- Слушаю вас, Нейджи-сан, - тем же повелительным, слегка резким, глубоким голосом сказал Мангетсу, не то что бы раскрывая свое биополе, но и отделяя от него несколько витков, которые должны были защитить омегу. Да, он сразу же учуял, что от его брата исходит сладкий, томный, тягучий аромат, аромат секса, как и почувствовал, что омега теперь меченый, но это для него самого не означало ровным счетом ничего, пока сам альфа не докажет серьезность своих намерений, при этом он не ощущал никакого трепета или страха перед Хьюго, но не потому, что он – глава клана, а потому, что он – брат, тот, кто должен защищать. А Нейджи… пусть доказывает и добивается, не как Хьюго, а как альфа, если он действительно не просто так, в пылу страсти, поставил на Суйгетсу свою метку.
- Даже в гостиную не пригласите? – приподняв бровь, осведомился шатен, пристально рассматривая главу клана Ходзуки. Сказать честно, этот человек ему не понравился, из-за чего его сущность опасливо рычала внутри, требуя вызвать альфу на ментальный поединок, но не понравился не потому, что в нем было что-то отталкивающее, нет, внешний вид и умение держать лицо были просто безупречны, а потому, что пока что у этого мужчины было больше прав на его омегу, нежели у него самого. Да, это была ревность, причем ревность к родственным связям, к тому же, Ходзуки Мангетсу был не так простодушен и глуп, как о нем говорили. Как Хьюго это понял? По взгляду – так смотрят только те, которые знают истинную цену власти.
- Пока нет, - четко ответил Мангетсу, не боясь показаться негостеприимным и бесцеремонным. Сейчас речь шла отнюдь не о деловом или дружеском визите, решалась судьба его брата, и они были на его территории – довольно неразумно со стороны Хьюго. К тому же, пока что он не мог прочувствовать альфу, ведь для этого нужно было раскрыть свое биополе, но сейчас он не мог создавать ситуацию угрозы, потому что защищал не только брата, но и супруга, и ребёнка, так что пока что они вполне могли ограничиться только словами, а далее уже как сложатся обстоятельства.
- Начну с извинений, - никак не прокомментировав явное недружелюбие главы дома, начал Нейджи, посчитав, что сразу и с напором переходить к главному не стоит. – Прошу простить меня, Мангетсу-сама, - шатен поклонился, выражая почтение и обращаясь к альфе так, как того требовало положение мужчины, пусть для него, Хьюго, это было слегка унизительно, потому что в иерархии именно кланов они стояли намного выше Ходзуки, - за мое неподобающее поведение относительно вашего брата. Мой поступок недостоин альфы, и я не буду оправдывать себя такими глупостями, как эмоции и порывы, хотя, да, в тот момент я был подвластен инстинктам сущности, но все же прошу понять мое состояние в тот момент, когда я почувствовал, что выбранный мной омега носит под сердцем наше дитя
- В какой-то мере я понимаю, - согласно кивнул Мангетсу, оценив формулировку предложений и даже слегка удивившись тому, что Хьюго, переступив свою гордость, склонил перед ним голову, - хотя все же и не считаю ваши действия оправданными, - честно сказать, фраза «наше дитя» слегка удивила блондина, но что-то ему подсказывало, что именно в ней не было игры слов, что это было сказано от чистого сердца, так, как считает сам альфа. Конечно же, исходя из этих слов и метки на его брате, можно было сразу же предположить ход дальнейшего разговора, но сам глава клана решил не торопить события и даже чуть-чуть приоткрыл свое биополе, давая понять, что он готов слушать главное.
- Благодарю, - да, его вроде как и не простили за, фактически, похищение, но попытались поставить себя на его место и посмотреть на ситуацию с его стороны, впрочем, это и не удивительно, ведь у альфы есть супруг и ребёнок, так что, действительно в какой-то мере, его понимали. – Далее скажу, что мои намеренья относительно Суйгетсу более чем серьезны, о чем свидетельствует моя метка и сделанное вчера брачное предложение, на которое я получил утвердительный ответ
- Ваша прямота, Нейджи-сан, конечно же, похвальна, - медленно ответил Мангетсу, чувствуя, что брат готов в любой момент стать на защиту своего альфы, который, похоже, действительно сделал ему брачное предложение, но все же ему было недостаточно доводов, потому что… потому что чего-то в этой цепочке не хватало – такое было у него ощущение, - но, во-первых, это лично ваше решение, которое, я так понимаю, не было оговорено с нынешним главой клана Хьюго, Хиаши-сама. А, во-вторых, не продиктовано ли ваше предложение только тем, что Суйгетсу беременный, и вы просто не можете пасть лицом в грязь перед общественностью, всколыхнув СМИ известием о том, что у будущего главы клана есть внебрачный ребёнок?
Когда прозвучал вопрос, Суйгетсу затаил дыхание, хотя до этого он и так дышал через раз, жадно вслушиваясь в каждое слово и пытаясь почувствовать каждый ментальный всплеск между альфами, потому что он сам так и не решился его задать, дав согласие на брак, но при этом все ещё сомневаясь. Причина его сомнений была проста: он не чувствовал, что Нейджи его любит. Да, со стороны альфы были чувства, причем сильные и теплые, он был уверен в том, что этот мужчина готов защищать и поддерживать его, вот только не был уверен в том, что это не мимолетность, и что их союз будет долгим и крепким. Да, это сейчас, ощутив себя нужным и желанным, он был готов идти до конца, даже против брата, если тот воспротивится их браку, ведь они с Нейджи не Пара, да и помолвка была проведена не совсем согласно традиции, но при этом он небрежно отмахнулся от явных преград, первой из которых было знакомство с семьей Хьюго, а второй – ответность чувств самого альфы. Вполне возможно, чувства Нейджи были обусловлены только отцовством, ведь альфа сам сделал акцент на том, что искал его в основном потому, что предполагал беременность и не хотел, чтобы он избавился от ребёнка, так что поводов для сомнений было достаточно.
Суйгетсу опасливо взглянул на Хьюго, пытаясь если не почувствовать, то хотя бы увидеть истинность ощущений шатена на его лице, и тут же поспешно отвел взгляд, закусив губу, потому что он увидел… замешательство. Похоже, альфа и сам не знал, что нужно ответить на поставленный вопрос, хотя кое за что омега был ему все же благодарен – за то, что Нейджи не стал врать и притворяться, что все у них прекрасно, обоюдно и вечно. Конечно, это было больно, особенно после всей той страсти, которая была между ними этой ночью, но блондин был частично готов к подобному, загвоздка только в том, что именно частично, все же надеясь на то, что искренность чувств между ними возможна. Пожалуй, именно в этот момент он пожалел о том, что альфа его все-таки нашел, потому что он уже свыкся с мыслью, что он сам по себе, и его ребёнок только его, даже был готов выцарапать глаза любому, кто скажет в их с малышом сторону хоть одно нелестное слово, но теперь… ночь с возлюбленным перевернула все его чувства и сломала его непоколебимость, дав надежду, а теперь ломая её, как тонкое стекло.
- Да, мой отец ещё не поставлен в известность, - после короткой, но довольно угнетающей паузы начал Нейджи, чувствуя, как предательская дрожь подтачивает твердость его слов, - но я намерен сделать это в ближайшие дни, причем не просто поставить главу клана в известность, но и настаивать на своем решении, - это была правда, потому что, как бы там ни было, альфа уже принял стойкое решение относительно того, как правильно поступить в этой ситуации, к тому же, он был целиком и полностью уверен в том, что глава не будет противиться его выбору, по крайней мере, открыто. Да, он чувствовал недоверие со стороны старшего Ходзуки и разделял его мнение, но сейчас он не мог раскрыть альфе причину своей непоколебимой уверенности, не мог поведать о том, почему Хиаши-сама примет все, как данность, почему не скажет и слова против, на людях, естественно, пусть ему самому и предстоит выматывающий и противоречивый разговор с главой, но он надеялся, что его уверений будет достаточно. Да, надеялся, но, похоже, для Мангетсу его слова были пустым звуком, но не потому, что он относился к нему предвзято, а потому, что этот альфа был человеком дела, и пустозвонство презирал, как таковое, в принципе. Но это так, мелочи, по сравнению с тем, что ему ещё предстояло ответить на вопрос, на который, честно сказать, он не знал, что ответить.
