Ряды хвойных деревьев сопровождали путников вплоть до конечной точки назначения, навевая мрачные мысли. Остановившись у полураскрытой двери одного из домиков, откуда выглядывала закутанная в меха голова, наездник осведомился относительно продолжительности пути к главному замку. Получив неутешительный ответ, он вежливо поклонился, после чего вновь оседлал изможденного жеребца и двинулся дальше по специально вымощенной дороге. Он находился в пути уже несколько дней, сменив по дороге немалое количество лошадей.
Следовало просто послать ворона с важным письмом, как это было сделано для всех остальных вассалов, однако для верховных лордов существовала специальная передача через надежных людей, поскольку тайные сведения не могли быть доверены птице, которую весьма легко сбить из лука. Отчаянный крик ворона заставил гонца вздрогнуть, за что вестник смерти получил в свою сторону немало проклятий. Испуганный неожиданными звуками конь перешел на легкий галоп вопреки повелительному тону хозяина. Окружавшая их плотная стена елей, казалось, с каждым разом простиралась все дальше и дальше, будто ей не было конца. Попытка поднять взгляд, дабы рассмотреть верхушки, усыпанные снегом, закончилась тошнотой и чувством головокружения. В подобном лабиринте, насколько посыльному было известно из старых книг, нередко погибали люди.
В большинстве случаев при весьма таинственных обстоятельствах. Духи давно умерших блуждали по этим лесам в поисках очередной жертвы, что было совершеннейшим абсурдом, ибо волчьи следы говорили в пользу хищников больше, чем старые сказки о внеземных оболочках. Увидев в снегу довольно четкий отпечаток лапы, мужчина недовольно поморщился, а затем со всей силы пришпорил жеребца. Истерзанные острыми лезвиями бока оставляли на снегу отчетливые красные пятна. Несколько заброшенных деревень изредка мелькали среди плотного ряда мощных стволов. Резкий поворот в сторону привел к замерзшей, покрывшейся ледяной коркой реке, через которую был любезно возведен мост.
Это был не просто переход, отделяющий один берег от другого, он также позволял незадачливым странникам найти дорогу к родовому замку великих правителей Севера. Когда-то они именовали себя королями, носили бронзовую корону, украшенную скалящимися волками, и сокрушали всех врагов. Тем не менее, эпоха великих правителей миновала, оставив после себя жалкую кучку побитых собак. Подобные мысли вызвали улыбку на лице мужчины, пока он пытался различить мелькающий вдалеке силуэт крепости.
Волчье Логово, как его называли, являло собой прекрасный пример строения древних веков. Оно не претендовало на звание величайшего архитектурного творения, поскольку выглядело весьма уродливым и неотесанным. Обнесенный двойной высокой стеной, замок был полностью защищен от вторжения недоброжелательных посетителей. Остроконечные шпили четырехугольных башен приветствовали друзей и врагов большим количеством стягов с изображенным на них бегущим по снежно-белому полю серым волком. Гигантского размера врата с опускной решеткой, издающей при подъеме отвратительный скрежет, охранялись дюжиной самых опытных лучников, каких только можно было найти в столь холодных краях. Серый гранит с примесью черного был использован для постройки подобного сооружения. На протяжении множества веков дом Старков восседал в этой крепости, возведенной на горячих прудах, благодаря чему по трубам текла вода, позволяя сохранять тепло.
Массивные укрепления, превосходящие человеческий рост во множество раз, изумительный контраст серого камня с белым, старые монументы давно умерших предков – все это поражало человеческое воображение. Неподалеку от резиденции верховного лорда удобно расположился маленький городишко, больше похожий на густонаселенную деревню. Многочисленные клубы дыма захватили все небесное пространство над посевами и домами, будто все жители одновременно топили одну большую печь. Проезжая мимо бесконечного ряда однообразных жилищ, наездник ловил на себе прищуренные взгляды северян вкупе с вечным перешёптыванием. Такое поведение отбивало всякое желание остановиться на постоялом дворе и выпить немного вина для прогревания замерзших членов.
Дорога к главной твердыне по мере продвижения становилась все чище и чище, что позволило выровнять шаг. Зоркий глаз часовых неустанно следил за входящими и выходящими из цитадели, словно ожидая полномасштабного вторжения неприятеля. Это не могло не показаться забавным, если взять во внимание тот факт, что двадцать лет назад пристанище Старков приняло добровольную капитуляцию перед новым правителем Беленора. В любом случае, посыльный проделал долгий путь от столицы к данному месту не ради пустых воспоминаний, ничем для него не примечательных, а лишь чтобы передать письмо, скрепленное королевской печатью, лично в руки наследника Севера.
Объяснив свою миссию одному из стражников, всадник провел некоторое время на одной из сторожевых башен, наблюдая за чудесными видами горных вершин. Воистину потрясающее зрелище: остроконечные возвышенности, сплошь покрытые белым одеялом, дотрагивались до облаков с причудливой бережностью. Можно было бы вечно наслаждаться увиденным, если бы не грубоватый оклик недавнего постового, чей мнительный взгляд невольно заставлял думать о свершении того, в чем его так подозревают. Было пройдено несколько неожиданных поворотов, затем подъемов по крутым лестницам, а впоследствии они оказались перед тяжелой дубовой дверью искусной работы с бесчисленным количеством орнаментов, явно ведущей в заново отстроенный после пожара донжон. При помощи железного кольца, вбитого в пасть оскалившегося волка, хозяева были извещены о приходе непрошеного гостя.
Прошло около десяти секунд, прежде чем легкий скрип оповестил гонца о том, что он любезно приглашен внутрь. Роскошное убранство гостиной приятно обрадовало новоприбывшего. Северяне – мрачный народ, однако увиденное опровергало данное выражение. В центре строго квадратной комнаты стоял просторный стол, накрытый поразительной красоты скатертью. Две низкие тахты с шелковыми подушками стояли немного поодаль, чтобы лорд имел возможность рассмотреть всех гостей до того, как они войдут в комнату. Пессимистичность темных стен скрывалась при помощи нескольких картин – шедевров, когда-либо созданных простыми смертными. Остальное пространство занимали пять дверей, менее помпезных, чем входная, но сохранивших дух изящества.
Скорее всего, они вели в апартаменты каждого из детей некогда могущественного Маркуса Старка. Стоило незнакомцу, как он выразился в мыслях, ступить на чужую территорию, и в него сразу же впились две пары серых глаз. Будущий Хранитель Севера любезно поприветствовал вошедшего легким кивков головы, держа руки скрещенными на груди, в то время как его сестра спокойно сидела на тахте, погруженная в чтение старой книги. Весь разговор ограничился передачей заветного письма, после чего Стефан любезно предложил почетному гостю провести несколько ночей под кровом Логова, что было встречено с завидным энтузиазмом. Не смея более злоупотреблять обществом молодого лорда и его привлекательной родственницы, курьер вновь склонил голову в знак почтения, а затем удалился вслед за провожатым в специально отведенное для гостей место.
– Королевская печать, – наследник Севера с любопытством разглядывал изображенного на сургуче льва. В блеклых глазах блуждал интерес. Лерия с нескрываемым любопытством наблюдала за эмоциями на лице старшего брата. По мере прочтения весьма длинной тирады лицо Волка начало вытягиваться. Приоткрытый рот – явный признак удивления – вкупе с кустистыми бровями создавал поистине забавное выражение. Тем не менее в нем также заиграло что-то иное: помрачневший лоб прорезали морщинки, несвойственные двадцатилетним юношам. Он протянул вскрытое послание, позволяя недавней собеседнице взяться за край и притянуть к себе. – Прочти.
Достаточно было просто ухватиться взглядом за одно имя – Элайджа. Сердце забилось быстрее, дыхание участилось, чувства рвались наружу. Судорожно сжав неприятную на ощупь бумагу, Лерия углубилась в чтение. Казалось, прочные струны в голове, натянутые до предела, были готовы вот-вот лопнуть, когда она, наконец, дошла до самого конца гневного послания с призывом арестовать сбежавших членов королевской семьи, предварительно устроивших огромный пожар в столице. Невозможно было поверить в подобную ложь.
