Не теряя времени, Олег дворами двинулся к телевышке. Он старался держаться в темноте, а улицы пересекал только бегом. И то, только убедившись, что на них нет машин – бандиты ведь могли находиться в любой из них.

Ему везло, только возле самой телевышки он едва не натолкнулся на машину «Скорой помощи» – она медленно объезжала двор, старательно освещая все тёмные закоулки.

Олег вовремя нырнул в темноту какого-то подъезда и его не заметили. Едва машина «Скорой помощи» покинула двор, он устремился дальше, благо оставалось совсем немного – он уже видел нужную ему «девятиэтажку».

Пятнадцать минут спустя он уже стоял перед железной дверью новой квартиры Рокоссовского. Он благополучно избежал новых встреч с бандитами и теперь ему осталось последнее испытание: открыть дверь и узнать, нет ли там засады.

Об этой покупке Рокоссовского мало кто знал, и всё же… Информированность похитителей просто поражала. Окна квартиры были темны, но это ещё ни о чём не говорило. Поэтому Олег действовал предельно осторожно.

Он вытащил из кармана связку ключей, нашёл нужный и, стараясь не шуметь, осторожно вставил его в замочную скважину. Затем тихонько повернул. Новый замок открылся без единого звука.

Прислонившись к стене, чтобы в случае чего не попасть под возможные выстрелы, Олег вытащил из правого ботинка кухонный нож и, крепко сжав его в руке, с сильно бьющимся сердцем, тихонько толкнул дверь…

Железная дверь бесшумно открылась – пистолетных выстрелов не последовало. На всякий случай Олег подождал несколько секунд, а затем осторожно вошёл в коридор. В квартире было темно и тихо. Стараясь держаться как можно ближе к стене, и держа нож наготове, Олег начал обход комнат.

Через две минуты, он, облегчённо выдохнув, закрыл входную дверь на засов, и устало опустился на большое кресло в зале. Теперь можно немного расслабиться, перевести дух, а заодно и хорошенько подумать.

Итак, до утра он здесь в полной безопасности. Бандиты о квартире ничего не знают, а хозяин неожиданно не заявится – Олег вспомнил, что Рокоссовский на три дня собирался покинуть город. Он должен был уехать в пятницу вечером и вернуться не раньше понедельника. Следовательно, на два дня квартира в его полном распоряжении.

Двухкомнатная квартира была почти полностью обставлена, так что спать ему есть где. Холодильник на кухне полон еды, и в этом плане проблем нет. Плохо было только то, что в квартире не было телефона – Рокоссовский ещё не успел его поставить. Эх, ему бы сейчас сотовый телефон, как у бандитов…

Посмотрев с тоской на пустой столик, где должен был находиться телефон, Олег недовольно поморщился, но затем быстро успокоился: что толку сожалеть о том, чего никогда не было. Хотя чего скрывать, телефон существенно упростил бы ему задачу. А так придётся ждать до утра. Иного выхода у него нет. Ночью одинокий прохожий слишком заметен. Один единственный выстрел – и его нет. И тогда его семья точно обречена. Нет, он должен добраться до милиции живым.

Лишь бы только за это время ничего не случилось с его семьёй. При воспоминании о жене и сыне, сердце Олега болезненно сжалось. Господи, только бы они были живы. Он на всё пойдёт, чтобы спасти их. На всё… Олег крепко сжал в руке нож: добраться бы только до этих похитителей, он их всех на куски изре…

Но затем, словно сам испугавшись своих мыслей, Олег поспешно вскочил с кресла и кругами заходил по комнате, стараясь успокоиться. Он не должен, не должен думать ни о чём плохом. Не надо. С его женой и сыном всё в порядке, они живы и здоровы, и скоро он спасёт их. Он обратиться в милицию, в ФСБ – они помогут ему. Обязательно помогут. И всё будет хорошо. (Странно, но Олегу почему-то не пришла в голову простая мысль пройтись по соседям и попросить позвонить по их телефону. Не факт, что ему бы открыли и дали позвонить, времена уж больно тревожные, люди стали бояться друг друга. Позже он сообразит об этом, но по соседям не пойдёт, решив, что делу может помочь только его личный визит в милицию, а не простой телефонный звонок.)

Немного успокоившись, Олег сбросил с руки надоевший ему пакет с деньгами и прошёл на кухню. От одного взгляда на холодильник ему страшно захотелось есть. Хотя ничего удивительного в этом не было – он ведь практически целый день ничего не ел. Ему было не до этого.

Олег сунул свой нож обратно в ботинок и, со вздохом, открыл злополучный холодильник, так не кстати напомнивший ему о чувстве голода. После внимательного изучения его содержимого, он выложил на стол палку полукопчёной колбасы, пачку сливочного масла, баночку шпротов, литровую упаковку апельсинового сока и начатую бутылку водки. Сам Олег почти не пил, но сейчас чувствовал, что сто граммов ему в данный момент отнюдь не помешают.

Достав из хлебницы полузасохшую булку хлеба, Олег не спеша поужинал. Свет он зажигать не стал – не зачем привлекать к квартире излишнего внимания. Тем более что света хватало – через незановешанное окно в кухню легко проникал лунный свет.

Когда с ужином было покончено, и остатки еды были убраны обратно в холодильник, Олег ещё какое-то время неподвижно сидел у окна и задумчиво смотрел на ночной город. Там, за стеклом, продолжала кипеть жизнь. Он видел яркоосвещённые окна соседних домов: в них люди веселились, ужинали, просто смотрели всей семьёй телевизор… Всей семьёй…

Олег, тяжело вздохнув, печально прикрыл глаза. По его щеке медленно скатилась одинокая слеза. Увидит ли он ещё когда-нибудь свою жену и сына?..

Во двор между домами тихо въехала машина. Её фары на секунду осветили лицо Олега. Он вздрогнул и поспешно открыл глаза.

Машина медленно объехала весь двор, а затем, тем же путём, покинула его обратно. Олег без труда узнал в ней машину «Скорой помощи». Бандиты не унимались – они упорно продолжали искать его.

Ну что ж, пусть ищут, мстительно подумал Олег. Хоть всю ночь. А завтра он всё равно пойдёт в милицию.

Упорные поиски бандитов удивляли его и наводили на определённые мысли. Он им зачем-то нужен, а раз так, то его жене и сыну пока что ничего не угрожает. Пока он жив – они в безопасности, бандиты их не убьют.

От этих мыслей Олегу стало немного легче. Он опять прошёл в зал и опустился в мягкое кресло. Продолжая размышлять о событиях прошедшего дня, Олег сам не заметил, как уснул – огромное нервное напряжение, страшная усталость и две рюмки водки сделали своё дело…

Олега разбудил пронзительный вой автомобильной сигнализации. Некоторое время он ничего не мог понять, а затем стремительно вскочил с кресла и подбежал к окну.

Во дворе, перед соседним домом, стояла новая на вид «иномарка» с мигающими фарами. Это у неё по какой-то причине сработала сигнализация. Рядом стояла огромная овчарка и рычала на машину, видимо её раздражал весь этот шум.

Через секунду из подъезда выскочил заполошенный хозяин «иномарки» с каким-то предметом в руке, весьма напоминавшим по виду обычный газовый ключ. Увидев овчарку, он остановился, выключил с брелка сигнализацию, а затем громко заорал на весь двор, матеря и «четвероногую скотину», помочившуюся на его «ласточку», и её балбеса-хозяина, оставившего свою дурную псину без присмотра.

Вскоре, откуда-то сбоку, вынырнул хозяин овчарки – дородный детина лет тридцати пяти – и в свою очередь напустился на хозяина «иномарки», поставившего свою «колымагу» в неположенном месте. Оказывается, здесь было любимое отхожее место всех местных собак.

В итоге разгорелась дружеская словесная перепалка с использованием, как говорил классик, местных идиоматических выражений.

Олега всё это интересовало мало. Он отошёл от окна и быстро взглянул на наручные часы. Они показывали сорок минут восьмого.

Олега бросило в холодный пот – он чуть не проспал. Хорошо что его разбудила эта чёртова сигнализация. В любом случае проклятая ночь, наконец, закончилась, а вместе с ней и ночные кошмары. Спокойно уснуть он смог, наверное, только под утро.