Оттуда он жадно ловил каждое движение, стараясь ничего не пропустить. В момент падения обоих близнецов тот, кого все называли Жестоким Львом, вздрогнул. Чужая рука легла на дрожащее плечо. Взгляд Элайджи говорил красноречивее любых слов. Генерал приготовился скрыться в лесу и покинуть Речные Земли, но резкое движение наследника престола изменило ход событий. За стремительно удаляющимся буланым жеребцом последовал огромный кобель. Хоген никогда не расставался с хозяином.

– Твою мать! – не сумевший сдержать импульсивного старшего брата, Ланнистер выругался сквозь зубы. Все обернется трагедией за долю секунды, в этом можно не сомневаться. – Дилан, Кай, за мной!

Брего мог обогнать любого из своих собратьев. Пойманный на просторах зеленых лугов, он привык к свободе и непокорности. Все тщетные попытки укротить норов злополучного мустанга приводили к серьезным травмам грубых смельчаков. Лишь одному человеку удалось проникнуть в сознание божьей твари, подчинить ее себе и стать единым целым. Прошептав в заостренные блекло-желтые уши несколько слов, Небесный Король тотчас же, на полном ходу, спрыгнул с нее. Совершив блестящий кувырок, он приземлился на спину, перевернулся, а затем вскочил и бросился вперед вместе с собакой.

Друзья с удивлением наблюдали за трюками лидера, пока тот со всех ног бежал в сторону холма, на котором произошла битва меж двумя сопровождающими эскортами. Сторонники Блэквудов прилагали всевозможные усилия для защиты слепого лорда. К несчастью, его конь испугался огня, после чего всадник был вынужден покинуть спину ненадежного друга. Воспользовавшись общим замешательством, Гэбриэль почти вплотную подошел к высокомерному слепцу. Фамильный клинок волочился за новым обладателем по земле, издавая характерные режущие звуки.

– Я мгновенно догадался, что это ты. По голосу. За столько лет он не изменился. В нем по-прежнему звучат нотки страха. Как тогда, в той знаменательной битве. Ты ведь помнишь ее, не так ли? Тебя убили в ней. Впрочем, ты быстро воскрес. Теперь ты называешь себя повелителем Севера. Хотя, в сущности, ты был, есть и будешь тем же жалким, трусливым мерзавцем. Разница лишь в количестве прозвищ, не более.

– На колени, – проскрежетал мертвенно-бледный призрак мужчины с налитыми кровью глазами и плотно сомкнутыми челюстями. Скотт продолжал неподвижно стоять в одной позе, готовясь достойно принять смерть. Захватчик не получит то, чего так алчно жаждет – подчинения и удовлетворения от манипуляции другими. – На колени!

Всепоглощающая ярость затмила бдительность доселе хладнокровного Волка. Он не заметил, как по крутому склону взбирался будущий король. Громогласный призыв защищать господина Гэбриэля все же вынудил обратить на себя внимание. Только тогда ему довелось лицезреть знаменитого первородного во всей своей красе. Клаус избежал грозящего удара благодаря ловкому прыжку.

Алломер не справился с такой сложной задачей и, рухнув на землю, покатился вниз по неровной поверхности. Ему довелось скатиться прямо к лапам брызжущего слюной пса, который моментально впился изогнутыми клыками в руку извивающейся жертве. Тем временем Лев уже преодолел нужное расстояние и, сделав громадный скачок, вцепился покровителю в руку. Не объясняя своих абсолютно безумных действий, юноша толкнул слепого вниз, позволяя оказаться в безопасном месте. Шокированный Старк отскочил назад.

Казалось, он не смел пошевелиться, настолько сильным было потрясание. Нельзя бездействовать. В голове наследника трона происходила масштабная баталия. Он даже не сразу понял, кто перед ним. Просто ринулся на первого попавшего в поле зрения врага. Если бы не базовый инстинкт самосохранения, пробуждающийся в самый ответственный миг, то Лжепророк бы давно пытался остановить сочащиеся из открытой раны багровые реки. Пожалуй, это был единственный раз в жизни, когда его так нелепо застали врасплох, едва не распоров половину брюха. Предводителя отбросило на приличную дистанцию, однако он удержался на ногах, в то время как атакующий сделал резкий поворот на месте.

– Нападать на слепого? Как низко, – произнес Майклов сын, готовясь к очередной атаке. Позади шла ожесточенная борьба. Находясь в меньшинстве, солдаты Ворона храбро оборонялись, не теряя ни одного бойца. Круг заметно сужался. Теперь нужно выиграть немного драгоценных секунд и вызволить близнецов. Никлаус понял, кто на самом деле скрывается под изящным черным, под цвет души, плащом. Закинув материю на плечо, не представившийся мертвец, а именно такой была его судьба, оголил белоснежные зубы. Высунувшийся наружу язык сделал круговое движение по треснувшим от холода губам, а пальцы коснулись продолговатого шрама на лице.

– Неужели проповедовать любовь к ближнему мне будет так называемый Цербер? Я наслышан о тебе. Смиренно выражаю свое восхищение легким поклоном, – с этими словами он одарил собеседника поистине изысканным реверансом. Острейшее лезвие меча блеснуло в лучах восходящего солнца. – И предлагаю от слов перейти прямо к делу. Личность, что противостоит собственному отцу, достойна уважения! Возликуй, ибо я редко произношу подобное.

Ухмыльнувшись такому расточительству избыточных комплиментов, Никлаус, в свою очередь, отвесил низкий поклон в знак благодарности, после чего устремился на оппонента. Отвратительный скрежет металла о металла вкупе с приглушенным рычанием донеслись до приближающейся троицы. Остолбеневший Элайджа следил за тем, как лидер повстанцев, вцепившийся в редкую поросль бурой травы, медленно, но уверенно карабкался к тому месту, откуда его столкнули.

Кровь уже струилась по рассеченному подбородку. Вопреки предупреждающим крикам брата, сын Эстер дерзнул продолжить заведомо неравную дуэль. Мощный толчок в грудь поверг его обратно, едва не отбросив за пределы игрового поля. Гэбриэль не хотел так быстро расставаться со своей новой жертвой, поэтому использовал эфес клинка в качестве оружия. Если это действительно один из отпрысков великого Победителя Драконов, то во что же превратился он сам?

Такая мысль подняла настроение ее обладателю и вернула пропавшую хищную усмешку. Тяжело дышавший юноша, прижимающий руку к грудной клетке, внезапно, одним скачком, покрыл расстояние между собой и противником. К несчастью, человек в темном плаще был не из тех, кто поддается заманиванию в ловушку. Отразив неумелый удар, он вовремя схватил врага за горло и повалил на лопатки, при этом отталкивая распластавшиеся тело с нескрываемой брезгливостью.

После такого мало кто будет в состоянии хотя бы подняться на ноги. Торжествующий блеск в глазах из-под упавших на щеки прядей волос кричал о безоговорочном триумфе. Повернувшись спиной к поверженному, мужчина намеревался продолжить захват территории, однако перепуганные лица последователей все же вынудили его остановиться.

– Настырный мальчик, – с мрачной улыбкой проговорил Лжепророк, чувствуя, как по хребту бегут раздражающие мурашки. Первородный не ответил, лишь сделал вдох, а затем бросился вперед. Не оборачиваясь, завоеватель снова одержал победу, весьма умело применив один из многочисленных трюков. В результате такого выпада Лев с трудом удерживался на дрожащих, подгибающихся коленях. Страшный кашель буквально разрывал грудь, бешено колотящееся сердце постепенно теряло связь с реальностью, а угасающий разум тонул во мраке.

Но ничего из вышеперечисленного не помешало предпринять еще четыре безуспешные попытки атаковать. Ему наносили огромное количество беспощадных ударов, ломали и дробили кости, рвали на части, вырезали куски плоти, а он упорно не желал свалиться замертво на пропитанную багровыми следами почву. Кровавое месиво вместо некогда высокомерно улыбающегося лица. Глаза, поражающие своей глубиной, подернулись пенящейся жидкостью бело-красного цвета. Его неумолимо клонило в блаженный сон.

Все сражающиеся давно прекратили свое бесполезное занятие, завороженно глядя на битву двоих королей. Проклятых королей. Скотт был не в состоянии помочь страдающим товарищам, поэтому оставался неподвижным. Щипавшие слезы скатывались по щекам, когда он слышал предсмертные хрипы мальчика, невинной жертвы. Его подняли заботливые крепкие руки, бережно облокотив о шею пышногривого коня. Дилан собирался во что бы то ни стало вытащить старого друга из этого Ада. Гэбриэль не видел, что происходило у подножия холма, его взор был прикован к израненному туловищу кронпринца, все еще находившегося на ногах.