- Приду. А ты хочешь, чтобы я пришел?

- Еще как!

- Меня беспокоит твое состояние.

- Не беспокойся. Я вампир, правда, своеобразный. У меня от этого дела, знаешь, как тонус повышается! Сразу почувствую себя лучше. Хотя я и сейчас чувствую себя неплохо. Но хорошего много не бывает.

- Ты так любишь секс?

- Люблю. А ты нет?

- Смотря с кем. С такой женщиной, как ты, у меня ещё не было.

- Я тоже - смотря с кем. А с тобой мне понравилось, потому и зову тебя еще. Не понравилось бы - и на километр бы не подпустила.

- Значит, я стану одним из твоих любовников?

- Ты против?

- По-моему, у меня нет выбора.

- В этом ты прав, выбора у тебя и в самом деле нет, - лукаво улыбнулась она. - У тебя есть лишь один путь - в мою постель, и ты пойдешь именно этим путем.

- Ты просто хотела заманить меня в свою постель? - он явно огорчился.

- Ты мне нравишься. Почему бы и нет? Или тебе нужна любовь до гроба?

- Я считал бы себя счастливым, если бы такая женщина любила меня до гроба.

- Значит, так и будет.

Он недоверчиво посмотрел на нее, но не стал углубляться в эту тему.

- Ты не устала?

- Усталостью я бы это состояние не назвала, но слабость есть, призналась Алла.

- Я же говорил!

- Ага, давай переиграем сценарий назад и начнем все сначала, хмыкнула она.

- Немедленно ложись! - как можно строже произнес Олег.

- А ты меня уложи, - закапризничала Алла. - Я же вся из себя больная-пребольная...

Опять приподняв её под коленки, он развернул её вдоль кровати и уложил.

- Укрыть тебя? - спросил Олег, вытащив из-под неё одеяло в измятом пододеяльнике.

- Мне не холодно, но надо прикрыть срам.

- Какой срам? - удивился он. - Ты такая красивая...

- Я имею ввиду этот ваш больничный балахон, именуемый сорочкой, ночной рубашкой или как её там. Ужас какой не сексапильный!

- А я её и не заметил.

- Ну, и слава Богу, а то бы у тебя сразу все упало.

Он рассмеялся и укрыл её одеялом, заботливо расправив все углы и пригладив сверху рукой.

- Почему тебе не привезли ночную рубашку? Твой... не знаю, как его зовут... Ну, тот, что принес тебя в операционную...

- Толик? Я называю его верным оруженосцем, или Санчо Пансой.

- Он изъявил готовность съездить за твоими вещами. Я разрешил, хотя в реанимационной палате не положено иметь личные вещи.

- А дома у меня нет ночных рубашек, - рассмеялась она. - И халатов тоже нет.

- Почему? - удивился Олег.

- Я их не ношу. Сплю голая, а дома хожу в домашнем костюме. Толик написал мне записку, что все обыскал, но ничего такого не нашел, а купить не решился - я же ни за что не надену то, что мне не нравится.

- Можно, я тебе куплю?

Алла удивленно посмотрела на него:

- Ты хочешь видеть меня в халате и ночной рубашке? По-моему, это ужас как не сексуально! Даже не могу представить себя в халате! Буду выглядеть, как Марь Ванна с коммунальной кухни. Для завершенности образа ещё бы растоптанные тапочки, бигуди, повязанные косынкой, и чтоб рубашка высовывалась из-под халата, - и полный абдуценс!

- Но хотя бы в больнице тебе нужно в чем-то ходить, если ты не хочешь носить больничную одежду.

- Тогда купи, - согласилась она. - А я сохраню твой подарок. Потом буду вспоминать о чудесных днях, проведенных в больнице.

Олег отвел глаза. Алла интуитивно поняла, о чем он подумал, взяла его за руку и притянула к себе:

- Эй, ты чего надулся, дурашка? Решил, что наше общение ограничится больничными стенами, а когда я выпишусь, то забуду тебя?

Он молчал, отводя взгляд, и она поняла, что не ошиблась.

- Нет уж, не надейся, так легко ты от меня не отделаешься... - Когда Олег вскинул на неё глаза, Алла добавила: - Чую, у нас с тобой надолго. Ты успеешь сто раз проклясть день, когда меня увидел.

- Вряд ли. - Он уже улыбался.

- Не зарекайся, - погрозила она пальцем. - Ты ещё не знаешь, с какой стервой связался.

- Не наговаривай на себя. Вовсе ты не стерва. Мне Вячеслав многое о тебе рассказал.

- Да-а? С чего это Славка разболтался? Это не в его характере. Тем более, говорить обо мне.

- Он очень тревожился за тебя, рассказал, как все тебя любят, убеждал, что такая женщина не должна погибнуть, и очень просил сделать все возможное, чтобы тебя спасти.

- И ты внял и спас, - ироническим тоном констатировала Алла.

- Да я бы и без его просьб сделал все возможное. Но когда Вячеслав рассказал о тебе, я посмотрел на тебя другими глазами. Отношение как к пациентке не изменилось, но изменилось отношение как к женщине. Ты и в самом деле удивительная женщина, Алла.

- Я сейчас застесняюсь, - закокетничала она.

- Даже с медицинской точки зрения ты удивительная пациентка. Ведь я только вчера тебя оперировал. Сейчас уже могу сказать - мы тебя чуть не потеряли. Артериальное давление упало, анестезиолог орет: "Мы её теряем! Олег, что делать?!". Даже он растерялся, такого у нас ни разу не бывало - у нас же не скоропомощное отделение, а обычная хирургия.

- А ты что сделал?

- Адреналин ввел внутрисердечно. Больно под левой грудью?

Алла отрицательно помотала головой, приподняла левую грудь рукой и попыталась заглянуть, но не получилось.

- Не видно, - сообщила она. - Сиськи слишком большие.

- Грудь у тебя что надо, - улыбнулся Олег.

- Хорошо, что насквозь не проткнул, испортил бы мне товарный вид, улыбнулась в ответ Алла.

- А рука болит?

- Мне столько обезболивающих колют, что я ничего не чувствую. Сейчас, правда, стала немного ныть.

- Я сделаю тебе промедол.

- Сделай, - согласилась она.

Олег вышел в коридор и через пару минут вернулся с одномиллилитровым шприцем и ваткой.

- Давай помогу повернуться на бок, - предложил он.

- Я бы и сама могла повернуться, но лучше ты. А я буду изображать из себя вдребезги больную и беспомощную.

- Да уж, тебя при всем желании не назовешь беспомощной, - улыбнулся Олег, поворачивая её на правый бок. - И должен признаться, подобное впервые в моей практике: на следующий день после такой кровопотери и четырехчасовой операции, пациентка уже сидит, шутит и улыбается.

- И не только сидит, - она повернула голову и лукаво посмотрела на него. Увидев, что Олег бросил шприц в судно, Алла удивилась: - Что, уже уколол?

- Да.

- А я и не заметила. Вот как надо делать уколы! Не то, что ваши сестры-коновалы. Им бы только лошадей колоть, хотя и лошадей им доверять жалко.

- У меня рука легкая.

- Это уж точно, - признала Алла, поворачиваясь на спину. - Ты бы поучил этих мартышек делать уколы.

- Бесполезно. Они тут так часто меняются, что я даже их имена запомнить не успеваю.

- Все! К свой любимой заднице я больше никого не подпущу! - заявила она. - Только тебя.

- Давай-ка я помогу тебе снова повернуться и посмотрю.

- На мою задницу? - воодушевилась Алла.

- В том числе, - кивнул он, поворачивая её на бок. - Есть на что посмотреть. Правда, в данном случае я имел другое. - Олег кончиками пальцев промял её ягодицы и покачал головой.

- Что? - встревожилась она. - Эти засранки совсем испортили мою любимую часть тела?

- Пока нет, но чтобы лучше рассосалось, я сделаю тебе йодную сетку. А то может образоваться инфильтрат, а это уже серьезно, - сказал он, направляясь к двери.

- Вот суки! - выругалась Алла ему вслед. - Такую роскошную задницу испоганили! Из зависти, наверное. Сами, как щепки, вот и позавидовали моему богатству.

- Конечно, из зависти, - с улыбкой обернулся Олег уже из коридора.

Через несколько минут он вернулся с йодом и ватной палочкой. Нанес на верхний наружный квадрат ягодиц йодную сетку и полюбовался на результат.

- Что, хороша? - ухмыльнулась Алла, глядя на него через плечо.

- Красоты необыкновенной! - подтвердил он. - Сегодня физиотерапевтический кабинет не работает, но после праздников я назначу тебе лечение, пусть прогреют, чтобы быстрее рассосалось. А хотя... Позвоню-ка в гнойную хирургию, у них наверняка есть переносной аппарат.