, когда в любой момент можешь вступить в бой. Однако избавиться от калʼдорея быстро, одной внезапной атакой, не получится.

— Как ты вообще оказался у Сильваны? — скривился Тассариан. — В этом… гадюшнике?

Кто бы говорил! Отрекшиеся — обычные люди, только немертвые. В приближенных у Сильваны нормальные девчонки, а Клеа так и вовсе умница. За все время, что провел среди них, он здесь встретил только одну змею, да и ту неопасную — Линдси.

— На свою гадюку посмотри, — огрызнулся Кольтира, указав острием меча на калʼдорея.

Тот фыркнул и снова встрял в разговор, как будто кого-то интересовало его мнение.

— Ну что ты, с твоими красотками-следопытками, заливающими Лордерон Чумой, мне не сравниться!

— Но, правда, Кольтира! Почему ты тут остаешься? — не мог угомониться Тассариан.

— Мое место здесь, — ответил Кольтира, совершенно не горевший желанием объяснять ему, да еще и при посторонних, про соплеменников, новую родину, старых и новых друзей.

Тассариан поджал губы и вперил в него мрачный взгляд.

— Среди солдат Альянса недавно пошли слухи, что у Отрекшихся появился рыцарь смерти, эльф, владеющий чарами Льда, — медленно произнес он. — Но я не думал, что это о тебе.

— А я тебе говорил, что это про него рассказывали. Все сходится: белобрысый, смазливый и глумиться любит, — встрял калʼдорей. — А ты все: «У орков он, у орков»!

— Подожди, — попросил его Тассариан, вместо того, чтобы приказать заткнуться и проваливать. — Кольтира. Ситуация очень серьезная. Сильвана использует Чуму и вальʼкир. Она поднимает мертвых из могил и заставляет павших врагов войти в ее войско и сражаться против своих. Ты видишь, к чему все идет? Она действует как Артас! Она втянет тебя…

Ну надо же, теперь и рыцари смерти желают, чтобы все вели войны только мечами и стрелами. Как будто они оба, Тассариан и калʼдорей, не использовали темную магию в бою, в том числе те же аналоги Чумы, только действующие быстро и с малым радиусом поражения! Еще как использовали, и будут использовать! А все туда же — один мораль читает, другой кивает с благостным видом.

— А что, Дарион у нас теперь праведником стал? В Акерусе больше не служат вурдалаки и упыри? — надменно выплюнул Кольтира. — Или твой штормградский король прямо паладин, что ли? Послал лордеронцев сражаться со своими немертвыми собратьями, бывшими соседями и родственниками. Чем их методы отличаются?

— Это другое. В отличие от вашей безумной королевы…

— Не смей критиковать мою королеву! — прорычал Кольтира и тут же одернул себя.

Не поддаваться гневу. Не отвлекаться. Он позволил себе всего на мгновение оторвать взгляд от противников, чтобы осмотреть обстановку. За баррикадами Отрекшихся было спокойно. Сумели отбить атаку Плети? Из-за домов и обгорелых амбаров Кольтира не видел отсюда место попытки прорыва. Вроде бы, все пока в порядке.

— Мне не нравится все это. Если то, что рассказывал Седьмой легион и гилнеасцы, было о тебе, то я уже не знаю, что думать. Точнее, знаю. Сильвана каким-то образом сумела взять под контроль твой разум. Сама, магией или с помощью вальʼкир…

— Ты бредишь, — отрезал Кольтира. Более безумное объяснение его поступкам сложно было вообразить.

— Кольтира, подумай сам. Все эти поднятия мертвых, издевательства, сотрудничество с теми, кто использует Чуму. Ты занимался таким в Плети, когда был под властью воли Короля-Лича. А потом — нет, я знаю, — произнес Тассариан делая небольшой, почти незаметный шаг в его сторону. Кольтира на всякий случай тоже шагнул, назад, увеличивая дистанцию. Тассариан сощурился, но продолжил увещевательным тоном: — Ты же рассказывал, как у тебя получалось не убивать живых. Мы с тобой вместе мешали Орде и Альянсу схватиться в Ледяной Короне. Будучи при своей воле, ты старался убивать меньше и без жестокости. Это она заставила тебя.