Мысленно приготовившись к оглушительному поражению, лидер опустил голову. Затуманенный взгляд уловил безосновательные движения в ранее организованных рядах солдат. Дисциплина нарушена, боевой дух подкошен. Ветераны готовились к смертельному бою, из которого не планировали вернуться живыми, а зеленые юнцы усиленно молились или же предвкушали скорую возможность войти в историю, как непобедимое воинство освободителей мира от скверны. Пути назад нет. А бесчестие хуже смерти.

Несмотря на заметные внутреннии колебания, Ланнистер быстро пришел в себя. Сжав черенок фамильного клинка, он ожидал дальнейших действий противника. Намокшие волосы ниспадали на прямой лоб, раздражая липкими прикосновениями. Пройдясь влажным языком по истрескавшимся губам, государь тяжело вздохнул. Он смирился и отдал себя во власть грядущего. Вильгельм, примирившийся со своим положением не отомстившего за убийство матери сироты, подошел к новому другу и стал рядом. Нолан, потерявший все, вновь обрел веру в нечто иное, непостижимое. А Стефан, чье мнение кардинально расходилось с мнением бывшего кронпринца, ждал того момента, когда они вместе отправятся в Ад.

Вдвоем им удастся свергнуть Люцифера, подарив тому последний танец. Остальные бравые гвардейцы, воодушевленные мужественностью командира, снова обрели былое хладнокровие. Впервые за сотню лет все они стояли рядом, плечом к плечу. Баратеоны и Мартеллы, Старки и Мятты. Едины в жизни, едины и в смерти. Так создаются легенды. Лучники застыли в ожидании четкого приказа открыть огонь по мишеням, однако ни конницы, ни пехоты в пределах досягаемости так и не возникло. Интересное стечение обстоятельств.

Задрожав от передавшегося по цепи волнения, первородный тряхнул гривой, дабы избавиться от обилия скопившейся там влаги. Все пространство заволокло чертовой тьмой. Непроглядной и непробиваемой. Очередная ярко белая вспышка повлекла за собой громовую завесу. Раскаты напоминали пушечный выстрел. Бешеные порывы ветра подхватили красные стяги, трепыхающиеся на тонких палках-копьях. Кто-то из опытных стрелков заметил, как одинокий всадник, выскочивший из ореола тьмы, устремился вверх по крутому склону.

Трудно было не узнать мантию смоляного цвета, преследующую своего хозяина, что облачался лишь в черное. Значит, все это медленно приближается к драматической развязке, а проклятый Лжепророк будет наблюдать за трагедией с самого лучшего и дорогостоящего места. Усмехнувшись, Цербер развернулся и утвердительным кивком ответил на немой вопрос так называемых самоубийц. Две тысячи, способных держать оружие в руках, собрались около ворот, в то время как остальная часть расположилась на башнях, шпилях и крышах.

Они не нуждались в многообещающих напутственных речах и длинных бравадах. Пусть вся эта душещипательная галиматья останется за пределами боли. Отступать некуда. А уходить на Ту Сторону под аккомпанирование красивой, но утопической и несбыточной сказки – удел слабых. Бесславные ублюдки старого и нового поколения не отличались тягой к сентиментальным порывам. Подобной точки зрения придерживался и сам венценосец, на чьем подбородке алел еле заметный, но весьма длинный шрам. Сегодня их станет еще больше.

Гэбриэль обмолвился, что не позволит обладателю короны погибнуть. Любезность с его стороны. Не разбираясь в загадочных мотивах поврежденного в уме Мстителя, Лев дал себе слово последовать за своими боевыми товарищами. Его изувеченное тело не будут возить по Беленору, прибивать к крестам и выставлять напоказ перед несдающимися роялистами, до сих пор держащими оборону в своих замках. Этому не бывать! Только отец мог так глупо расстаться с троном и пасть от руки воскресшего из мертвых.

Здесь никто не верил в чудо. Надежда угасла давным-давно. Сохранилось желание не дать мерзости проникнуть в молодые сердца, отомстить за содеянное. За бесчинства и зверства, за беспорядок, устроенный безумцем и его приспешниками. Разумеется, в воздухе повис страх. Минута тянулась целую вечность. Дрожащая от холода ладонь пыталась нащупать бешено колотящее сердце. Внезапно один из солдат вскрикнул, при этом указывая куда-то ввысь. Солнце, отчаянно стремившееся пробиться сквозь мрак, не могло достигнуть поставленной цели, но продолжало пытаться. Несметное количество глаз обратилось к небесам.

Протяжное карканье возвестило о прибытии вестника смерти. Удивительно. Обычно они слетаются после битвы, чтобы полакомиться свежей плотью. Лорд внимательно следил за тем, как птичий силуэт ловко маневрировал на открытом пространстве, не попадаясь в смертельные ловушки в виде железных наконечников, норовивших пробить грудную клетку. Мастерски избегая летящих в никуда палок, ворон нацелился на один из ближайший шпилей. Оставляя позади толпу разгневанных охотников, хищник резко завертелся в воздухе, а затем приземлился в нужном месте.

Благодаря изящному светло-серому оперению, сливавшемуся с посеревшими тучами, его вычислили не сразу. Цепкие когти ухватились за холодный камень, давая вымокшему и нахохлившемуся тельцу время на передышку. Один из бойцов намеревался прикончить гонца, за что был награжден отборной бранью. Аккуратно, продумывая каждый шаг, Стефан, вызвавшийся разобраться, подходил к спасителю, к чьей спине было привязано письмо. Сомнений быть не могло, это Враиль, питомец Хельги. Открыв небольшой клюв, посланник отскочил в другой угол, угрожающе замахав крылом. Однако, спустя секунду, он все же дал себя поймать.

Задрожав от волнения, юноша развернул письмо и передал рядом стоявшему Льву, который, в свою очередь, пробежался по нему немигающим взором. Стараясь не выдать рвущихся наружу эмоций, государь сохранял наигранное спокойствие, но вот трясущиеся ноги красноречиво свидетельствовали о клокотавших внутри страстях. На миг в зеленых глазах мелькнула тень надежды. Маленький братец, он же хитрый баламут, предусмотрел абсолютно все. Даже вероятный провал миссии. Знак свыше гласил: “Я всегда знал, что мне, рано или поздно, придется вытаскивать тебя из передряги. Воистину, надо следить за добычей, а не за луной”. И все. Никаких тайных меток, подписей или намеков на дальнейшее.

Послав упрямого покровителя к черту, Клаус мгновенно изменился в лице. Тревоги исчезли, морщины разгладились, а уголки губ расплылись в некоем подобие усмешки. Звук боевого рога прокатился по всей области, создавая величайшую мелодию из когда-либо существовавших. Музыка для ушей тех несчастных, которые уже считали себя заживо погребенными под завалами крепости. Потрясающее зрелище предстало перед смертниками: сотни, тысячи всадников с копьями наперевес, выстроились по обе стороны от мощнейшего укрепления.

Серебристые доспехи, сверкающие на солнечных лучах, пробившихся сквозь завесу, развевающиеся голубые стяги и разноцветные плюмажи – все это сопровождалось оглушительным лязганьем кольчуги и ревом специальных инструментов. Громкое лошадиное ржание заглушало раскаты грома. Сын Майкла, шокированный подобным поворотом событий, радостно закричал, приветствуя своих избавителей. Вся южная стена, окруженная целым содружеством, взревела от переполняющего душу восторга.

Малакай, салютовавший боевым товарищам высоко поднятым клинком, в мгновение ока развернул белоснежного жеребца в направлении дезориентированного врага. Еретики дрогнули, сознавая собственную беспомощность перед громаднейшим войском, какого еще не видел Север. Из-за холмистой местности казалось, что армия троекратно возросла в размерах. Не дожидаясь особых распоряжений, Аррен ударил по сильному крупу, вынуждая животное взвиться на дыбы. Кавалерия последовала за отважным полководцем, не переставая издавать громогласные вопли.

- Открыть ворота! – взревел ошалевший монарх, вырвавшийся из толпы застывших на мести солдат. Ворвавшись в конюшню, он схватил буланого мустанга за поводья, после чего вскочил на совершенно голую спину, не обремененную седлом, и рванул к линии пересечения. Опешившие часовые отодвинули тяжелые двери, разрешая Его умалишенному величеству проскочить мимо ничего непонимающих гвардейцев. - За мной! Сюда! Сюда!