========== Ночь. ==========

***

Канун Рождества.

Он сидит один на полу перед большой пёстрой ёлкой и держит в руках пульт от фонариков, украшающих её.

Вся их разношёрстная компания ушла ещё час назад, отец снова на дежурстве. Он, кстати, никогда и не был таким любителем этого чудесного праздника. После смерти матери, тем более…

Хотя Стайлз любит вспоминать, какие шикарные праздничные столы она готовила, когда он был маленьким; как собирала всю-всю их семью, а это, ни много ни мало, человек двадцать; как рассказывала сказки о Санте, чтобы он быстрее уснул; и как каждый год прятала не меньше трёх подарков под ёлкой…

Сейчас под его елью семь подарков. Семь — это те, что его…

Ещё там ни одного от/для матери и несколько для отца.

Яркая упаковочная бумага, которой слишком много, заставляет глаза уставать и разбегаться, а общую картинку немого рябить. Тем не менее глаза время от времени всё равно хоть и «не нарочно» натыкаются на один единственный…

Который для Дерека.

Стайлз знает, что он не обещал вернуться, окей? Знает!

И всё равно искал этот грёбаный подарок дольше чем чей-либо, не считая того, что для шерифа, конечно.

Стая ушла ещё час назад, потому что парень предупредил сразу: он ждёт Санту и свой самый желанный подарок, так что дольше девяти никто не задерживается, ясно?..

На самом деле он не знает, почему Дерек должен приехать именно к нему… В лофте его ждёт Айзек, который прилетел на несколько праздничных дней. Ещё, если не домой, то скорее всего он заглянет к Скотту, чтобы узнать, как обстоят дела на территории.

На самом деле к Стайлзу ему заезжать совершенно не за чем, и парень это знает. Ясно?..

Он оставляет фонарики на ёлки в режиме «медленно гасну-медленно загораюсь» и уходит на кухню, чтобы сделать себе ещё чашечку какао. На столах куча грязной посуды, а в холодильнике не съеденной еды, и мальчишка чувствует, что половину придётся спрятать или выкинуть, чтобы не добрался отец.

Холестерин — не тот, кто может тебе позволить расслабиться в Рождество.

Молоко разогревается медленно, и Стайлз решает побаловать себя ещё кусочком вкусного домашнего торта. Меллиса как обычно потрудилась на славу…

Иногда он думает, что будет, когда через пол года он оставит отца и уедет в колледж…

Было бы не плохо, если бы мама Скотта взялась за шерифа. Она, конечно, не такой спец, как сам Стайлз, но тоже ничего. Медсестра всё-таки…

Парень медленно ест шоколадный торт и вспоминает Тео… Они всё-таки разобрались с ним. Теперь все живы-здоровы, Доктора развеялись пылью по ветру, и в стае относительное затишье. И стоило ли этому мудаку идти против них? Ну, на то он и мудак, однако…

Отставив тарелку в сторону, он выключает плиту и наливает молоко в кружку, размешивает какао.

Ёлка яростно искрится, произвольно перемигиваясь и уже самостоятельно сменив режим, когда он возвращается в комнату…

С Малией они так и не помирились окончательно. И Стайлз считает, что это правильно… «Остаться друзьями». Зато теперь он может, действительно может, сосредоточиться на своём рождественском желании.

Усевшись в кокон из пледа, подложив подушку между спиной и диваном, он подбирает с пола пульт и снова устанавливает свой любимый режим фонариков. Берёт чашку, мелко отпивая.

Стайлз не думает, что это можно назвать рождественским настроением… Он может назвать это умиротворением, и ему достаточно. Надеяться на что-то большее в последнее время страшно. Слишком долгий период затишья в их маленьком городке, просто…

В этом году они ставили ёлку всей семьёй. Он и его отец. Небольшая, конечно, но получше некоторых будет…

Стайлз заставил убрать стол, телевизор и ещё кучу мебели и хлама, освобождая намного больше места, чем требовалось для дерева. Всё ради своей прихоти…

Сидеть вот так, смотреть на яркие подарки в упаковках под пушистыми ветками и пить какао, закутавшись в плед. Он знал, что будет один в эту ночь, ещё за две недели до… Он хотел подготовиться…

Он совершенно не подготовился к приезду оборотня. Он, если сказать по-честному, знает, что тот не приедет. Но надежда…

Да-да. Та самая, что умирает последней.

Стайлз не может предугадать, что почувствует, увидев его на пороге или проснувшись утром и поняв, что чуда так и не произошло. Он не хочет предугадывать.

Он сидит. Пьёт какао. Думает, когда именно успел так влипнуть…

Этот оборотень привлекал не столько внешностью, сколько таинственностью. Мальчишка видел, как тот мог раскрываться, если попадал в правильную атмосферу, и его это поистине завораживало.

Улыбающийся Дерек, заинтересованный Дерек, ухмыляющийся Дерек, весёлый Дерек… Там много скрывается за хмурым видом, что и не перечесть сразу.

И Стайлз, если сказать по секрету, даже собирал «коллекцию»… До того момента, пока Дерек не подошёл и не спросил, почему тот так странно смотрит постоянно. Стайлз тогда смутился, надеясь, что сейчас появится Скотт или Лидия — или да боже кто угодно, только вытащите меня из этой неловкой ситуации — но ничего не произошло…

И ему пришлось сказать правду. Сделать шаг первым. «Ты просто нравишься мне, волче…» оказалось произнести сложнее, чем он думал, но это всё-таки вышло.

И Дерек, приподняв бровь чуть менее резко, чем обычно, похоже, тоже стушевался и, что-то пробормотав, смылся.

Стайлз тогда еле удержался, чтобы не открыть алкогольные запасы отца.

Но потом, через пару дней, оборотень пришёл и сказал, что Стайлз тоже ему нравится, и он был бы не прочь попробовать отношения…

На следующий день они укатили в Мексику, спасать Скотта, а затем Дерек просто уехал… Неизвестно куда, неизвестно зачем, но с Брейден. Это главное.

Стайлз отставил пустую кружку к ножке дивана и прикрыл глаза. Где-то вдалеке послышался звук салюта и чьи-то весёлые крики.

Если он сейчас пойдёт спать, то яркие обертки подарков доживут до утра. Он всегда был слишком нетерпелив…

Взяв телефон и быстро глянув на часы, Стайлз решил, что смысла ждать больше нет. Одиннадцать. Ещё нет двенадцати, но в полночь уже точно будет поздно, поэтому нужно сейчас…

Подогнув под себя ноги и сжав руки в кулаки, он зажмурился.

По комнате разлетелся тихий шёпот, состоящий из перепутанных: пожалуйста, вернётся, засранец, желание, Рождественское волшебство…

Ёлка потухла.

А затем снова начала медленно загораться. Послышался уверенный стук в дверь…

Стайлз резко распахивает глаза и вскакивает. Несётся ураганом и открывает дверь ровно в тот момент, когда снова начинают стучать.

В прихожую врывается зимний воздух, обволакивая согретое пледом тело мальчишки, и несётся дальше. Маленькие снежинки опускаются на растянутую футболку и тонкие брюки с эмблемками Бэтмена.

А он стоит, не шевелится с большим подарком за спиной и заполошно бьющимся сердцем в груди. С Брейден такого не было… Это главное.

— Ублюдок. Только попробуй ещё раз уйти… — мальчишка дёргается и, обхватывая волка, сразу же, с наскока, прижимается к его губам.

Если уж ставить точки, так сразу. Не тянуть. Не мучить. Не терзать чуткое мальчишеское сердце.

Дерек не двигается. Он чувствует прохладные обкусанные губы на своих и его перекорачивает. Все органы чувств останавливаются.

А Стайлз понимает всё по-своему. Он уже готов извиняться и краснеть. Сгорать со стыда. Он медленно начинает отстраняться.

— Никогда. — успевает выдохнуть Хейл и, аккуратно пуская чужой подарок, как шар для боулинга, скользить по прихожей, в ответ обнимает и целует мальчишку.

Тот задушено пискает, понимая, что это ни ещё один сон, ни грёзы или чья-то шутка… Реальность. Она дарит успокоение.

Дерек ногой захлопывает дверь и снимает ботинки, наступая одной ногой на пятку другой. Он чувствует, как тонкие пальцы стягиваются с него куртку и откидывают на пол. Он подхватывает мягкие ягодицы и заставляет Стайлза, не разрывая поцелуй, обвить его ногами.

Натыкаясь на стены, кое-как они всё-таки добираются до первых ступеней лестницы. Стайлз замечает это и дёргается, освобождаясь и пытаясь отдышаться.