Так и повелось – целыми эпохами живые существа изменялись, совершенствовались под условия среды и обрастали всеразличными обновлениями. У людей всё это кончилось нервной системой и развитием мозга. Притом мозг состоял из разных частей, которые появлялись постепенно, а с этими частями добавлялись новые возможности. В процессе совершенствования новых частей мозга эволюционировала и вся нервная система, прорастая множеством новых межуровневых связей, в результате чего множество бессознательных функций стали подвластны сознательному влиянию.

Каждый новый уровень позволял шагнуть на новую ступень развития. Об этих самых уровнях мы сейчас и будем говорить. Учти – контура или уровни сознания это одно и то же.

Если сначала мозг работал на одних жестко заданных программах, то впоследствии он начал приспосабливать свои программы в соответствии с обстоятельствами, а потом шагнул ещё дальше – и научился не просто обучаться, а заниматься самообучением, или учиться обучению.

Заодно замечу, что прямо сейчас планету населяют существа с разной степенью развития мозга, стоящие на разных ступенях эволюции – и для пущей наглядности я буду рассказывать на их примерах. Подразумевая, что человек прошёл те же стадии.

Характерными чертами развития стало расширение возможной деятельности и серьёзное увеличение числа воспринимаемых раздражителей. И особую роль в этом сыграла возможность воспринимать раздражитель, но не реагировать на него – по крайней мере, в прежней автоматической манере, поскольку это позволяло гораздо лучше его оценить. Впрочем, об этом позднее.

Мы можем начинать.

Представим ситуацию: сели мы с тобой и написали деду морозу письмо, где попросили у него новый скейтпарк. И тут смотрим в небо – а там сани летят. Красивые такие, явно немецкие – у нас таких еще не делают.

И ты только представь себе наши с тобой лица, когда из саней появляется добрый дедушка мороз и молвит речь, невзирая на наше ох удивление:

И, не услышав ответа, прищурился – разглядел нас, чертыхнулся, кашлянул, и, доставая жилистой рукой из кармана пачку Беломорканала, начал говорить уже нормально: «Мужики, помню вас, заказывали вы у меня, значится, скейтпарк».

Сделав небольшую паузу, как бы подбирая слова, он почему-то сделал извиняющееся лицо и продолжил: «Только вот возможности мои не безграничны – еле кредит за сани отбил, а мне ещё тройку лошадей кормить, поместье топить и внучке университет оплачивать. Вот если бы каждый в городе хотел скейтпарк – тогда бы я легко, я в своё время…» – тут дед шмыгнул, утёр рукавом нос. – «Дык, о чём это я, вы не серчайте, чем смогу – тем помогу».

И с этими словами вывалил дедушка из саней свой мешок, а из того выехали десять КАМАЗов, доверху загруженных бетонными плитами, кирпичами и цементом – притом всем вперемешку. Ладно, жизнь богата на сюрпризы.

Но как же нам их разгрузить? Дело непростое – цельные плиты надо отделить от кирпичей и от цемента. Да и у деда время не резиновое – кто-то у него просил ещё стену городскую, и весь город о чем-то мечтает, а в 5 утра ему надо забрать снегурку с очередного корпоратива.

Думали-думали мы с тобой и придумали – собрали такую решетку, которая пропускала через себя осколки и цемент, но удерживала плиты. Ладно, а как кирпичи-то отсортировать от бетона? Вручную как-то неохота. Ну, мы сообразили ниже какое-то сито, которое просеивало цемент и удерживало кирпичи. С цементом же и думать не надо – взяли и подложили мешков.

Так и получили мы плиты на решётке, кирпичи в сите и цемент в мешке. Сказка ложь, да в ней намёк – добрым молодцам урок.

Жил-был какой-нибудь организм. Пусть это будет клетка – например, инфузория-туфелька.

Если ей подложить в воду кристаллик соли, то она начнёт от него уплывать, а если в какой-то части воды поднять температуру с 15 градусов до 30, то она поплывёт туда, где тепло.

Потому что соль – смерть, а тепло – жизнь.

От соли мы уплываем, к теплу намеренно плывём.

1) Если клетка находится возле раздражителя, который опасен, то она начинает уплывать. Если же рядом находится что-то полезное, то она начинает догонять это самое полезное.

2) Если вторая клетка поплывёт в направлении чего-то опасного, то первая клетка не сможет её предупредить – им нечем общаться.

2) Если первая клетка поплывёт в направлении чего-то опасного, то она не сможет предупредить и саму себя – ей нечем запоминать[2].

2) Заодно первой клетке просто нечем предупреждать себя.

3) Даже после таких злоключений она не сделает никаких выводов – ей нечем думать.

3) И, прочитав эти пункты, не решит, что «Я обиделась, но Я хотя бы могу реагировать» – у неё нет Я, а потому и обижаться там попросту некому.

Назовём это первым уровнем сознания, который соответствует самой древней части мозга – а именно стволу[3].

Функции его, я напомню – распознать жизненно важный раздражитель и начать реагировать – приближаться или отдаляться. Условно его можно назвать «Бей-беги», потому что так просто веселее звучит.

Конечно, всё немного сложнее – он ещё может включать инстинкты и исполнять безусловные рефлексы, ибо мало приблизиться к еде – её надо ещё поймать и съесть.

Можно сказать, что он удовлетворяет так называемые витальные, естественные потребности – безопасность, питание, сон и спаривание.

Если мы рассмотрим существ, у которых есть лишь первый уровень сознания, то мы заметим, что все раздражители, которые они способны воспринять, ведут к удовлетворению этих потребностей.

Жизненно важные сигналы по мощности равны бетонным плитам. Да-да, метафора в начале была именно об этом – первый контур похож на это решето, которое позволяет нам поймать именно мощные факторы, пропустив остальные мелочи мимо.

Таким образом, первый контур воспринимает только жизненно важные раздражители, пропуская всё остальное мимо себя.

Деятельность существа, у которого еще не развились остальные части мозга, строится целиком на работе этого контура и всё, что воспринимают эти существа – есть жизненно важные раздражители. Остального для них попросту не существует.

У более развитых существ сигналы не просто пропускаются мимо, а попадают дальше – в следующие отделы мозга, которые нарастали поверх этого. Таким образом, если поступающие сигналы жизненно-важные – то реагируем, а если нет – то не замечаем.

Это хорошо – в древности люди строили себе мощные жилища из одних только неотесанных глыб – никаких кирпичей и цемента, чтобы их удержать, не было и в помине. Не веришь мне – посмотри Флинстоунов, они там даже машину умудрились собрать. Но из одних бетонных плит не удастся построить сколько-нибудь изящное жильё, поэтому мы стали эволюционировать дальше, научившись осознавать более тонкие и сложные сигналы.