Карл XII, узнав о строительстве Санкт-Петербурга, сказал высокомерные слова: «Пусть царь трудится над закладкой новых городов, мы хотим лишь оставить за собой честь впоследствии забрать их».
Чтобы не дать Карлу такую честь, в самом городе построили крепость — Петропавловскую, морские подступы тоже прикрыли крепостью — Кронштадтом, Коронным городом (первоначальное название — Кроншлот, Коронный замок).
Кронштадт построили на острове Котлин. Остров расположен в Финском заливе так удобно, на таком удалении от берегов, что каждый корабль, который направится к Петербургу, должен пройти вблизи кронштадтских пушек. Если это будет корабль врага, артиллеристы превратят его в щепы.
В июне 1705 года к Санкт-Петербургу направилась шведская эскадра 24 вымпела. Истребить русских солдат в городе, взять в плен и разогнать рабочих-строителей, сжечь пожаром уже построенное такая цель была у противника. Но прежде надо было взять Кронштадт. Корабли остановились у Котлина и принялись обстреливать крепость. Кронштадт имел меньше орудий, чем шведская эскадра, однако отогнал корабли. Шведы повторили атаку и попытались высадить десант. Русские солдаты контратаковали десантников. В жестоком бою противник потерял около 600 человек. Эскадра после такого урока ушла в море и больше не появлялась.
Пищаль «Троил», отлитая мастером Яковом Дубиной в 1685 г. Вес 402 пуда. Старинная литография.
Пищаль «Перс», отлитая мастером Мартьяном Осиповым в 1686 г. Вес 353 пуда. Старинная литография.
Медленно, но неотвратимо приближалось время решающего события Северной войны Полтавской битвы. Ни Петр, ни Карл еще не знали, что она случится. У Петра было желание окончить войну. Он рассчитывал заключить мир со шведами, отдать им и Дерпт, и Нарву, оставив за собой, на худой конец, лишь старинные владения русских. Карл же о мире не помышлял, его занимал поход на Москву. Растрачивать силы на то, чтобы вести бои у Финского залива, он не хотел, ведь после взятия Москвы все крепости — и Нарву, и Копорье, и Нотебург — вместе с Санкт-Петербургом и Кронштадтом он и так получит. Король ничуть не сомневался, что возьмет российскую столицу. О русской армии он продолжал судить по первой встрече с ней у Нарвы.
В странном состоянии пребывают тщеславные, заносчивые люди, им не хочется уязвлять самолюбие неприятными для себя фактами, и они живут так, будто неприятного не было. Вот и Карл жил так, будто не знал, как русские взяли Нарву во втором походе. А там было, что ни эпизод, то удар по королевскому самолюбию и самомнению.
Прежде Нарвы петровские войска взяли Дерпт. Победителям достались там шведские знамена и запасы мундиров. Меншикову пришла мысль переодеть несколько русских полков в шведскую форму. Они пойдут с развернутыми знаменами к крепости — будто помощь; такую помощь гарнизон Нарвы ждал со дня на день от Шлиппенбаха — командующего шведскими войсками в районе Финского залива. Для убедительности русские полки в русских мундирах завяжут «бой» со «шведами», будто не пускают их к крепости… Петру это понравилось. Он даже взялся командовать «шведами». Игра началась.
Комендант Нарвы генерал Горн, который оборонялся в ней и в первую осаду, разглядев в подзорную трубу «своих», выслал из крепости несколько сот пехоты и конницы, чтобы ударить по русским с тыла и тем облегчить прорыв подкрепления в Нарву. Как только истинные шведы отдалились от крепости, в тыл им ударили драгуны и солдаты Преображенского полка. К этому удару прибавился удар с фронта силами и русских и «шведов», врага охватило смятение. Мало кому удалось прорваться назад в Нарву, многие сдались в плен, в том числе подполковник, руководивший вылазкой.
Несколько дней русская артиллерия стреляла в город бомбами и пробивала ядрами бреши в стенах. Штурм, невероятно яростный, длился всего 45 минут. И Нарва пала. На другой день, видя безнадежность сопротивления, сдались шведы в Иван-городе.
В боевом журнале Петра записаны трофеи, взятые в двух крепостях: мортир, гаубиц и пушек 634, ядер пушечных 81 396, ручных гранат 41 334, пороху 11 174 пуда, ружей, мушкетов и карабинов 11 570, пистолетов 1592 пары, шпаг и багинетов[14] 4198…
Западноевропейские пушка и гаубица. Старинная гравюра.
Фитильная пищаль, пороховница, сабля с ножнами — русское оружие, XVII в.
Вспомнил ли Карл свою медаль с Петром, утирающим слезы, когда слушал донесение о потере Нарвы? Вряд ли. Говоря словами Петра, «пред их (шведов) очами гора гордости стала», из-за которой они у русских ничего хорошего не видели и в эту пору.
Объективные наблюдатели думали о России уже по-иному. Английский посол доносил из Москвы в Лондон, что Петр «… мощью собственного гения, почти без посторонней помощи, к 1705 году достиг успехов, превосходящих всякие ожидания, и вскоре, конечно, возведет свое государство на степень могущества, грозную для соседей».
«Могущество, грозное для соседей», достигалось огромным напряжением народных сил. Поздравляя царя со взятием Нотебурга, Андрей Андреевич Виниус, ведавший изготовлением пушек, писал ему: «…Господь… даровал нашей новой слезами окропленной артиллерии и порохам победительную силу». Фраза эта была верна лишь отчасти. Новая артиллерия (старая досталась шведам у Нарвы) кропилась не только слезами, но орошалась потом и кровью крестьян и рабочих, которые работали на заводах и в рудниках, как на каторге; она была осыпана проклятьями попов и монахов, так как из-за недостатка меди на пушки переливали колокола, снятые в церквах и монастырях.
Пехотинцы-фузилеры. Старинная литография.
Фузилер Преображенского полка. Старинная литография.
Офицер Семеновского полка. Старинная литография.
Мы говорили: Петр распахнул перед дворянством и купечеством ворота к богатству и славе. Славу энергичные люди приобретали неутомимой деятельностью на различных поприщах. А как приобреталось богатство? Большей частью за счет нещадной эксплуатации простого люда, за счет взяток, вымогательства, присвоения казенного добра и казенных денег.
Виниус, когда русские потеряли всю артиллерию, смог так наладить дело, что уже через год армия получила 300 пушек. И он, в прошлом переводчик, получил дворянское звание. Но вскоре Виниуса изобличили во взяточничестве. Денег он набрал так много, что, страшась царского гнева, бежал в Голландию. Петр жестоко карал казнокрадов, видя в них разорителей государства. И для вороватых вельмож их плутни не всегда сходили благополучно. Петр Петрович Шафиров, в молодости переводчик у иноземного торговца, был крупным дипломатом, его гражданский чин вице-канцлера соответствовал военному чину генерал-фельдмаршала. Но за хищение государственных средств Шафиров был приговорен к смертной казни, которую, правда, заменили ссылкой. Быть бы казненным князю Александру Даниловичу Меншикову: ведая строительством Петербурга и Кронштадта, он так много наворовал, что жил роскошнее всех в России, роскошнее самого царя и царской семьи. Каким-то особым нюхом он почувствовал, что приходит конец и воровству и жизни, тогда побежал к Петру, сам рассказал о хищениях и, обязавшись вернуть присвоенное, вымолил прощение.
Так наживали богатство приближенные царя. Пропорционально чину воровали у государства, обирали простых людей другие должностные лица. К лихоимству «начальных лиц» прибавлялась тяжелейшая работа. На заводах Демидова работало 38 тысяч крестьян. Совершенно бесправные, собственность горнозаводчика, они не видели просвета в мрачном существовании. За ослушание, за протест — побои кнутом и еще более тяжелая работа в рудниках без выхода на поверхность земли, на белый свет.
