И глаза потому остались бледно-кипенными иногда.

Он знал, что она не вернется. Он знал, что Дракон превратил ее в камень, как и многих других. Но еще и расщепил ее на десятки белых змей, извергающих лед. Части, которые целым уже не станут. Она вопила в каждой змее, в каждой льдине и каждом сугробе. Она вопила и сошла с ума. Дракон уничтожил ее во всех смыслах. Расщепил, обездвижил, лишил свободы и воли.

И даже в день Страшного Суда она не вернется.

Она, его Омега, гордая, холодная и прекрасная, потерялась навсегда.

Он знал это и не простил Создателю. Никогда.

Ее уничтожили - его уничтожили. Он взял тогда всю свою любовь и выпотрошил ее, раскроил на отдельные кусочки, каждый из которых смаковал, резал и полосовал. Сотни и сотни раз душевную боль. И все это пропустить через себя, попробовать на вкус. Он работал над этим долго, пока наконец не избавился окончательно.

Любовь с ним, конечно, еще была. Но он больше не любил. Любил тогда - но не сейчас. Он заморозил себя, заморозил любовь. Он продолжал любить, но не было боли, порывов, желаний, скуки и желания ее вернуть. Он сделал то, что считается невозможным.

Он всегда был садистом, но мазохистом - сильнее. И причинял другим боль, потому что учился этому от нее, познавал это вместе с ней. Боль граничила с нежностью, они не разделяли этих понятий, он знал один лишь вид секса и им владел.

Девы стонали; редко, но сильно - мужчины. И все они не выдерживали и умирали.

Дафна была первая, кто выдержала.

Дафна была первая, кому он рассказал об Омеге.

Дафна была первая, кого он полюбил снова.

Но новая любовь - не старая. Любовь Древних не повторить, это только запомнить.

Он был в ней, когда Дракон разорвал их связь. Он был в ней, когда Дракон совершил предательство. И он знал, что в день Страшного Суда войдет в зал в своем величии и взглянет в глаза Создателю. Не побоится. Не сгорит. И тогда уже Он, Дракон, будет отвечать перед ним.

Он совершит неслыханное. Ради своей любви.

А пока он плавает в Океане и любит Дафну. Он катает на спине. Говорит о вечном. Рассказывает секреты. Она делится своим. Семьей, любовью, проблемами. Жизнью, Алфеей, Магиксом. Они ныряют, она зажигает пламя.

И он счастлив, что любит вновь. В нем гармонично уживается новая, яркая и до странности неестественная любовь и остатки былой, то, что стало самой его сутью. Он не объясняет, но Дафна понимает.

Она видит порой в его глазах.

Он был в ней, когда…

Комментарий к Он был в ней

Внезапно перед тем, что будет дальше по сюжету. Но нужно. Показать. Вспомнить. Ощутить. Омега и Сиреникс.

http://cs618424.vk.me/v618424426/101ff/8870_dq3RJ4.jpg - Омега и Сиреникс в частично человеческих обличиях. Арт от Cleon.

========== Мификс ==========

Сумасшедший стук волн, а он белугой мечется по Океану. Он один, и он напуган. Новый мир, новые правила. Дракон отнял ее, но зачем? Он сотни и сотни раз задавал себе этот вопрос, но ответа не находил. Зачем? Он ныряет с головой в прохладную воду и плывет ко дну. Какое раздолье. Все для него одного. Целый океанище с глубинами, рыбами и пещерами. Столько веков исследований, но… Он один. Он не заметил, когда перешел ту границу, когда уже не мог наслаждаться жизнью в одиночестве: вот было все, а потом стала она. Жизнь разделилась на две половины: когда он плавал один и когда - с ней. Он думал, что у них будет вечность. Но ошибся и больно упал на дно. Он узнал, чего не умел и чему не научится никогда, - проигрывать.

Он четко определяет себя: да, любил. Да, люблю. Но любовь выжигает, уничтожая морально, душевно, физически сотни и сотни раз. Любовь остается, но теперь он снова становится тем, кем являлся до встречи с ней.

Он знает, что снова способен полюбить. Когда-нибудь через века. Он не чувствует боль и горечь утраты. Но Дракона ненавидит. Он становится самим собой, хотя с ней особо и не менялся. Всегда был гордым, смеялся, издевался и презирал. Был немного садистом. И она была похожей. Они вместе были ядовитейшей парочкой - над сколькими Древними они посмеялись вместе. И сколько друг друга любили.

Здесь нет ничего сложного, только простые истины.

Раньше их было двое. Теперь он один.

Постепенно он привыкает. Даже находит плюсы. Одиночество - это здорово. Его цель не меняется, он плывет себе по Океану и исследует его. Узнал, что новый антимир не имеет конца. Океан назвали Бескрайним. И он ставит себе цель: найти конец водной глади. Это обещает быть интересным и… долгим. А когда он его найдет, то придумает себе другое занятие. Но это потом. А пока… Через несколько веков он догадывается, что Бескрайний расширяется.

Он познает и новые части: Кристальный лабиринт, невесть откуда взявшийся, Золотое Королевство, куда заселили Аркадию, других мифических существ, составивших Совет. Эта часть была совсем маленькая и его мало признавала. Но иногда он приходил и смеялся над духами, кентаврами, русалками.

Аркадию вообще пытался заарканить, но она не поддалась. И он признал ее Древней.

В то же время он понимает, для чего Дракон его сюда закинул. Сиреникс - проводник. Для фей, ведьм, магов. Хотите в Бескрайний? Пожалуйста, все по по высшему классу: и комфортные крылья, и новое тело, и полезные бонусы, от которых вам выть потом. Но сначала пройдите испытания и приготовьтесь к ужасу.

Он осознает себя как трансформацию, осознает, чем его сделали. Тошнотворный Беливикс, премудрый Энчантикс, быстроногий Чармикс и другие, другие, другие. Он держится от них особняком и живет по старому правилу: унижай слабых, пресмыкайся перед сильными. Он не идет там, где не может пройти. Зачем? Он расчетлив до кончика своего хвоста.

Он стебется, плывет и ищет край Океана. А Омега стучит под сердцем, которого нет.

И так проходят века.

***

Они оба стоят в закатных лучах. В месте, где океан Магикса переходит в Бескрайний. В месте, где светят два солнца. Наше оранжевое садится и наполовину скрылось за кромкой воды. Оно еще слабо греет. Их чужое висит в небе мертвой точкой. Здесь массово выбрасываются на берег дельфины. Это место пустынно и скрыто. Но если бы про него знали люди, здесь не сходились бы миры.

Аркадия подставляет лицо последним лучам, словно надеясь поймать немного тепла. Глупая. Ты же бессмертная. Хотя никто не знает, ощущают ли они нашу температуру или нет. А вдруг?

- Ты уверен? Ты точно подумал об этом как следует? Послушай, я ничего не хочу сказать, просто это так на тебя непохоже, идти за кем-то. Сколько веков ты сидел в Океане.

- Я решил, - прерывает Сиреникс самую первую фею. Лучшие друзья. Платонические любовники. - Я иду за ней в ее мир.

- Но разве тебе недостаточно иметь доступ к ее мыслям? Вы встречаетесь почти каждую ночь. Ты даже совсем не заглядываешь ко мне, - нежно упрекает Аркадия змея.

Сиреникс лежит на берегу, свернувшись в кольцо. Секунда - перед ней обнаженный мужчина великолепного телосложения, с серебристыми волосами до плеч. И на концах мерцает бирюзовое.

- Словно древний бог во плоти, - смеется Аркадия. - Так почему?

- Она человек. И хочет прожить эту жизнь. Это важно для нее. Мне это чуждо, но я понимаю… ее. И я хочу быть с ней рядом везде. Я хочу переживать то же, что и она. Пожить ее жизнью.

- Дракон… - пораженно шепчет Аркадия. - Да ты совсем рехнулся. Пусть и в хорошем смысле, но рехнулся. Она настолько сильно важна для тебя? Просто ты и добровольно следовать в чужой мир, причем на достаточное время. Пусть это займет и меньше века, но все равно.

- Я ее люблю. И ради нее сделаю все, - Сиреникс говорит ровно и спокойно. Как всегда. Ему идет любовь - она украшает. Змей словно светится новой степенью превосходства: завидуйте мне, ибо я полюбил вновь. И действительно ведь завидуют.

- Ты ведь понимал, что рядом с ней могут быть другие мужчины, - вздыхает Аркадия. - Что ей рано или поздно нашли бы жениха. И ты не хотел делить ее ни с кем.

- Это тоже, но главным образом я просто следую за ней. Я хочу быть там, где ступает она. И ты права: я не допущу, чтобы ее касался другой мужчина, как бы сильно он ей ни подходил. Я продумал облик, в котором предстану перед ней.