– Клаус! Я видела на улице пса Элайджи! Выходи сюда и скажи мне, что ты сделал с нашим братом, самовлюбленный, подлый кретин!

Выругавшись, Ланнистер скользнул за спину принца и подтолкнул того вперед, давая понять разгневанной сестре, что с ее драгоценным родственником все в полном порядке, не считая испорченной прически. Бекка с самого начала приготовилась к семейным сценам, сопровождающимся психологическими баталиями и громкими криками. Вопреки всем ожиданиям, она встретила лишь двух мальчишек, ничем не выдающих глубокую неприязнь друг к другу. Возможно, ее никогда не было, однако подозрительный взгляд единственной дочери Майкла все же скользнул по слегка измененному внешнему виду Элайджи.

Она также не упустила из виду стоявшую в углу девушку, чья внешность показалась ей знакомой. Потребовалось не так много времени, чтобы вспомнить, где же она ранее видела эти нехарактерные для южан черты. Уловив вполне ясный отрицательный кивок головы кронпринца, Ребекка поняла, что представительница вражеского дома Старков находится здесь по иным причинам, что делает ее скучной и неинтересной.

Не раздумывая ни секунду, она сделала шаг вперед, дабы очутиться в крепких объятиях. Они снова вместе. Всегда и навечно. Радостный смех разнесся по всему помещению. Искренний, неподдельный смех счастья. В последний раз мало кому из них довелось познать светлые качества окружающих. Весь мир отныне стал для них самым главным противником, отчего нужда в любви проснулась с новой силой. Воспоминания из детства проносились множеством ярких картинок. В сущности, все это – сплошная иллюзия, но чертовски приятная, если рассматривать под иным углом. Отстранившись, Клаус умышленно отошел поближе к двери, чем привлек внимание всех остальных.

– Нет-нет-нет, все это неправильно. Мы дурно поступаем по отношению к одному персонажу нашей общей трагедии, – наигранно-сожалеющим тоном заявил Лев, положив, для вящего эффекта, правую руку на сердце. Вопросительные взгляды окончательно разбили все актерские начинания молодого престолонаследника. – Ой, да брось, Элайджа, ты его знаешь. Это неоправданно высокомерный, заносчивый и самый бесполезный из всех людей королевства. Он может гордиться только своим красивым именем, которое, впрочем, не сравнится с моим.

– Easy, big brother, – с треском распахнувшиеся двери оповестили всех находящихся в комнате о прибытии долгожданного гостя. Колемон, самый младший из семейства Львов, планировал завершить сегодняшний вечер своим великолепным появлением в кругу близких родственников. Легкая щетина на щеках сделала его старше, чем он был на самом деле, но пока мало что могло скрыть вечную усмешку, не искаженную печалью. Он умело скрывал истинные эмоции, не позволяя проникать себе в душу и рвать ее на части. Только ночами, вскакивая с постели с громкими криками, юноша понимал, что этот рубец на сердце останется навсегда. Его не уничтожить. – Я ведь могу разозлиться.

– Ты знаешь, что на меня нельзя долго злиться, маленький братец, – обвив руками хрупкую шею с выпирающим кадыком, Никлаус практически повис на спине Кола, чем вызвал бурный смех со стороны сестры.

– Тот, кто тебе это сказал, явно солгал. Мне жаль, – парировал отошедший на четыре шага назад, во имя безопасности, Элайджа. Ланнистера все еще беспокоило наличие в помещении посторонних наблюдателей. Не следует демонстрировать все чувства перед многочисленной публикой. Особенно ему не нравилось, что Лерия все еще находится здесь, в ожидании последующих указаний.

– Нет, вы только посмотрите на него. Он всегда испортит самый душевный момент. Ты получаешь от этого какое-то скрытое удовольствие, а? Ну же, расскажи мне, что плохого я тебе сделал?

– Дай мне месяц и я составлю список, – бурный взрыв всеобщего хохота вынудил Льва капитулировать. Подняв обе руки кверху, Клаус внимательно следил за тем, как брат медленно подходит к пленнице, чтобы дать ее новому стражнику дальнейшие указазания по размещению всей так называемой стаи в апартаментах на втором этаже. – Все их попытки сбежать будут на твоей совести. Надеюсь, объяснять, что это значит, не нужно?

– Боже мой, вы только посмотрите на него, – взревел Никлаус, обвивая плечи Льва левой рукой, при этом перебрасывая на него вес собственного тела. В такой позе оба представителя сильнейшего дома во всем королевстве казались весьма комичными, – я начинаю узнавать великого Западного генерала. Не волнуйся, дорогая, ты в весьма надежных и заботливых руках, – с этими словами он потащил задержавшегося брата в противоположную сторону, разрешая стражникам увести заключенную. – А теперь я хочу выпить за всех нас. За первородных, первых Ланнистеров королевской крови!

***

Элайджа более не мог вынести эту давящую на самосознание тишину. Он привык ко всему: царившему в комнатах полумраку, снующим вокруг безмолвным теням и отвратительному запаху тины. Тем не менее ему опротивело вечное пребывание в неизвестности. Складывалось впечатление, что каждый находившийся в замке слуга знал о целях всей этой кампании. Все, кроме самого главнокомандующего будущей армии для уничтожения правящего режима Разрушителя. У них больше нет отца, но есть Майкл Разрушитель, – это Лев хорошо усвоил. Кол продолжал играться с бокалом, наблюдая за тем, как красноватая жидкость расползается причудливым узором по стеклу. Сегодня маленький братец, вопреки всем ожиданиям, не проявлял особой разговорчивости.

Забава настолько поглотила весь его затуманенный винными парами разум, что он едва мог видеть дальше собственных пальцев, держащих такой соблазнительный сосуд с живительной влагой. Спустя несколько минут тяжелые двери распахнулись, пропуская вперед виновника сегодняшнего торжества. Клаус, пошатываясь, направился к тлеющим каминным углям. В руках у него находились те самые листы, добытые генералом Запада с таким трудом. Привлеченный странным поведением первенца в семьей Майкла, Элайджа подошел ближе.

– И что теперь? – поинтересовался он весьма холодным тоном, все еще не осознавая сути происходящего. Рука, по привычке, покоилась в одном из кожаных ремешков, что делало удобным извлечение кинжала в случае необходимости. – Мы все здесь, как и планировалось изначально. Я привел под твое командование тридцать солдат, Кол – около двадцати. У тебя в плену находятся оставшиеся в живых дети Старка, возможные наследники Волчьего Логова.

– За кого ты больше беспокоишься? За наследников или за нас? – смущенный таким вопросом генерал склонил голову вниз. Никлаус лишь грустно усмехнулся, а затем провел большим пальцем по выдающейся вперед скуле на карандашном рисунке. Он больше никогда вновь не увидит это лицо наяву, лишь в блаженном сне или жутком кошмаре. Плевать. Пусть прошлое останется в прошлом. Рука предательски дрожала, когда он поднес немного помятый листок к огню. Пламя моментально охватило все болезненные воспоминания, раз и навсегда выжигая их из сердца. – Все зависит от моего настроения. Для начала я хочу собрать более надежную армию. С жалкими ошметками, что вы мне привели, вряд ли можно захватить Королевскую Гавань. Раз уж ты так любезно конвоировал сюда никчемных Волчат, то предлагаю начать мою кампанию с освобождения Севера.

– Насколько мне известно из слов самой Лерии и большинства очевидцев, тебя немного опередил некий Гэбриэль Старк. Или человек, называющий себя таковым. В любом случае, что планируешь делать с ним?

– Гэбриэль? – Ланнистер поднялся с колен, попутно разминая затекшие части тела. Зелень глаз блестела в отблеске маленьких огоньков. – Для начала я узнаю, что он из себя представляет, каковы его мотивы, надежды и желания. А потом либо присоединюсь к нему, либо уничтожу. Все, опять-таки, зависит от настроения. Так или иначе, но мы с вами, братья, станем родноначальниками новой эпохи. Эпохи великих первородных, Церберов и бесславных ублюдков. Вы же хотите поучаствовать в нашем маленьком кровавом представлении?

Комментарий к Карта мгновений

* В тексте звучали слова песни “Lion” - Hollywood Undead.