- Просто пока еще непривычно, - миролюбиво объясняет Ян.
А в голове Нора еще стоит такой, какую он привык видить ее еще со времен академии. С поджатыми губами, на которых изредка проскальзывала одобрительная улыбка, с губами, которые она сейчас покрывает так называемой матовой помадой. От нее с ума сходят многие девушки, Ян разницу не очень понимал, но Нора ему все уши прожужжала. Смотрелось красиво, а все остальное было неважно.
Впрочем, она всегда была красивой…
И еще этот ее пронзительный взгляд серых, даже льдистых глаз, который не меняется. Не в четырнадцать, не в семнадцать, когда он стал иметь для него свое, особенное значение, не сейчас, в двадцать три. Неизменными были и черные, прямые-прямые, словно водопад, шикарные, отливающие блеском волосы, которые всегда спускались чуть ниже спины. И ровная, такая же прямая челка, которая никогда не закрывала глаз. Она-то осталась. А вот волосы ниже спины не спускаются - теперь они буквально чуть выше плеч. Такие же черные, такие же блестящие, но… Короткие.
- Ой, да Дракон, я всегда могу нарастить их обратно, - три раза - по часовой. Три - в обратную сторону. - Может, вообще похожу дня три, а потом верну прежнюю длину.
Челку она оставила. Главное, она оставила челку. Когда-то она забрала ее назад, открыв высокий, почти аристократический лоб, но Ян почувствовал тревогу внутри, потому что… Нора как будто перестала быть Норой. Как будто исчез очень важный элемент ее образа, как будто что-то вдруг стало не так. Но он не сказал ей об этом, лишь тревожно поглядывал в ее сторону целый день, пока вечером она не отпустила ее и он не вздохнул с облегчением.
- И мне еще что-то пытаются утверждать про то, что женщины способны мыслить логически и не выбрасывать на ветер деньги, - хрипло и по-своему зло, не отрываясь от своего котла, смеется Нэр. - Чушь. Женщины никогда не знали цену деньгам, потому что только и способны, что вытрясывать их из мужских кошельков.
- Нэр, будьте добры, просто заткните свой рот! - вспыльчиво бросает Нора, и на миг в ее серых глазах полыхает какая-то искра. Ян замирает, на секунду выбывая из процесса и не замечая, что рука совершает заученные действия на чистейшем автомате. Ее глаза… Порой они становились стальными. А порой в них плескалась непонятная горечь.
Ему было под семьдесят. Невероятно худой, смуглый, с гладко выбритой головой (это пока еще его волосы не успели отрасти) и вспыльчивый. Очень и очень вспыльчивый. Нэр нередко выходил из себя на ровном месте и мог в любой момент разораться на те темы, которые бесили его, бесили адово.
Но когда речь заходила о зельеварении, он сразу брал себя в руки и становился очень сосредоточенным, полностью уходя в процесс. Он был отличным специалистом. И законченным сексистом. Нора предполагала, что где-то на заре его молодости у него случилась какая-то травма с женщиной. Тогда же Нэр был, в общем-то, отличным боевым магом. Но когда ему оставалось где-то почти пять лет до тридцати, он вдруг резко ударился в теорию. И стал одним из лучших.
А еще папа писал у него свой диплом.
- Нэр, успокойтесь, пожалуйста, - замечает Ян.
- Все Лайтмеры одинаковые, - ворчит с презрением Нэр. - Твой папаша тоже вечно женщин защищал. Барбара Стайлис, Агнесса Элиотнерс, Карша Уолл… Внесли вклад в зельеварение, как же. Женщинам не место в точных науках. Женщинам вообще в науках не место.
- И все же я здесь, - холодно напоминает Нора.
- Нора - отличный зельевар, Нэр, пожалуйста, хватит, - чуть настойчивее просит Ян. Нэр недовольно пыхтит, но все же замолкает. Только на какое-то время, конечно.
Так и проходят их рабочие дни. Две смены и шесть работников. Ян, Нора и Нэр работают втроем. Остальные трое - в другое время. И они заняты только на двух зельях. Однако не сказать, что их штат в целом особенно велик, нет. Идея маленьких предприятий, а не миллионных корпораций, обеспечивающих все волшебное измерение, - не нова и приносит стабильный доход. Их продукт расходится по всему миру. В их деятельности больше всего ценятся руки и усидчивость.
- А вообще забавно, что мы тут все собрались, - пытается разрядить обстановку Нора, - твой папа учился у Нэра, а мы с тобой закончили одну академию.
- Вывод напрашивается сам собой: весь мир крутится вокруг Лайтмеров. Но ты хотя бы поспокойнее, потому что твой папаша вытрахал мне мозг и в какой-то момент я уже хотел отказаться от него.
- Но было слишком поздно менять научного руководителя?
- Именно. Но у него был один большой недостаток…
- Благодаря которому и явился на свет спокойный Ян, - фыркает Нора. - Или вы с мужиками трахались, Нэр?
- Никогда не собирался становиться под голубой флаг. Это позор для любого мужчины! - выпаливает Нэр, весь наливаясь и багровея от злости, хотя руки… Его руки по-прежнему невероятно сосредоточенно мешают варево в котле.
- Это вы сейчас на статью за оскорбление чувств сексуальных меньшинств нарываетесь, - очень спокойно замечает Нора.
- Педики - считай что бабы. Меркантильные стервы, которым нужен исключительно твой кошелек и твои нервы. Все соки вытянут.
- Личный опыт?
- Хватит, пожалуйста, - умоляет Ян.
- Ты, парень, обязательно по-другому заговоришь, когда тебя окрутит какая-нибудь стерва, - многозначительно ухмыляется Нэр.
- Просто захлопнитесь уже, Нэр, - не выдерживает Нора. - Кстати, о способных окрутить бабах. Заметили, что мисс Р. что-то уж слишком часто вьется именно в нашу смену и именно в нашем отделе?
- Еще бы не заметил, - Нэр разве что не плюется. - Ходит эта накрашенная стерва, строит из себя не пойми что, а сама даже учебника по зельеварению не открывала. И мнит из себя невесть что, будто знает, как и что должно быть, еще смеет что-то диктовать. Женщина. Будет. Указывать. Мне.
- О, она уже успела раскритиковать ваш талант? - любопытствует Нора. - Продолжайте, мисс Р. мне уже симпатична.
- Сомневаюсь, что она может даже назвать ЗУЗ.
- Вас коробит то, что она женщина, или то, что она ничего не смыслит в зельеварении? Или и то, и другое вместе? - нахально сверкает глазами Нора.
- Она еще хуже, чем ты, - прямо отвечает ей Нэр.
- О, то есть вы признаете, что некоторым женщинам место в зельеварении все же есть?
- Ты хотя бы что-то учила, а эта - нет. Но в чем я с тобой согласен, то, что она шатается здесь явно не просто так.
- А почему же? - с любопытством спрашивает Ян.
- Действительно, почему же, - закатывает глаза Нора. - Ну, может, потому, что она положила на кого-то глаз? Вряд ли на Нэра или на меня? - глядя на то, что щеки Яна начинают краснеть от такого предположения, она снова фыркает. - Нет, а ты что, думаешь, она пришла сюда, потому что прокатился слушок о том, будто ты думаешь над униварсальным зельем для обнаружения магических следов?
- Ты реально об этом думаешь? - уточняет Нэр.
- Скорее всего, она и правда что-то такое услышала, - замечает растерянный Ян, на что и Нора, и Нэр, не сговариваясь, только презрительно фыркают. Уши неприятно начинает жечь, потому что предполагать подобное… Ну это уж слишком глупо. Они порой бывают невыносимы: что, кажется, скатывающийся в старческий маразм Нэр, что снежная королева Нора, но вообще-то он их очень любит.
А еще и правда думает об универсальном зелье для обнаружения магических следов. Которое не имеет ничего общего с единственной любовью всей жизни каждого зельевара - ЗУЗом. Или Законом универсального зелья, гласящим, что “состав и свойства зелья характеризуются свойствами веществ, из которых образовано зелье”. Ян может с закрытыми глазами назвать все три следствия, вытекающих из ЗУЗа, которые он не забудет под самыми страшными пытками.
Свойства веществ, из которых образовано зелье, можно прослеживать в свойствах самого зелья.
Масса компонентов, входящих в зелье, равна массе всего этого зелья.
В зелье особенно выделяются свойства тех веществ, которые участвовали в начале и конце магической реакции.
