Страх сковал всех. Изуродованный труп защитника последовал за товарищем. Столь живописное место окончательно осталось без защиты. Цветы завяли, вода приобрела странный привкус чего-то металлического. Злобный, пробирающий до дрожи хохот, вырвался из груди сумасшедшего хищника, с чьей пасти стекали капли крови. Король понял, что это конец. Он зарычал, не раздумывая ни секунды. Сигнал к отступлению смутил застывших самок. Бросить отчий дом и ринуться в неизвестном направлении? Слишком опасно. Самцы попытались воспротивиться, но призыв немедленно покинуть территорию все же вынудил отступить.
Лучница вскочила на коня, надеясь помочь бросившемуся в драку вожаку. Чудовище рвало его на части, вгрызалось в артерии и вырывало куски плоти. Оно продолжало смеяться, наслаждаясь сокрушительной победой. Белый волк пронесся мимо и одним прыжком покрыл расстояние между местом трагедии и конем, заставляя того взвиться на дыбы и замахать мощными копытами. Вмешиваться запрещено. Это битва лидеров. Слетевший с дерева ворон пронесся над воительницей, повторяя слова из странного предсказания. Они эхом отдавались в глубокой долине. Останки дракона исчезли, как и все остальное. Захотелось просто взять и заснуть. Блаженное умиротворение.
***
Хельга резко подскочила на постели, стоило ей ощутить навязчивые прикосновения к коже рук. Враиль, запертый в клетке, не унимался и сопровождал каждый удар по прутьям громким карканьем. Хаотичные мысли в голове не давали проснуться. Она все еще в том прекрасном мире, искаженном появлением убийцы? Впрочем, ответ на незаданный вопрос пришел сам. Обеспокоенный Стефан долго пытался достучаться до полусонного сознания старой знакомой. У него получилось лишь с пятого раза. Но времени не было. Если о заговоре узнают, то донесут кронпринцу и испортят все дело. Приставив указательный палец к губам с призывом молчать и не задавать вопросов, Стефан аккуратно, на цыпочках, подошел к дверям и выглянул наружу. Никого. Здесь редко бывают стражники, что существенно упрощает задачу.
Окончательно придя в себя, леди Виллум перевела взгляд на полную луну. Глубокая ночь, если верить природному явлению и своим знаниям. Благо дело, она заснула в одежде. Вчера был трудный день, поэтому обитательница небольшой комнаты даже не утруждала себя переодеванием. В извилистом коридоре царил полнейший мрак. Слабые отблески догорающего факела освещали дорогу в никуда. Девушка пришла в себя лишь после того, как едва не упала на лестнице. Таинственное путешествие начало интриговать и раздражать одновременно. Молчание спутника нарушалось голосами, доносившимися из отдаленных апартаментов. Однако вскоре они совсем исчезли. А на их место пришел мышиный писк.
Помещение источало запах сырости и гниений. Влажные каменные стены потрескались в некоторых местах. Кашель больных, перемешивающийся с шепотом и молитвами, навел на неприятные мысли. Звон цепей развеял все сомнения. Ее так долго вели в подземелье, где содержались предатели, дезертиры и приговоренные к смерти. Семь человек, не больше. В прошлом лорды Востока использовали эти тюрьмы для пыток военнопленных. Дыбы, железная дева, медный бык, – весь арсенал умалишенных предков до сих пор хранился в отдельных камерах. Изнывающие от боли смертники просили у мимо проходящих воды. Отвратительное зрелище.
Дочь Персиваля хотела узнать цель их нахождения в столь жутком месте, но проводник предпочел молчать, вплоть до воссоединения с сестрой. Лерия ожидала их двоих больше получаса. Надзиратель, единственное препятствие на пути к осуществлению цели, давно свалился с ног от избытка живительной влаги в крови. Дорнийское вино оказалось крепким. Ключи этот дурак предусмотрительно носил у себя в кармане, посему открыть камеру и вызволить оттуда искалеченного брата не составило особого труда. Только тогда лучница поняла суть происходящего. Ее не просто так вытащили из кровати в три часа ночи. Ей доверились, посчитали за ответственного человека, умеющего хранить чужие секреты. А она в тот момент думала о возможных последствиях: неодобрение хозяина замка, приютившего ее, и гнев короля – лишь верхушка айсберга.
Как бы там ни было, но все предрассудки отошли на второй план, когда она заметила мольбу во взгляде глубоких серебристых глаз. Это растопило лед. Деймон, стиснув зубы, проклинал тех, кто заточил его в убогую темницу без возможности увидеть свет. На шестой день мучители сжалились и сняли тяжелые оковы с запястий, а затем даже стали пропускать родственников. Старшие читали мораль относительно безответственности, а младшие донимали волнением и прочей сентиментальной чушью. Он же думал только о мести. Ублюдки посмели так поступить с ним, сыном великого Маркуса!
Поддерживаемый двумя людьми, Старк терпел многочисленные подъемы и спуски. Еще немного и они выйдут на улицу. Свежий воздух благоприятно подействует на их затуманенные рассудки. Солдаты крепко спали по углам и не обращали внимания на происходящее. Изредка кто-то поднимал голову, но видел только троих посетителей с четвертым на руках. Наверняка последствия бурной ночи. Ничего подозрительного или достойного тревоги. Можно продолжать окунаться в царство сна и не выходить из него еще пару часов. Задний двор крепости представлял собой открытое пространство возле отвесного склона, ведущего в заснеженную бездну. Находившиеся рядом конюшни являлись первоначальной целью небольшой группы.
Опустившись на колени, Деймон припал к земле и дико расхохотался, чем напугал свою семью. Неужели он сошел с ума от одиночества? Волнение усиливалось, однако они и не подозревали о том, что честолюбивый юноша уже вынашивал план жестокой расправы. Уязвленная гордость выдумывала множество изощренных смертей для первородных. Но розовые мечты пришлось отложить, чтобы взобраться на любезно предоставленного братом коня. Стефан подправил седельную сумку, предварительно сложив туда пищу на несколько дней и шерстяное одеяло. Осталось пару незначительных шагов и они приблизятся к главным вратам.
Неспешно, без лишних движений. Стоит выйти за черту замка, как один из лордов Севера окажется в безопасности и вне досягаемости. В расселине бушует война меж гвардейцами и вассалами Гнезда. Погоню никто не отправит, если он сбежит прямо сейчас. Трогательная семейная сцена не продлилась дольше пяти минут. Напутствия и просьбы найти подходящее укрытие перемешивались со словами сожаления. Они обещают сделать все для того, чтобы уговорить Клауса смиловаться и позволить наказанному вернуться. Фыркнув, Волк поблагодарил за своевременное спасение и умчался прочь.
***
Эстер с упоением следила за каждым движением неподражаемого оратора. Клаус рассказывал о незабываемых приключениях, масштабных трагедия, интересных и захватывающих битвах, но она упивалась не его красноречием, а возможностью увидеть собственных детей. Кол неоднократно пытался перебить говорившего и испортить забавную историю, в результате чего получал множество подзатыльников. Элайджа спокойно наслаждался уютом домашнего очага, закинув при этом ногу на ногу. Хоть он и старался не выказывать истинных эмоций, поскольку привык к сдержанности, легкое подобие улыбки все же играло на его устах. Ребекка, сидевшая на подлокотнике кресла, где расположился раненный наследник Востока, периодически вставляла пару фраз, но не принимала активного участия в обсуждении.
Ее больше беспокоило самочувствие молодого человека с перевязанным животом и ссадиной на щеке. Девушка всякий раз заливалась румянцем, когда мать переводила на нее взгляд, полный любви. Боже, сколько же она пропустила? Всего полгода, а так много событий. По возможности они старались избегать разговоров о путешествии в деревне и об отце. Королева знала о его печальной судьбе. Кто-то из проводников по дороге в бастион сообщил о случившемся. Ей хватило силы воли не разрыдаться на месте, но внутренняя пустота уничтожала израненное сердце. Двадцать лет провести с одним мужчиной и вырастить шестерых детей, а потом узнать о том, что его уже нет.
Вопросы сыпались градом. Ей хотелось знать абсолютно все. От начала и до конца. От рокового побега до умопомрачительного сражения в лютую стужу. Женщина не смогла сдержать удивленного возгласа после того, как узнала о победе в поединке с самим Лжепророком. Кронпринц - от этого титула он еще не отвык - изменился в лице и поморщился. Колемон, обрадованный тем фактом, что у него нашлись слушатели, не переставал расхваливать старшего брата. Он даже не заметил, как тот побагровел от гнева и сжал кулаки до побелевших костяшек. Оказывается, если бы не вмешательство союзников, то он бы одолел врага за пару минут. Какая безошибочная ирония.
