Радуйся, глупец. Но не теряй бдительности.

– За твое здоровье, приятель. Мститель, по правде говоря, из тебя никакой.

Час настал. Громкие вопли достигли ушей опьяневшего вассала не сразу. С места он вскочил лишь тогда, когда в темницу проник характерный запах гари. Вонь распространилась по комнате за считанные секунды. Пламя медленно пожирало все шатры и находящихся в них бойцов.

Генба догадался, чьи приспешники выкашивали лагерь. Попытка дотянуться до орудия не увенчалась успехом: желудок словно разорвало на мелкие части, а необъяснимый приступ тошноты вскружил голову. Выблевав месиво из крови и недавно съеденной куриной грудки, командир рухнул на пол, извиваясь в предсмертных судорогах. Издав слабый хрип, он вновь разукрасил плитку кровавым ужином.

– Тебе, наверное, интересно, где ты оказался, – знакомый голос ворвался в сознание и разрушил невидимую стену. – Я скажу тебе, где. Скорее всего, ты в том месте, где уже и умрешь. До сих пор ты насмехался над другими, следя за их падением. Заносчивый трус. По-моему, в тебе намешано столько качеств: ты мерзавец, склонный ко всяким подлостям, хотя по большей части ты просто жалкий. Сегодня ты станешь зрителем и увидишь собственную смерть, – Волк поднес к ноздрям отравленный напиток. – Ты только представь, что чувствуешь, когда просят сесть. И сообщают о том, что ты уже мертвец. Это тяжело. Часы идут. Мир раскалывается. Начинаешь по-другому глядеть на вещи. Вокруг другие запахи. Ты все смакуешь: и стакан воды, и прогулки по парку. Везет тем, кто не знает, когда часы остановятся, но ирония в том, что это лишает их жизни. Они выпивают стакан воды, не наслаждаясь вкусом, не ощущая его.

Сорвав ключ с груди неудавшегося тюремщика, узурпатор освободился. Конечность затекла, но пара упражнений позволили ей вернуться к нормальному состоянию. Все остальное не так важно.

Бездыханное тело было небрежно отброшено, дабы забрать маленький кинжал и плащ. Стражник, зашедший внутрь, хладнокровно облокотился на алебарду, не вмешиваясь в переодевания Лидера. Из коридора донесся торопливый топот, и, тяжело вздохнув, бывший конвоир развернулся к двери, занеся оружие для удара. Никто из вбежавших не успел ничего предпринять – на голову первого с размаху опустилась тяжелая алебарда, а второй получил удар острием в живот.

Расправившись с самыми шустрыми приспешниками Льва, защитник еретика наконец-то снял раздражающий шлем.

– Теодор, будь любезен, напомни мне спуститься в настоящую тюрьму и выпустить одного старого знакомого, хорошо? – Воин сдержанно кивнул, после чего извлек меч из ножен и приготовился оберегать безоружного господина. – Отлично, давай скорее выбираться отсюда. Не хочется бездумно тратить драгоценные минуты. Проблем не возникло?

Борелл хотел ответить, но яростные крики латников сбили его с толку. К сожалению, не опытные фехтовальщики стремились на подмогу убитым, а обыкновенные юноши с манией величия. В одном из них Антихрист признал второго сына своей несчастливой любви. Хойт, узнавший про пожар на стоянке, заподозрил неладное. Шокированный, он на секунду замер в нерешительности. Его друг, неустрашимый боец, устремился в капкан опытного соперника. Теодору не составило особого труда увернуться и резко рубануть мальчишку по плечу, едва не лишив руки. Воспользовавшись оцепенением просторца, Старк повалил его на плитку.

Глаза небесного цвета. Фамильная черта.

Сильный удар оглушил глупого смельчака. Выронив клинок, юнец провалился в бессознательность. Удовлетворенный смутьян хмыкнул и поднял оружие. Плачущий Дракон. Он принадлежал Лэнсу и служил семи поколениям Тиреллов. Символичное число. Взамен потерянного в битве при Логове Гэбриэль завладел новым артефактом. Редчайшая сталь, режущая все без исключений. Таким обладали достойнейшие из достойнейших. Тибальт, отец троих сыновей, намеревался передать Клык старшему, Маркусу. Несправедливость, ведь он слабак.

Улыбнувшись краешком губ, мятежник последовал за своим спасителем. Он подсыпал яд в графин, он исполнял прихоти бесславного старикашки и терпел его оскорбления.

Все обитатели Мели пробудились от воплей заживо горящих людей. Общая суматоха помогла двоим нечестивцам пробиться к камерам и вывести единственного узника. Мормонт, похудевший и заросший, поднял голову, морщась от терзавшего глаза света факела. Голос повелителя вернул его к действительности. Обрадованно щелкнув пальцами, Джагуар поднялся и, стряхнув пылинки с изящного, но грязного камзола, поспешил убраться из подземелья.

Запаниковавшие солдаты, сновавшие по коридорам в поисках ведер, не вспоминали о важном пленнике. Три подозрительные фигуры проходили мимо целого скопления постовых, но те были слишком заняты попытками остановить пожар, чтобы обращать внимание на опасных преступников.

Изредка им приходилось вступать в непродолжительные схватки с недоверчивыми стражниками, останавливающимися и спрашивающими о том, из какого они отряда. С ответом, как правило, не временили. Разумеется, все были так поглощены тушением и обороной замка, что не находили трупы. Беглецы же благополучно миновали охрану и гарнизон лучников, выслеживающий поджигателей, а затем спустились по крутой лестнице на нижний ярус, прямо к центральным воротам. Мост был поднят, ибо всех пострадавших тащили внутрь.

Полная луна утопала в легких красках рассвета. Денек войдет в историю как поражение роялистов, не вышедших на поле брани.

– Блеск. Как у дичи, – сухо констатировал обезумевший Предводитель, выхвативший флаг с золотой розой из специального места на стенном зубце. Языки пламени пожирали тряпку. Так огонь оспаривает могущество никчемных смертных. Взглянув вниз, на конюшню и ряд домов, тесно прижимавшихся к ней, Голодный Волк облизнулся и выпустил из рук догорающий стяг.

Соломенная крыша погибла.

– Жалкие дурни. Пресмыкаются у ног Лэнса великолепного.

Лошади, ошалевшие от испуга, выломали деревянные ставни и заполнили весь двор. Полоска рассвета захватывала небесное пространство. Очертания дальних строений больше не вызывали сомнений.

Пора выдвигаться.

Несчастные крестьяне и бывшие поблизости воины пытались выловить разбежавшихся жеребцов. Остальные тушили комплекс зданий, объятый пожаром. Теодор позаботился и о средствах передвижения, посему ринулся к уцелевшему амбару, где оставил парочку животных. Закутавшись в плащи, оба лорда дожидались возвращения проводника.

Их негромкий разговор прервали отчаянные призывы на помощь. Женщина, выводящая детей из воспламенившихся хибарок, тут же подняла тревогу, стоило ей заметить двоих вооруженных убийц.

Странное предчувствие подсказало, что перед ней стоят монстры в обличье людей. С разящим душу оскалом Лжепророк отдал приказ. Все закончилось так же быстро, как началось. Крик ужаса вырвался у несчастной, когда оголенная сталь блеснула в тьме. Человек, находившийся рядом и опирающийся на трость, не успел отреагировать. Он лишь повалился на колени перед убитой и попытался нащупать безмолвное сердце. Неприятная липкость осталась на пальцах. Режущий по ушам смех раздался с правой стороны. Слепой ориентировался по звукам, но они смешивались друг с другом.

– Скотт, не двигайся, оставайся на месте! – выкрикнул старший Тирелл, выпрыгивая из-за угла. Эпохальная встречах величайших бойцов. Дух захватывает. – Я догадался, чьих это рук дело. Направил своих приспешников в наш лагерь и отвлек внимание. Я вижу тебя насквозь, умалишенный сукин сын!

– Думаешь, Лэнс не одобрил бы? – полюбопытствовал завоеватель, предвкушая захватывающую дуэль. – Двадцать лет назад это не мешало вам с ним отправить две тысячи южан на верную смерть. Все ради стратегического хода.

– Ты недостоин произносить его имя, - прорычал Мозер, принимая боевую стойку. Им явно хватит нескольких минут. В конце концов, все имеет железную цену.

– Я недостоин? – хмыкнул еретик, остановив товарища. Нет-нет, не вмешиваться, нельзя. – Мы сражались бок о бок! Я любил его как брата! Но он предал меня. Что же, теперь я уничтожу все, что он здесь создал! – острый клинок оцарапал пропитавшуюся кровью почву. – А начну я с тебя.