Посмотрев на себя в зеркало, Курама пару раз глубоко вдохнул-выдохнул, убирая раздражение и приводя в порядок свои щиты и блоки, и только после этого покидая машину с приветливой улыбкой на губах, живым блеском в глазах и легким румянцем на щеках – наигранные эмоции, но именно таким он должен предстать перед мужчинами, чтобы с его стороны все выглядело убедительно и естественно.
Столик в кафе он заказал заранее, поэтому найти альф, которые сидели за ширмой в дальнем правом углу, не составило особого труда, да и натянутая атмосфера была вполне ожидаема. Оба брюнеты были одеты, как с иголочки, только на Учихе был бордовый костюм и черная рубашка, а на Сенджу наоборот, что, по мнению омеги, смотрелось очень комично. Мужчины, как и предполагалось, сидели друг напротив друга и буравили один другого тяжелыми взглядами, их биополя были полураскрыты, готовы к сиюминутному броску, но сдержаны, а ещё возле каждого лежал букет цветов – белоснежные лилии. Что ж, похоже, альфы хорошо изучили его вкусы и предпочтения, но теперь, во время беременности, эти предпочтения категорично изменились, так что багряноволосый только поморщился от приторно-сладкого запаха цветов, но сразу же улыбнулся, приветствуя своих ухажеров.
- Мадара-сан, Хаширама-кун, - он поздоровался с альфами, исходя из их возрастной категории, но все же Сенджу едва заметно поморщился, явно не довольный этим. Что ж, это его личные проблемы, ведь он пока что не глава клана, значит, выше Учихи не стоит, так что придется ему терпеть младшенство, что альфа и стерпел, даже его биополе не дрогнуло, что было более чем на руку Узумаки – пока что ситуация была приемлемой.
- Курама-кун, - альфы привстали, при этом с явным нежеланием разрывая зрительный контакт, что вновь-таки позабавило омегу: дворовые псы… нет, два волка, претендующие на место вожака стаи, нет… Узумаки присел за столик так, что мужчины оказались по обе стороны от него, но при этом он прекрасно мог их видеть, своего рода треугольник… два волка, готовые вцепиться друг другу в глотку за право обладание самкой. Судя по выражениям лиц альф, его полуулыбка была расценена по-разному: Учиха напрягся, а Сенджу, наоборот, расслабился, - да, похоже, ни один из брюнетов так и не смог понять его до конца.
- Я так понимаю, сейчас мы получим объяснения, - первым нарушил молчание Мадара, попеременно смотря то на омегу, то на конкурента. Сам альфа прожил уже достаточно, чтобы понять, что Узумаки Курама ничего не делает просто так. Каждый его шаг, каждое движение, каждое слово и жест – все имеет смысл, подтекст и цель, но, в то же время, омега был слишком сложным человеком и мыслил определенно нестандартно, чтобы его можно было так легко понять и раскусить, хотя, именно за это он его и полюбил. Но сейчас речь пойдет явно не только о его чувствах и даже не о том, что омега, поводив их за нос считай полгода, таки решил сделать выбор, ситуация была глубже, чем казалось на первый взгляд, намного глубже. К тому же, брюнет чувствовал себя очень неуютно, но не потому, что напротив него сидел Сенджу, а потому, что он ощущал свою вину перед любимым человеком: что-то, наверное, интуиция, подсказывало альфе, что тот случай с течкой и жарким сексом был испытанием, которое он не прошел. Интересно, а подверг ли омега подобному испытанию Хашираму?
- Да, - коротко ответил Курама, которого сейчас больше волновало состояние и реакция альф на его присутствие, запах и поведение. Ни один из мужчин не пытался прикоснуться к нему ментально, да и не получилось бы у них, даже если бы начали напирать, поскольку его умения плюс запас энергетического купола позволили бы ему беспрепятственно пресечь любые поползновения в свою сторону. Брюнеты не выражали открытой вражды друг к другу, хотя были готовы даже к новому ментальному бою, чего Узумаки допускать не собирался. Оба активно принюхивались, и при этом их зрачки расширялись, а крылья носа трепетали, хотя оно и неудивительно, ведь сейчас он источал больше феромонов, чем обычно, вновь-таки из-за беременности и… близости отцов. Да, это было большой проблемой, которую он учел лишь косвенно – его сущность тянулась к тем, кто был причастен к зачатию новой жизни, а в том, что отцами являются оба, Курама уже не сомневался. Похоже, мужчины что-то чувствовали, слегка вздрагивая и усмиряя потоки своего биополя, но, скорее всего, они списывали это на близость свободного партнера и конкуренцию между ними. В этот же момент омеге стало интересно, а догадываются ли альфы о том, что он спал с ними обоими? Глупая мысль, которая взбрела ему в голову под действием гормонов, в то время как нужно было начинать разговор.
- Тогда предлагаю начать с того, почему здесь мы втроем, - это было не требование, всего лишь предложение, потому что Хаширама не видел необходимости в присутствии во время разговора Учихи. Да, за эти годы он хорошо изучил Кураму и понял, что на самом деле этот омега очень ранимый и чувствительный, в душе, но он никогда и никому не будет показывать свои слабости и всегда будет ставить перед собой, казалось, невыполнимые цели, потому что к выполнимым идти ему не интересно, но Учиха явно был лишним. Нет, Хаширама не был самонадеянным и не считал, что один секс – это показатель выбора в его пользу, но Курама не стал бы спать с ним просто так, а после исчезать и игнорировать все его попытки сблизиться и узнать – почему? Ответ был очевиден: его выбор Учиха Мадара, но альфа отказывался в это верить. Они здесь, в этом бесовском треугольнике, смотрят друг на друга, ощущают друг друга и не понимают друг друга. Его конкурент не растерян, а уверен в себе, но все же чего-то опасается, багряноволосый чем-то доволен, озадачен, разгневан, заинтересован, рассмешен и отвлечен – странный поток эмоций, он сам взвинчен и напряжен, но тоже уверен, по крайней мере, в том, что сегодня он, наконец, узнает, стал ли он за эти 30 лет достойным или же нет.
- Потому, что я обещал выбрать одного из вас, а второй, соответственно, должен смириться с этим выбором и отступить, - пока что все шло весьма неплохо, но он отчего-то нервничал. Возможно, все дело было в выборе, который он сделал и который собирался озвучить альфам, а, возможно, в том, что выбирать совершенно не хотелось, но пришлось. Всю жизнь ему вот именно что приходилось, и теперешняя ситуация не была исключением, хотя так хотелось послать все в Преисподнюю и просто быть собой, но, коль он уже взвалил на себя этот груз, значит, нужно нести его на своих плечах до конца.
- Курама-кун, а ты не думаешь, что это слишком жестоко с твоей стороны по отношению к Хаширама-куну? – Мадара, посмотрев на Сенджу, вопросительно и даже сочувственно приподнял брови. Не то чтобы ему было жаль соперника, ведь, в конце-то концов, он любил и хотел быть счастливым, но все же, как альфа альфу, как влюбленный мужчина мужчину, он мог понять брюнета, чувствуя, что это будет для Хаширамы ударом. Он уже давно знал, что отношения между Курамой и Сенджу тянутся ещё со студенческих лет, поэтому и боялся проиграть, точнее, боялся стать просто заменой или инструментом для ревности, поэтому сейчас он был готов на все, даже на прямолинейность, лишь бы доказать свое право быть с омегой, но Сенджу все равно было жалко, и, похоже, альфа прочел эту жалость в его глазах.
- Ко мне? – Хаширама не менее удивленно приподнял брови. – Думаю, это будет жестоко именно по отношению к вам, Мадара-сан. Не так ли, Курама-кун? – что-то нехорошее, наверное, предчувствие плохого, трепыхнулось у него внутри, вызывая волну душевной боли. Сейчас он смотрел на омегу с надеждой на то, что его подозрения беспочвенны, и секс между ними не был ни прощальным, ни данью бывшим отношениям, когда к постели они просто не дошли. Он надеялся, что это был выбор, который багряноволосому просто нужно было осознать и принять, поскольку тогда, в течку, он действовал инстинктивно, потянувшись к альфе, которого выбрала его сущность, но все же, зная Узумаки и его клановые способности, мужчина сейчас терялся в догадках, объем и вариации которых становились все обширнее по мере того, как губы Курамы растягивались в легкой улыбке.
