- Ничего важного, - она лжет.

Вэнс до сих пор не ответил мне. Ему лучше быть на машине по дороге домой.

- Тесса, скажи мне, что случилось. Пожалуйста.

- Ничего. Просто я думаю, что карма настигла меня, - бормочет она, и я ясно слышу звук выскакивающей пробки на том конце линии.

- Карма? Ты с ума сошла? Ты никогда не делала ничего, чтобы заслужить какое-нибудь дерьмо.

Она ничего не отвечает.

- Тесса, я думаю, что ты должна перестать пить. Я еду в Сиэтл. Я знаю, что тебе нужно личное пространство, но я начал волноваться и… Ну, я не могу остаться в стороне, я никогда не мог.

- Да… - она похоже даже не слушает.

- Мне не нравится, что ты пьешь много, - говорю я, зная, что она меня не услышит.

- Ага…

- Я уже в пути. Попей воды. Хорошо?

- Да…

Поездка в Сиэтл никогда не казалась такой чертовски долгой, из-за расстояния между нами, я, наконец, вижу его, этот круговорот… Ох, блять. Это круговорот, который заканчивается здесь — это последний чертов раз, когда я буду ездить в другой город, чтобы быть поближе к ней. Не будет больше бесконечной чертовой ерунды. Больше не нужно убегать от своих проблем, и нет больше оправданий. Больше никакой гребаной езды по чертову штату, потому что я устал убегать.

========== Глава 284. ==========

Песни к главе:

A Fine Frenzy - Near To You

The Fray - She Is

The Fray - Never Say Never

***

POV Гарри

Я звонил сорок девять раз.

Сорок девять чертовых раз.

Знаете сколько это звонков?

Пиздец как много.

Слишком много, чтобы сосчитать, или, по крайней мере, я не могу думать достаточно ясно, чтобы их пересчитать. В течение следующих трех минут, я планирую выбить парадную дверь от проклятых стержней и разбить телефон Тессы об стену — она очевидно не знает, как отвечать на него.

Ладно, может мне не стоит разбивать ее телефон об стену. Может быть, я случайно наступлю на него несколько раз, пока на экране не появятся трещины из-за моего веса. Может быть…

Она собирается получить проклятый выговор, это уж точно. Я не слышал о ней за последние пару часов, и она не имеет ни малейшего понятия о том, как мучительны были последние часы вождения.

Я ехал двадцать миль по ограничению скорости, чтобы добраться до Сиэтла максимально быстро. Когда я, наконец, рядом с их домом, уже три утра блин, и Тесса, Вэнс, и Кимберли находятся в моем черном списке. Может, мне стоит перебить все их телефоны, так как они, очевидно, забыли, как отвечать на звонки, блядь.

Как только я добрался до ворот, я начинаю паниковать, даже больше, чем ранее. Что если они решили закрыть свои ворота безопасности? Что, если они изменили код?

Я помню чертов код? Конечно, нет. Они ответят, когда я буду звонить, чтобы спросить код? Конечно, нет.

Что, если они не отвечают, потому что что-то произошло с Тессой и они доставили ее в больницу, и она не в порядке, и у них нет обслуживания и…

Но потом я вижу, что ворота открыты, и это тоже меня раздражает. Почему бы Тессе не включить систему безопасности, когда она здесь одна?

Когда я подъехал по извилистой дороге, к массивному дому, я вижу что есть только один припаркованный автомобиль. Приятно осознавать, что Вэнс здесь, когда я нуждаюсь в нем… Чертов друг. Отец, не друг. Блядь – правда он сейчас никто, действительно…

Когда я выхожу из машины и подхожу к входной двери, мой гнев и тревога растут. То, как она говорила, ее голос… Это было так, будто она не контролировала свои собственные действия.

Дверь разблокирована – конечно - и я пробиваюсь через гостиную и по коридору. Дрожащими руками, я толкаю дверь в ее открытую спальню, и сердце сжимается, когда я нахожу ее кровать пустой. Не только пустой, нетронутой — отлично сделанные углы, сложены таким образом, что невозможно повторить. Я пробовал — это невозможно. Заправлять кровать как Тесса.

- Тесса, – я зову ее, и выхожу с ванной в коридор. Я держу глаза закрытыми, когда включаю свет. Не услышав ничего, я открываю глаза.

Ничего.

Тяжело дыша я перехожу в следующую комнату. Где блядь она?

- Тесс! - кричу я снова, на этот раз громче.

Обыскав почти весь чертов особняк, я едва могу дышать. Где она? Осталось только спальня Вэнса и запертая комната наверху. Я не уверен, хочу ли я открыть эту дверь…

Я проверю двор, и если она не там, я не имею ни малейшего понятия, что я буду делать.

- Тереза! Где тебя черти носят? Это не смешно, я клянусь, - я перестаю кричать, когда вижу ее, свернувшееся как мяч, тело во дворе на кресле.

Приближаясь, я вижу, что у Тессы колени подтянуты к животу, и ее руки обвились вокруг груди, как будто она уснула, пытаясь держать себя в руках.

Весь мой гнев растворяется, когда я становлюсь на колени рядом с ней. Я убираю волосы с ее лица, я чуть было не взорвался от истерики, но теперь когда, я знаю, что с ней все в порядке, я спокоен. Черт возьми, я так волновался за нее.

Я наклоняюсь к ней и провожу большим пальцем по ее нижней губе. Я не знаю, почему я это сделал, на самом деле; просто так случилось, но я чертовски уверен, что не пожалею об этом, когда ее глаза трепещут открытыми, и она стонет.

- Почему ты здесь? – спрашиваю я, мой голос, громкий и напряженный. Она вздрагивает, явно испуганная моим голосом.

Почему ты не в доме? Я был взволнован, черт я боялся за тебя, - пробегаясь через каждый возможный сценарий в моей голове в течение многих часов теперь. Вот что я хочу сказать.

- Слава Богу, что ты спишь, - выходит вместо “Я тебе звонил, я волновался за тебя.”

Она сидит, держась за шею. Будто ее голова может упасть.

- Гарри?

- Да, Гарри.

Она щуриться в темноте, и трет шею. Когда она подходит и становится рядом, пустая бутылка вина падает на бетонный пол и раскалывается на половину.

- Извини, – она наклоняется, чтобы попробовать подобрать разбитое стекло.

Я мягко отодвигаю ее руку, и обвожу своими пальцами вокруг ее.

- Не трогай это. Я уберу это позже. Пошли внутрь, - я помогаю ей встать.

- Как ты… Ты… Ка ты здесь оказался? - ее речь чахлая, и я даже не хочу знать, сколько вина она выпила после того, как связь оборвалась. Я видел, по крайней мере, четыре пустые бутылки на кухне.

- Я приехал на машине, а как еще?

- Весь этот путь сюда? Сколько сейчас времени?

Мои глаза следуют вниз по ее телу, на ней надета только футболка. Моя футболка… Она замечает мой взгляд и начинает дергать за концы рубашки, чтобы прикрыть свои голые бедра.

- Я только н-ношу ее, - она затихает, заикаясь, - Я надела ее только сейчас, - говорит она, но в ее словах практически нет смысла.

- Это прекрасно, я хочу, чтобы ты носила ее. Давай зайдем внутрь.

- Мне здесь нравится, - она тихо говорит, глядя куда-то в темноту.

- Здесь слишком холодно. Мы идем внутрь.

- Я протягиваю за ней руку, но она отстраняется.

- Ладно. Если ты хочешь остаться здесь, хорошо. Но я остаюсь с тобой, - говорю я.

Она кивает и облокачивается на перила; ее колени трясутся и лицо у нее бесцветное.

- Что произошло сегодня вечером? - она умолкает, все еще глядя куда-то. Спустя мгновение она поворачивается ко мне.

- Ты когда-нибудь чувствовал, как твоя жизнь превратилась в одну большую шутку?

- Ежедневно, - я пожимаю плечами, не уверенный, куда этот чертов разговор ведет. Даже в темноте я вижу печаль и ненависть, за этими синими, глубокими, преследующими яркими глазами, которые я так люблю.

- Ну, я тоже…

- Нет, ты позитивная, светлая. Ты одна такая счастливая. Я циничный придурок, а не ты…

- Как трудно быть счастливой, знаешь?

- Нет, действительно, - я делаю шаг ближе к ней.

- Я действительно не пример для подражания, - говорю я, пытаясь поднять настроение, и она дарит мне полупьяную, удивленную улыбку. Я хочу, чтобы она просто сказала мне, что происходит с ней в последнее время.

Я не знаю, что я могу сделать для нее, но это моя вина—все это моя вина. Несчастье у нее внутри - это только моя вина, а не ее.