- Хорошая клетка, друг, - блондин резко вскинул голову, глазами с радужкой оранжевого цвета и узкими, вертикальными зрачками впившись в аловолосого, при этом облизав пересохшие, потрескавшиеся губы языком, задевая удлинившиеся клыки, - а вот цепи придется заменить, - Гаара только хмыкнул, слегка кивнув, а Наруто в ответ улыбнулся, точнее сказать, оскалился подобно хищнику, сущность которого взяла над ним верх.

========== Глава 13. Часть 1. ==========

И вновь коридор, длинный, светлый, с мерно колышущимися от легкого ветра занавесками, пустынный, в котором гулким эхом раздаются шаги, неприятный в своей угнетающей атмосфере, создающий впечатление обреченности и зыбкости происходящего. Гаара ненавидел этот коридор, который неумолимо каждый раз заканчивался для него у двери палаты, в которой лежал самый дорогой для него человек, у двери, за которой была невидимая стена непонимания, у двери, которая будто нарочито напоминала об ошибках его прошлого. Да, за этот месяц Собаку мерил этот коридор своими спешными шагами не единожды, окрыленный надеждой на то, что, возможно, сегодня все изменится, что этот день будет особенным, что его старания увенчаются успехом, но каждый раз, не менее спешно, он проходил этот путь в обратном порядке, вновь и вновь возвращаясь с одним и тем же чувством – обреченность.

Сай, по-прежнему, был в больнице, и, по-прежнему, его состояние было без изменений, точнее, омега все так же ни с кем не разговаривал, был замкнут и скрытен, абсолютно закрыт ментально, разве что есть начал самостоятельно, да соглашался на прогулки и то, только в том случае, если Гаара беспрекословно настаивал на этом. За этот месяц Собаку услышал от брюнета всего пару слов, и это были отнюдь не слова приветствия или же прощания, обычно омега говорил одно и то же – никакой дружбы между ними быть не может – либо же благодарил коротким «спасибо» и вновь закрывался. Лишь единожды Сай тихо и сдержано бросил другую фразу – я не достоин твоей помощи – а после замолчал на несколько дней. Собаку пытался убедить брюнета, что это не так, что ему не в тягость практически каждый день его навещать, что ему нравится о нем заботиться, что, не смотря ни на что, нужно продолжать жить дальше, но Сай будто не слышал его, его взгляд все так же был отстраненным, глаза покрасневшими от слез, которые омега тщательно скрывал и никогда не плакал в присутствии аловолосого, а биополе едва-едва ощущалось, превратившись в эфирную, тонкую оболочку, которая дрожала в присутствии альфы. Доктор только разводил руками, мол, искалеченное тело они-то вылечат, а вот израненную душу… Но Гаара не терял надежды, он был упорен, настырен, дотошен, надоедлив, раз уж на то пошло, и отступать ни в коем случае не собирался, не собирался повторять свою же ошибку.

Сегодняшний визит был очередным, одним из многих, какие он наносил ранее, таким же, как и все разы до этого, но, в то же время, он был совершенно другим, вселял больше надежды, его Собаку ждал с большим нетерпением, проходя уже до рези в глазах знакомый коридор более спешными шагами и слегка волнуясь. Сегодня Гаара выглядел непривычно элегантно, и доказательством тому были множественные заинтересованные взгляды, которыми молодого альфу провожали и омеги, и женщины-альфы, чуя в нем сильного и свободного партнера, но ни на один из этих взглядов Собаку не ответил даже кивком, он остался равнодушным к подмигиваниям и другим навязчивым знакам потому, что у него уже был человек, которому он полностью и всецело отдал себя, правда, этот человек пока что об этом не знал.

Остановившись перед дверью, Гаара пару секунд потоптался на месте, поправляя бордовую рубашку, отряхивая от невидимых пылинок темные брюки, приглаживая волосы и сворачивая свое биополе в тугой комок, и только после, убедившись, что торжественность его вида не нарушена, альфа переступил порог палаты. Сай сидел на кровати и рассматривал картинки в книге по истории искусств мира, которую ему принес аловолосый, дабы хоть таким способом попытаться растормошить парня, напомнить ему, чем тот интересовался в прошлом, заставить вспомнить себя как личность. Да, омега выглядел определенно лучше, по крайней мере, был уже не таким бледным и тощим, но вот темные круги под глазами так и не исчезли, а взгляд все так же был отсутствующим, будто невидящим.

- Привет, - Собаку уже привык, что брюнет ему не отвечает, поэтому и не делал паузу, заранее зная, что ему нужно говорить, причем говорить много и живо, эмоционально, только в таком случае омега начинал реагировать на него и, казалось, вырывался из пут своего внутреннего мира, который так и остался непонятным для альфы

- С Днем Рождения… друг, - Гаара на секунду осекся, чуть не сказав «любимый», едва не допустив ошибку, остановившись на волоске от опрометчивого шага, сделав который у него уже не было бы пути назад, но альфа держал свои чувства в жесткой узде, хотя так хотелось хотя бы раз назвать Сая своим омегой. Что ж, Собаку тоже был всего лишь человеком, и ничто человеческое ему чуждо не было, поэтому порой аловолосому приходилось сдерживаться, чуть ли не причиняя себе боль, поскольку его сущность тянулась, рвалась, требовала этого омегу, и с этими порывами бороться было труднее всего, учитывая то, что у него уже была невеста, к которой альфа не испытывал абсолютно никаких чувств.

- Это тебе, - альфа улыбнулся, протягивая брюнету букет ромашек, который тот, пусть и опасливо, все-таки принял. Да, сейчас в Японии определенно был не сезон ромашек, и не только в Японии, но Гааре все же удалось добыть столь эксклюзивный букет, заказав его ещё две недели назад из оранжереи в Голландии. Пусть покупка и обошлась ему в таких условиях втридорога, но Собаку был рад и заказал бы ещё сотню таких цветов, только бы вновь увидеть ту тень улыбки, которая промелькнула на губах омеги, который любил и признавал только ромашки

- И ещё, - Гаара, присев на кровать, осторожно извлек из кармана брюк маленькую коробочку, перевязанную алой лентой, и аккуратно поставил её перед парнем. – Откроешь?

Естественно, вопрос был риторическим, ведь Сай даже не шелохнулся, прижимая к груди пышный букет и чуть опустив голову, чтобы дышать его легким ароматом, поэтому Собаку сам аккуратно развязал ленточку и медленно открыл крышку. Из коробочки аловолосый извлек красивую деревянную резную подставку, в центре которой, в небольшом углублении лежала сережка

- Можно? – конечно же, лучше всего было лишний раз не прикасаться к омеге, который подвергся насилию со стороны альфы, но сегодня Собаку позволил себе минутную слабость, поскольку ему очень хотелось увидеть, как будет смотреться сережка в ушке его любимого. Аккуратно, стараясь едва касаться кожи и не дышать, чтобы не чуять великолепный запах более не меченого омеги, Гаара продел сережку в дырочку в мочке левого уха и зафиксировал её, а после отстранился, улыбаясь. Кровавый бриллиант в благородном серебре – красиво, изыскано и очень шло брюнету, но меньшего Собаку и не ожидал, ведь кровавые алмазы были эксклюзивной редкостью и добывались только на крайнем юге Старого Света, в так называемых Драконовых Горах, то есть были такими же уникальными, как и его омега.

- Тебе очень идет, - Собаку не стал скрывать своих истинных эмоций, даже биополе слегка приоткрыл, чтобы омега смог ощутить неподдельность его чувств и не расценивал происходящее, как что-то должное, совершенное потому, что так было нужно, а не потому, что альфа сам хотел сделать друга счастливым

- Зачем? – Сай низко опустил голову, буквально спрятав лицо в бутонах ромашек. – Зачем ты это делаешь?

- По-моему, я уже говорил тебе, Сай, - омега постоянно повторял этот вопрос, и Гаара каждый раз отвечал на него одной и той же фразой. - Потому что ты – мой друг

- Друг ли? – это было что-то новое: раньше Сай не был столь многословен, и с одной стороны это внушало надежду, что брюнет начал приходить в себя, но с другой – какое-то нехорошее чувство шевельнулось внутри аловолосого, будто интуиция предупреждала его, что он допустил ошибку, тем самым спровоцировав омегу на неуместные домыслы