— Он должен думать, что я всегда примчусь к нему по первому же зову, — сообщила она. — Дрейк, мне нужно, чтобы ты встретился с министром Андерсеном и передал ему, что группа Б должна сегодня штурмовать анкийскую военную базу в Новой Зеландии.
— Госпожа канцлер, группа Б состоит из пятидесяти человек… — сказал Дрейк, понимая, что живыми им оттуда не уйти.
— Дрейк, — мягко перебила Ривка, — на этот раз экстремисты должны уйти…
Подпольные группировки помогали создавать видимость, что анкийцы находятся на стороне нибируанцев и работают на их благо, а также не планируют ничего за их спиной. Отвлекающие манёвры работали на славу. Ривка когда-то порицала одну из крупных держав, тайно спонсирующую исламистскую группировку и теракты во имя выкачивания средств для военных действий из Китая. Теперь она и сама занималась чем-то подобным, но не для наращивания капитала…
Живкович выдохнул и кивнул, и она покинула автомобиль, оказавшись в ведении нибируанских стражников. Сопровождаемая конвоем на самый верхний этаж, где когда-то происходила ее подготовка к соревнованиям за пост канцлера, Ривка думала о том, что все могло бы быть иначе, не стань она канцлером. Светлых воспоминаний соревнования не принесли, разве что впоследствии Ривка стала женой Александра — об этом не было сожалений. Болезненные воспоминания о нем кольнули в сердце. Он содержался в тюрьме на Нибиру, как какой-то преступник, но для Ривки Александр, Мардук был святым… Или за годы в разлуке она идеализировала его.
Обыскав гостью с головы до ног, бесстрастные стражи открыли двустворчатые двери в покои своего господина. Нибируанских наложниц внутри не оказалось. Нинурта стоял у восточного панорамного окна, заложив руки за спину и в упор смотрел на гостью. Выражение лица не могло дать подсказки о расположении его духа и о намерениях. Глаза в ярких бликах огня камина сейчас казались насыщенно зелеными, хотя при свете дня меняли оттенки от серого до голубого. Коварство его улыбки только сбивало с толку, ничем не намекая о цели сегодняшнего приглашения. В прошлый раз он рассказывал об Александре вещи столь леденящие кровь, что Ривка никак не могла проассоциировать образ, созданный Нинуртой, со своим горячо любимым мужем. Но, по правде говоря, она понимала, что просто привыкла закрывать глаза на его прошлое. Те кровавые жертвы четырехтысячелетней давности беспокоили ее куда меньше, чем смерти невинных людей из-за собственных интриг и подстрекательства. Но для отвода глаз это было просто необходимо…
— Ты выглядишь так, будто не спала несколько дней, — довольно миролюбиво заметил Нинурта, указав на гостевую софу и вручив ей бокал вина. — Слышал, ты навещала сегодня земных родителей. До сих пор не могу поверить, что в Бад-Тибира находятся люди. Но, главное, почему это позволяю я?
— Ваша светлость, зачем вы вызвали меня в столь поздний час? — она опустилась на софу, и Нинурта тут же оказался рядом; иногда Ривка думала, что он, точно Инанна, пытающаяся завладеть сердцем Бена, пытается сделать Ривку своей, и одна лишь мысль об этом пугала.
— Ребекка, Мардук скоро вернется на Землю…
Сердце ее тотчас бешено забилось, в ушах загудела кровь, и следующие слова Нинурты она просто пропустила, однако, привычно сохраняя равнодушие, не показала несобранности.
— В качестве кого? — спросила она как можно более спокойно, упустив тот момент, когда позволила Нинурте придвинуться ближе и коснуться ее скулы ладонью.
— Он станет не более чем напоминанием о том, что ждет вас обоих, если ты посмеешь ослушаться. Пей, дитя, кажется, это не первый твой бокал вина за сегодня, — он буквально влил в нее приторный до омерзения портвейн.
Ривка, едва не подавившись вином, изобразила подлинное непонимание, сразу же закрыв мысли о повстанцах непримечательным для Нинурты ожиданием встречи с мужем, что было довольно просто, учитывая, что именно этого от нее ждали, как ждали и волны отвращения, вызванной его прикосновениям. Нет, Нинурта не мог знать о заговоре за его спиной, он просто хотел убедиться в том, что она не посмеет пойти против него, поэтому собирался привезти на Землю свой главный козырь.
— Его срок на Нибиру закончен? — спросила она, почему-то думая, что семи лет для амнистии пятисоттысячелетнего бога недостаточно.
— Нет, дитя, — он посмел коснуться шеи вмиг окаменевшей Ривки губами, — его срок будет продлен здесь в качестве слуги Инанны. Это подарок Энлиля любимой внучке, желающей поквитаться с ним за смерть Думузи.
— Господь Всемогущий! — воскликнула Ривка, никогда прежде вслух не говоря о боге из-за еврейского воспитания; вопиющая несправедливость, ведь именно Инанна стала причиной гибели несчастного, влюбленного в нее дурака Думузи. — Это ли не худшее из наказаний!
Нинурта засмеялся, прекрасно зная, что Мардуку придется туго. Будучи земным господином, он внезапно станет слугой той, из-за которой его жизнь пошла наперекосяк, из-за которой он лишился египетского трона, был отлучен от семьи и сослан в далекие земли нынешней Южной Америки.
— Пожалуй, ты права, тюрьма Гахги Габгаз* не так страшна, как злость Инанны. Но не бойся, она не убьет его. Мардук — нибируанец, пускай он и преступник, но его оберегает закон о неприкосновенности царской семьи. Его смерть может наступить только по решению совета. Совет Нибиру посчитал, что часть его наказания должна быть связана именно со смертью Думузи — женихом Инанны, безвременно почившим от руки моего кузена.
Ривка знала, что Инанна может забить Александра до полусмерти кнутом или использовать на нем иные пытки, которые не приведут к гибели, но нанесут серьезный телесный урон. Бен рассказывал о развлечениях богини-маньячки.
— Как печально, ты находишься в моих руках, а Мардук будет находиться в руках Инанны, — Нинурта понижал голос до шепота, но Ривка не слушала, она была слишком занята мыслями о чудовищной судьбе мужа, пока пальцы ненавистного бога исследовали ее шею, ключицы и декольте, но не касались груди. — Прошло уже семь лет, а я так и не притронулся к тебе. Я не из тех, кто торопится, правда? — но внезапно вторая его рука окрепла на ее талии
Ривка лишь закрыла глаза, ощущая подлинное отвращение еще и из-за осознания того, что ее лапает биологический отец.
— Почему ты так враждебно настроена ко мне? — его забавляли ее эмоции, бившие через край и настолько заметные, что ему не составило особых усилий уловить их фон. — Не я причина пленения Мардука, и я никогда не обижал тебя, ведь так? Более того, насколько мне известно, именно мой анкийский клан позволил тебе встать на должность канцлера — тебе, совсем еще ребенку, выросшему среди людей. Какая стремительная карьера! И за что же ты так ненавидишь меня? Я твой благодетель, а ты даже отблагодарить меня не можешь?
Он буквально скрутил ее, усадив на колени спиной к себе и угрожающе схватил за горло, чувствуя ее напряжение. Узкий бордовый форменный пиджак не позволил ему просунуть руку под ее выпущенную из брюк рубашку.
— Насколько сильно вам нужно мое общество, что вы готовы терпеть мое отвращение? — бросила Ривка и тут же почувствовала, как крепче сжались на ее горле пальцы.
— Я хочу взять тебя прямо сейчас, — он стянул с ее плеч пиджак и вопреки ожиданиям аккуратно опрокинул Ривку на софу, развернув к себе лицом и навалившись на неё. — И я устал ждать. Я — наследник Энлиля, будущий царь Нибиру, и ни одна женщина не смеет отказывать мне!
— Так делайте, что хотите, мой господин, и закончим с этой вашей слабостью к жене ненавистного кузена, — небрежно бросила она, ведь подобные сцены происходили довольно часто, но Нинурта никогда не продолжал, понимая, что она будет лежать бревном под ним, что его в корне не устраивало.
Но внезапно картинка перед глазами стала двоиться, Ривка только успела тяжело вдохнуть, осознав, что в предложенное вино было что-то подмешано.
— Как низко… — бессвязно пробормотала она, чувствуя, что на смену потери контроля над координацией и зрением приходит странное разливающееся внутри чувство тепла; лицо будто бы обожгло сухим горячим порывом ветра пустыни.
