С утра над Хоринисом прошёл дождь. К полудню тучи на небе развеялись, но земля в лесу оставалась влажной. Потому свежие отпечатки изящных босых ступней на тропе были очень хорошо заметны, и вели они в сторону маленького лесного озера. Стоило их увидеть, как сердце моё взволнованно затрепетало.

Торопливо, но не забывая об осторожности, я двинулся в том же направлении, куда вели следы. Однако, не дойдя нескольких сотен шагов до своей цели, ощутил поблизости чужое присутствие. Что именно меня встревожило, я бы и сам не мог сказать, но годы упражнений и охоты в дикой местности даром не проходят.

Я притаился за стволом поваленного дерева, которое лежало возле тропки, и стал наблюдать. Вскоре оказалось, что насторожился я не напрасно. Ветви кустарника неподалёку вздрогнули раз, другой, а потом из-за них высунулось знакомое лицо - это оказался мой давний приятель, который происходил из семьи почти столь же благородной, что и я сам.

- Гуго! - негромко окликнул я его и вышел на открытое место.

Он вздрогнул, но, тоже узнав меня, быстро успокоился и выбрался из своего убежища.

- А, это ты! Как тебя сюда занесло?

Вслед за Гуго из кустов показалась коренастая фигура его извечного спутника, который исполнял при нём обязанности то ли слуги, то ли оруженосца. Как его звали, не помню, - лица презренной черни всегда казались мне одинаковыми серыми пятнами. Знаю лишь, что когда мать Гуго умерла при родах, его отдали кормилице из простых. И с малых лет её сын повсюду таскается за моим приятелем как хвост за шныгом.

- Упражнялся в чтении следов и обнаружении засад, - усмехнулся я в ответ, не удостоив спутника Гуго даже взглядом.

- Да, ловко ты нас выследил, - согласился мой приятель.

- Решили поохотиться? - спросил я, стараясь сохранить беспечный вид, хотя в этот миг меня, будто молния, пронзила догадка о том, на кого именно они здесь охотились.

- Поохотиться? Да, поохотиться! - самодовольно хохотнул Гуго. - Мы заметили, как по этой тропе прошла какая-то тощая простолюдинка в лохмотьях. Не знаю, к кому там эта овца бегает в лес, но скоро она должна возвращаться назад. А тут - мы! Присоединишься? Можем неплохо позабавиться.

- Погоняем дуру по кустам! - тупо заржав, подал голос прихлебатель Гуго.

- Погоди, правильно ли я тебя понял? Ты хочешь, чтобы мы с тобой - два потомка знатных семей - сидели в этих кустах и стерегли какую-то там девку с фермы? - я расхохотался, постаравшись, чтобы мой смех прозвучал как можно более издевательски. - Нет, ну тебе не привыкать тратить своё время на всякий домашний скот, - продолжил я, с презрением скользнув взглядом по разом вытянувшейся роже молочного брата моего приятеля... бывшего приятеля. - Но я рождён для битвы, охоты и пиров с благородными воинами, а не для того, чтобы караулить по кустам всяких простолюдинок.

Лицо Гуго перекосилось от гнева.

- Вот, значит, как? Наши развлечения для тебя слишком низкие? - прорычал он. - Тогда проваливай отсюда, покуда цел!

Ага, наконец-то я своего добился! Он в ярости.

- Что? Ты мне угрожаешь? Мне - потомку древнего знатного рода?! - нахмурился я, сделал шаг вперёд и врезал бывшему приятелю кулаком между глаз.

Гуго отлетел назад, но каким-то чудом не упал, вернул себе равновесие и потянулся к оружию. Его молочный братец, не говоря ни слова, набросился на меня сбоку и замахнулся дубинкой. Я уклонился и с разворота двинул ему локтем по загривку. Холуй хрюкнул и уткнулся носом в папоротник. Но в следующий миг пришлось отражать град ударов, который обрушил на меня Гуго...

***

Вечером, стараясь стоять более-менее ровно, я предстал пред суровые очи родителя.

- Хорош! - оглядев меня с головы до ног, хмыкнул отец. - Ты что, воровал овец на пастбище и тебя поймали пастухи?

- Нет, это был благородный поединок одного против двоих, - гордо ответил я, с трудом шевеля разбитыми губами и отворачивая от света очага заплывший глаз.

- Вот как? И с кем же ты дрался?

- С Гуго, сыном Шеди. Ну и его молочный братец путался под ногами.

- Это отродье прислуги... Что вы не поделили? - нахмурился отец.

- Он в моём лице задел честь нашего рода, - вскинул я голову, насколько позволяла занемевшая шея.

- Да, это достойный повод для поединка. Но, судя по твоему виду, ты проиграл? - голос отца стал холоднее льда, а взгляд отяжелел, словно туча перед грозой. Позади него на камне стены зловеще плясала и извивалась чёрная тень, следуя всем капризам полыхавшего в очаге пламени.

- Нет, поле боя осталось за мной. А вид у моего противника сейчас, пожалуй, похуже, чем у меня, - попытался улыбнуться я.

Взгляд отца заметно потеплел.

- Что ж, кажется, прежде я недооценивал тебя. Мне всегда казалось, что ты излишне мягок и склонен к мечтательности. Эти качества, бесспорно, выдают благородство души, но в нашем роду всегда больше ценилось умение владеть оружием и стойкость в бою. И ты их сегодня проявил в полной мере. Мне за тебя не стыдно, - завершил мой суровый родитель речь фразой, которая в его устах могла сойти за самую высокую похвалу.

- Я стараюсь, отец, - ответил я.

Он ещё раз оглядел меня и вздохнул.

- Знаешь, что меня больше всего радует? То, что вы с Гуго только осенью будете перепоясаны мечами, а сегодня у вас в руках были простые дубинки. Иначе бы один из вас остался лежать на месте поединка. Но впредь, пока не станешь полноправным воином, изволь носить с собой хотя бы палицу с шипами.

- Хорошо, отец.

- Ступай.

Я поклонился и похромал к выходу.

Вряд ли родитель всё так же гордился бы мной, узнай он, из-за чего на самом деле я сцепился с Гуго. После того, как мой бывший приятель, повиснув на плече своего прихлебателя, с позором покинул место неудавшейся засады, я нашёл в себе силы осмотреть близлежащий участок леса. Нужно было убедиться, что та, ради которой я принял бой, услыхала шум схватки, обошла стороной опасное место и вернулась на ферму.

Теперь же, с облегчением вытянувшись на своей жёсткой постели, я стал вспоминать, как увидел её впервые...

***

Я вышел к прорезавшему склон руслу и внимательно огляделся. Кабанье стадо прошло здесь совсем недавно. Если судить по многочисленным следам раздвоенных копыт у ручья, животных было не меньше полудюжины. Звери выбрались из воды и скрылись в зарослях возле скал выше по склону. Встреча с целым стадом не сулила ничего хорошего, а потому преследовать кабанов я не стал и направился вниз по ручью, бесшумно пробираясь сквозь густой подлесок.

Начало лета - время для охоты не самое подходящее. Однако я должен ежедневно оттачивать свои навыки следопыта и воина, чтобы в недалёком будущем продолжить дело предков, многие поколения которых не выпускали из рук меча, а лучшей одеждой считали прадедовскую кольчугу.

Раньше, когда я был сущим молокососом, отец не отпускал меня в лес одного. Вместе с ним и братьями мы переваливали невысокий хребет, отделявший здешние земли от Рудниковой долины, и охотились там. Но с тех пор, как в долине устроили каторгу, она стала слишком оживлённым и шумным местом. Времена вообще наступили тревожные, и отец стал чаще пропадать где-то с другими главами знатных родов. Братья тоже постоянно бывали заняты какими-то важными делами, а я значительную часть времени оставался предоставленным самому себе. Из тощего неуклюжего подростка, каким был недавно, я уже превратился в ловкого молодого воина и очень собой гордился. Не далёк тот день, когда и меня перепояшут мечом, как всех мужчин в нашем роду.

Предаваясь мечтам о блистательном будущем, я не заметил, как выбрался к берегу небольшого озерца, со всех сторон укрытого раскидистыми деревьями и невысокими серыми скалами. Местечко выглядело совершенно глухим и первозданно диким, хотя, как мне было известно, неподалёку располагалась большая ферма.