Парень, кажется, действительно был без сознания. Еле-еле перекатив его животом кверху, Локи втянул воздух сквозь сжатые зубы и, совершенно не имея желания это делать, быстро оседлал его. Прижал пальцы к пульсу на шее и, нащупав его, дал пару неслабых пощёчин.

— Давай, колючка, приди в себя! Ну же! — только после третьей пощёчины Тор шевельнулся, застонал, пытаясь открыть глаза, его щёки, нос и подбородок были в крови, а волосы потемнели и намокли от дождя, мальчишка быстро слез на асфальт, замер рядом.

— Ло… Лок… — он попытался что-то сказать, но лишь отвернулся, сплёвывая кровь в сторону. Сощурился, пытаясь сквозь дождь рассмотреть нависшего над ним мальчишку.

— Да-да, Локи. Я знаю, как меня зовут, умник, можешь не стараться… — неуловимо расслабленно выдохнув, он прикрыл глаза и положил руку на левую половину чужой сильной груди. Сердце Одинсона билось чётко и размеренно. — Давай-ка я попробую тебя поднять, а потом по пути домой ты постараешься прийти в чувство. Окей?.. Вот и отлично.

Взяв «брата» за плечи, мальчишка напрягся, потянул его на себя, приподнимая. Помогая сесть.

— Что ты здесь… — снова сплюнул. — Делаешь?.. — достаточно придя в себя, Тор осмотрел уже успевшего промокнуть и испачкаться Локи, вгляделся в его нахмуренное, сосредоточенное лицо. — Ты следил за мной?

— Нет, на самом деле я пришёл тебя добить, потому что ты мне уже порядком поднадоел, колючка. Неужели нельзя быть не таким чертовски тяжёлым… — вздохнув, он быстро поднялся на ноги и, даже не пытаясь отряхнуть джинсы, выпрямился. Ушёл от ответа, так сказать… точнее попытался.

Секунда, и Тор поймал его за запястье. Сильно.

— Что. Ты. Здесь. Делаешь? — он прищурился.

Умение доверять людям резко ушло в минус после предательства Джейн. Локи вызывал дурацкие смутные подозрения.

— Ты не в том положении, чтобы пытаться напугать меня. Давай лучше, наконец, поднимем тебя и медленно двинемся к дому. По-моему дождь усиливается… — Локи попытался вырвать руку, но у него ничего не вышло. Вздохнув, он уставился на гневно смотрящего Тора в ответ. — Я шёл домой. Той же дорогой, что и ты. Когда всё началось… Я был за углом.

— И смотрел, как меня избивают?.. — Тор кривится в отвращении, хмыкает и отворачивается, снова сплёвывая; в этот раз крови меньше, но его движение выглядит так, будто он выплёвывает на грязный асфальт самого Локи, а не жидкость, стекающую из прикушенной щеки. — Не удивлён.

Резко отшвырнув тонкое запястье, он поднимается сам. Локи хмурится, сжимает губы в тонкую ниточку и вскидывает голову.

Это неправильно и неприятно. Вообще-то он мог пострадать, если бы не имел пистолета и кинулся на помощь с голыми руками. Мальчишка, конечно, не настолько дурак и вряд ли бы так сделал, но всё же…

Тор мудак. И вряд ли это связанно с тем, что его избили.

— И, кстати, откуда у тебя… — Тор пытается сделать шаг, чтобы поднять рюкзак, но заваливается вбок, Локи по инерции рывком сдвигается и немного подхватывает его, резко выдыхает от нелёгкой чужой туши. -… пистолет?.. Зачем ты…

— Господи, да заткнись ты уже! Я вообще-то тут рискую своей шкурой, пытаюсь тебе помочь, а ты меня оскорбляешь! Лучше просто замолчи и делай, как я говорю, — мальчишка тыкает его в бок, заставляя скривиться от боли, и быстро подхватывает с земли сначала один, а затем и второй рюкзаки, накидывает их себе на плечи, а затем забрасывает туда же и сильную руку «брата». — Вот так, а теперь мы медленно пойдём в сторону дома. И прошу тебя, если ты не хочешь, чтобы я бросил тебя в ближайшей канаве, то лучше молчи! Что бы ты себе там не напридумывал, это всё равно будет в корне отличаться от того, как есть на самом деле.

Тор фыркнул, вздохнул, и они медленно побрели в сторону дома. Чуть прихрамывая на левую ногу, парень пытался не опираться на тонкое острое плечо, но выходило плохо.

Из-за этого их обоих то и дело вело в сторону и мотало чуть ли не по всей ширине тротуара. Мальчишка начал раздражаться.

— Прекрати пытаться идти самостоятельно. Тебя шатает, и мне от этого только сложнее, придурок, — Локи фыркнул, снова ткнул в чужой бок и передёрнул плечами.

— Я же не хочу тебя сломать…

— Идиот, если я сломаюсь, то ты, полетев в ту канаву, что справа от нас, узнаешь об этом первым, не волнуйся.

Вздохнув вновь, Одинсон всё-таки чуть опёрся на мальчишку, но тот даже не пискнул. Лишь прочистил горло.

Дождь усилился, жаля их чёткими быстрыми каплями и заставляя вздрагивать от холода. До дома оставалось полтора квартала.

— Так, откуда у тебя пистолет? — парень протёр свободной ладонью лицо от воды, покосился на Локи.

— Не скажу. Но если будешь трепаться, то в следующий раз тебя изобьют уже мои «дуболомы», — он передёргивает плечами вновь, смаргивает дождь.

— Клинт с Сэмом, что ли?.. Смешно…

— Я сейчас реально кину тебя здесь. Если думаешь, что у меня нет влиятельных друзей, то…

— Это те, что тебе пушку продали, что ли?.. Я сомневаюсь, что вы друзья, — Тор сплюнул и тут же охнул, получив тычок в бок снова, только сильнее.

— Тебя это не касается. Просто заткнись. Мне нужно придумать, как тебя отмазать… — Локи прищурился, в голову, как нарочно, не приходило ни одной нормальной мысли; до дома было меньше трёхсот метров.

И если они завалятся к матери вот так: грязные, промокшие, а Тор ещё и избитый, то вряд ли это не вызовет подозрений. И поэтому нужно что-то, какая-то история, какая-то очередная правдивая ложь.

Ложь во благо, так сказать.

— Сделать что?.. Зачем тебе это? — он подавился слюной, остановился от удивления.

— Потому что сам подумай… Мы вернёмся домой оба грязные, мокрые, а ты ещё и побитый, как щенок. Думаешь, Фригга этого не заметит? — Локи тоже остановился, поджав губы, вскинул подбородок в сторону дома, заставляя парня продолжить идти.

— Я не щенок… Я… — парень рыкнул, озлобился, сжимая кулаки.

— Просто избитый парень, хах… — мальчишка закатил глаза, фыркнул, пытаясь сдуть мокрую, прилипшую к лицу прядь. — Или хочешь, чтобы она узнала, что твоя милая прелестная девушка тебя предала?.. Что она променяла тебя на какого-то обмудка, мм? — Локи глянул на него исподлобья, Тор отвернулся, не отвечая. — То-то же.

Локи вздохнул. В его голове уже сложился один более-менее хороший вариант…

Только он предполагал боль. Его собственную боль.

И вот в чём вопрос…

Готов ли он, в здравом уме и твёрдой памяти, пойти на боль ради Тора?..

Ради себя?..

Но вот он-то здесь совсем даже и не причём. Он здесь можно сказать молодец и умничка. Хороший мальчик.

А вот Тор — профан. Ведь Фригга, и Локи об этом прекрасно знает, не раз высказывала свои сомнения по поводу Джейн.

И, как говорится, оказалась права. А значит выслушивать малышу-Одинсону нотации до конца его дней.

И эти бесконечные упрёки… «Ты даже девушку себе выбрать не можешь!..»

А взгляд Одина… Локи почти знает, каким он будет, когда мужчина узнает о том, что произошло с его младшим, — не самым удачным и не очень уравновешенным, по его мнению, — сыном.

Локи поджал губы и попытался подавить это сладкое ликование. Попытался убедить себя, что…

Что, что?

Моргнув, он чуть притормозил, осознавая, что делает. Что хочет сделать.

Под действием чего-то, — похоже, хорошего влияния «брата» — он пытается убедить себя, что быть той дрянью, которой он является, не круто. Локи пытается доказать себе, что Тор, — не известно почему, отчего и как, — не заслуживает такого дерьма.

Пытается доказать себе, что «а, почему бы не помочь ему?..»

«Почему бы не прикрыть его, ведь это не так уж и по-дурацки, быть больше хорошим, чем плохим…»

«Почему бы не оказать поддержку и показать себя с хорошей стороны?.. Может потом это ему же и аукнется…»

«Почему бы не попытаться стать… положительнее?.. Раз уж появилась возможность и…»

Они выходят на подъездную дорожку, останавливаются в десятке метров от входной двери. Мальчишка выныривает из-под сильной руки Одинсона, скидывает рюкзаки на траву.