— Поразительное сходство! — не смог сдержать восклицания седовласый Ану, глядя на точную копию правнучки, только сейчас обратившую внимание на старого царя. — Кто бы знал, что на Земле могут находиться умы, способные произвести такую ювелирную работу с генетическим материалом! Кажется, дорогая Инанна, твоя красота больше не уникальна.

Инанна, равнодушно разглядывая собственные ногти, будто бы не слушала маразматических, по ее мнению, речей старика, но Нинурта знал точно, что в ее жестоком разуме уже проносятся сцены казни старого Ану. Она, только улыбнувшись, перевела снисходительный взгляд на свою копию, как всегда изображая из себя пай-девочку перед великим Ану и членами совета.

— Да, пожалуй, сходство и впрямь поразительное… — пробурчала она, виня своего любимца Ито в такой ошибке природы, как Ребекка МакГрегор, хотя природа была тут, в общем-то, не причем.

— Итак, дитя, — как всегда, начал говорить Ану первым, — ты совершила великий подвиг и спасла наследного принца Нибиру от гибели, — напомнил он о цели собрания присутствующим. — Но, как я слышал, убийца был одним из твоих слуг, так?

Она только кивнула, не в силах произнести и слова из-за сдавленности в груди.

— Ребекка, ты должна отвечать, когда к тебе обращаются, — напомнил Нинурта строго, хотя прекрасно видел ее состояние.

Тогда Ривка, бросив на него уничтожающий взгляд, заговорила с неожиданной уверенностью в голосе на нибируанском, и Нинурта заметил, что со временем из ее речи пропадает тот жуткий, коверкающий прекрасные звуки языка, акцент.

— Ваша светлость, он был моим телохранителем до того, как я стала наложницей наследного принца, — напомнила она о своем унизительном положении.

Нинхурсаг вдруг ощутила на себе ее мимолетный колкий взгляд.

— Полагаю, она стала наложницей без особых на то оснований, а лишь по желанию наследного принца. Это ведь было против твоей воли, дитя? — неожиданно вступил Энки, пристально наблюдая за ней, копящей в себе последние силы — униженной и обиженной девушкой.

— Это к делу не относится, — напомнил Энлиль, словно на суде, хотя совет, вроде бы как, намеревался наградить героиню.

У анкийцев не было привилегий, на них не распространялись законы по защите прав, а значит, нибируанцы могли и делали с ними все, что хотели.

— Мне казалось, женщина, ставшая женой нибируанца царской крови, не может иметь подобной участи. Это нарушает все мыслимые и немыслимые этические нормы, — не позволяя сбить себя с темы, продолжал Энки.

— Мардук — изменник, ее могла ждать кара куда более жестокая, — напомнила Инанна, метнув в него острый взгляд; похоже, ее ненависть распространялась не только на самого Мардука, но и на его родителей.

Ривка видела Нингишзиду по правую руку от Энки, но младший брат Мардука не был похож на него и отчасти, а являлся копией матери. Он безмолвно наблюдал за происходящим.

— Но спасение наследного принца ведь может простить ей глупость подобного замужества? Насколько мне известно, она пробыла женой моего сына не более чем три месяца. Можем ли мы обвинять ее в этом? — не давал возможности вступить в полемику другим Энки. — Кажется, этой бедной девушке просто не повезло.

Ривка внезапно разозлилась на отца Александра за то, что он воспринял их брак не всерьез, но потом на смену первой вспышке эмоций пришло осознание, что он пытается ей помочь.

— Мой царь, — обратилась Нинхурсаг к супругу, — по-моему, ошибку замужества она искупила с лихвой. Мы не можем игнорировать тот факт, что в ней течет чистая нибируанская кровь, пускай она и появилась на свет сомнительным для нас способом. Поэтому мы не можем закрыть глаза на тот факт, что перед нами нибируанская женщина, которая заслуживает награды, а не порицания. И именно Ребекка является незаменимым посредником между нами и анкийцами. Они верят ей. Более того, они доверяют только ей и никому больше.

Ривка терпеливо слушала всю эту чушь о каких-то правах нибируанцев, анкийцев и людей.

— Царица, вы намекаете на необходимость дать ей титул? — Энлиль немного опешил, не ожидая такого поворота, но она, похоже, была настроена абсолютно серьезно.

Посмотрев на хмурого Нинурту, глаза которого будто бы говорили «не смей этого делать», царица продолжила:

— Самый незначительный, но способный защитить ее в будущем.

— Дорогая, это неуместно. Ты буквально хочешь дать билет земной женщине на Нибиру.

— Она вряд ли покинет Землю по собственному желанию, — как будто знал больше всех, рассудил Энки, положив подбородок на сцепленные в замок пальцы. — Верно, дитя?

— Здесь мой дом, — подтвердила Ребекка, начиная понимать, какую игру ведут явно сговорившиеся Нинхурсаг и Энки.

Нинхурсаг умела удивлять. Ее неожиданное расположение могло изменить жизнь Ривки. Однако, для чего же она это делала? Ведь Энлиль был ее мужем, а Нинурта — сыном. Откуда столько участия к судьбе жены отверженного племянника? В чем был замысел этой, несомненно, мудрой и не менее хитрой женщины? Ривка отнюдь не была благодарна за ее поддержку, потому что в сердце ее копилась темная ненависть.

— Нинурта, — обратился Энлиль, понимая, что царица не отступится, и аргументы ее весомы. — С этого дня Ребекка может вернуться к обязанностям канцлера, и ты более не властен решать ее судьбу без участия совета, — скрепя сердце согласился он и посмотрел на Ривку. — Дитя, тебе дают возможность стать полноправным членом нашего общества. Готова ли ты, как и раньше, отдавать себя служению царской семье?

Ривка ощутила, как биение сердца застилает ей слух. После полугода в качестве любовницы Нинурты она мечтала о свободе не меньше, чем о свободе мужа.

— Да, мой царь, — обратилась она с поклоном, но без улыбки, которая была бы уместна в ситуации; ее терзало ещё великое множество вопросов. — Могу ли я просить еще о двух вещах?

Энлиль нахмурился, не понимая, что еще нужно этой девчонке, но за него ответил Ану:

— По-моему, возвращение утраченного без особых на то оснований статуса не может служить наградой. А признание нибируанки — нибируанкой и вовсе звучит абсурдно! — неожиданно заявил старый царь, словно не понимая последствий принятия Ривки за равную их расе. — Очевидно, что мы обсуждаем нелепицу. Проси, дитя, и, вероятно, мы сможем удовлетворить хотя бы одну из твоих просьб.

Ривка тяжело вздохнула, зная, что в анкийской тюрьме сейчас содержались невиновные пленники.

— Прошу освободить семью Дрейка Живковича из-под стражи. Поступок их сына, более чем уверена, был импульсивен и не имел за собой заговора, — начала она, понимая, что Живкович, идя на стопроцентную смерть, верил, что с его семьей будет все в порядке; он отдал свою жизнь, доверившись Ривке. — Они всего лишь офицеры на Лахму без власти и положения. И ошибка… их сына, — с трудом сказала она это слово, — не должна стоить им жизней.

В зале повисло молчание. Ривка видела усмешку Нергала — среднего сына Энки, что принял сторону Нинурты и был его лучшим другом.

— Они должны последовать в мир иной за своим убийцей-сыном! — не согласился Нинурта, и его взгляд, полный ярости, обратился к Ривке, чьи глаза, наконец, отпустила краснота.

— Это не такая уж и высокая плата за вашу жизнь, наследный принц, — обратил внимание Нингишзиду, что до этого не произнес ни единого слова. — Они всего лишь анкийцы, низшая раса. И если они и будут замышлять что-то, то, полагаю, против убийцы их сына, — он посмотрел на Ривку, которая в тот же момент вздрогнула.

Убийца. Она убила друга и верного соратника. Дрейк всегда был на ее стороне, помогал морально, хотя чаще был холоден, скрывая эмоции за непроницаемой маской. Однако Ривка прекрасно знала, что могла доверить ему свою жизнь… Но она хладнокровно всадила нож в его сердце, чтобы спасти жизнь этому ублюдку Нинурте… Какая несуразица, какая чудовищная несправедливость! Жизнь честного и надежного парня взамен жизни избалованного и жестокого принца! И если бы ад существовал, то Нинурте бы выделили личный котел с максимальным подогревом.