Тор мягко скользнул ладонью ему под футболку, пробежался пальцами по кромке домашних штанов.

— Ты хоть дверь то закрыл… Иди-от… — он прикрыл глаз, ненавязчиво касаясь собственными пальцами чужих бедер. Парень куснул его за кончик уха и фыркнул:

— Можешь даже не надеяться на то, на что надеешься… Ты просил отдыха, вот и отдыхай. Лучше скажи мне…

— Тогда, что делают твои руки под моей одеждой, если я просил отдыха? — он открыл глаза и посмотрел на отражение ехидного Тора в зеркале.

— Они замерзли.

— Замерзли?

— Замерзли.

Парень уверенно кивнул, а затем не сдержался и спрятал улыбку у него на шее. Вновь провел по ней носом.

Локи вздохнул. Вновь закрыл глаза.

— У отца такие же волосы, медно-рыжие… А у матери были черные… Возможно когда-нибудь я и смою всю эту краску, но сильно не надейся.

— Я буду ждать… Цвет должно быть чертовски красивый… — «как и весь ты, что в моих руках» чуть не срывается с его губ, но Тор успевает промолчать. Знает, что такого мальчишка уже терпеть не станет, потому что его взглядов не разделяет от слова совсем.

Поэтому он молча чуть отстраняется, щелкает замком, слышит легкую усмешку Локи. И медленно развернув его к себе, пленяет его губы, обнимает тепло и тесно.

Мальчишка секунду медлит, но чужие руки так просто заставляют забыть обо всем, что он позволяет им.

+++

Когда он был маленьким, когда его мать еще была жива… Она любила читать ему сказки о детях, что попадают в волшебную страну/другой мир/лучшие места.

Такие дети всегда были невероятно несчастны в своем доме/своем крае/своей жизни, и переход куда-то в иное место всегда был для них спасением. Был для них глотком свежего воздуха. Был для них освобождением.

К концу каникул он чувствует себя именно таким ребенком…

Поход к Тони заканчивается успешно, он находит довольно много нужной и обличающей информации; он договаривается о том, когда именно эта информация будет выслана по нужному адресу; он договаривается о том, когда именно его собственное милое послание будет отправлено нужному адресату…

Парень спрашивает не слишком ли это. Спрашивает, правда ли Локи хочет вновь устраивать разборки и весь этот театр.

Он отвечает, что просто хочет поставить точку. Молчит о том, что просто защищает то, что принадлежит ему.

Только. Ему.

И вот его дела вне «семьи» заканчиваются. Начинается время властвования Бальдра.

Почти сразу он вытаскивает их на еще существующий каток, на озере через дорогу. Для Локи даже находятся коньки — те, что раньше принадлежали среднему брату.

Дружно и весело они все тащатся на прогулку.

Он, наконец, может дать себе волю и вспомнить насколько его тело быстро/гибко/проворно. Бальдр смотрит со снисходительной улыбкой на быстрое кручение, прыжки и езду вперед спиной.

Вначале Локи кажется, что он просто умеет лучше и сейчас покажет, опять будет хвалится. Но все оказывается намного иначе…

На лед выезжает Тюр. Мальчишке кажется, что его челюсть пробивает лед и тонет, мягко покачиваясь, опускается на самое дно.

Парень выглядит грациозно и мягко. Никакой тяжести, все движения плавные, выверенные, ни одного лишнего шага, ни одного лишнего выдоха.

Локи смотрит на него затаив дыхание и получая поистине эстетическое удовольствие от чужого катания.

— Это… Кто это его так… — он подъезжает к стоящему у берега Бальдру, у того тоже приоткрыт рот, а брови кажется вот-вот исчезнут где-то под кудрявыми вихрами.

— Мать нас всех отдавала на секции, в том числе меня и его на фигурное катание, но… Я не думал, что он еще что-то помнит и… Может так!.. — он неверяще качает головой, пытается проморгаться. Локи смеется и вдруг, будто вспомнив о чем-то, дергается.

— Слушай, а почему «мальчик-скальд»?..

Он смотрит во все глаза; Бальдр, еле отведя взгляд от старшего, поворачивается к нему. Пару секунд раздумывает, перед тем как ответить.

— Я когда маленький был очень любил сочинять всякие короткие песенки, типа частушек или чего-то подобного… Чаще всего они касались Тюра и его неуклюжести, да… — он смеется, потягивается и медленно сдвигается с места. Оборачивается напоследок: — С нами поедешь, покатаешься, или с Тором торчать будешь?..

— С Тором? — он удивленно вскидывает брови, оборачивается. Тор сидит на берегу, на каком-то валуне, рядом стоят его коньки. Локи быстро поворачивается к Бальдру. Шепчет: — А он разве не умеет кататься?..

— Неа… Мама хотела отдать его на фигурное катание, но он выбрал хоккей. На первом же занятии расшиб лицо и больше туда не возвращался. Ему лет девять было, мне — тринадцать. Я тогда с ними ходил и так смеялся… А сколько кровищи было!.. Будто кого-то под эту… Снегоочистительную машину затянуло… — парень качает головой, кружится на месте, поглядывая в сторону старшего. Подгоняет Локи: — Ну так что?.. Едешь или нет?

— Ммм, я думаю, передохну чуток… Потом к вам подъеду. — он отталкивается и медленно катится в сторону берега. Встретившись глазами с Тором, чуть улыбается, но улыбки в ответ не получает.

Он сидит, нахмурившись и нахохлившись, будто большущий снегирь на ветке. Руки глубоко в карманах, голова втянута в плечи.

Локи фыркает. Вот уж неожиданность найти у Тора слабое место. Да еще и где… На озерном катке, где совсем рядом куча точно таких же детей уже буквально вылизали весь лед, так часто они падают в него лицом!..

— Чего не катаешься? — он тормозит у кромки пожухлой травы, чуть склоняет голову к плечу, с интересом рассматривая парня.

— А ты будто не знаешь?.. Бальдр уже точно успел растрепаться о том, как «тогда смеялся». — Тор кривится на миг, отводит глаза. Его плечи немного дергаются, камень скорее всего морозит зад.

— Так ты все слышал?.. — Локи удивленно вскидывает брови. Они ведь находились на достаточном расстоянии и…

— Нет, он просто каждый раз говорит эту фразу, когда рассказывает «смешные» истории из моего детства.

Локи поджимает губы, кивает и откашливается в кулак. Меньше всего ему сейчас нужно рассмеяться с лица Тора или просто самого существования в его жизни Бальдра…

— Таак… Что насчет покататься? — он выпрямляется, мягко толкнувшись коньком, едет туда-назад, раскатывается перед «братом». Тот становится еще более хмурым и неприветливым. Нахохливается сильнее.

— Я не умею. Не хочу. Не лезь ко мне.

— Ой, да ладно тебе!.. Я тебя научу. — он улыбается открыто, почти что нежно. Тор фыркает. Некоторое время молчит.

— А если я упаду? — по вопросу понятно, что он действительно хочет согласится, но что-то все еще останавливает его. Где-то позади, за спиной Локи смеется Бальдр и, кажется, зовет его. Мальчишка не оборачивается, делает вид, что не слышит, и поясняет Тору:

— Ты вытрешь с лица снег, встанешь и поедешь дальше. — он говорит это с такой уверенностью, что парень даже чуть выпрямляется, садится ровнее. Все же вновь спрашивает:

— А если я упаду на тебя?..

Локи уже хочет ответить, но замирает на полу вдохе.

Если Тор упадет на него, он, — как минимум, — не выживет, или же, — как максимум, — еще и превратится в сплющенный пластилин. Кашлянув, он говорит:

— Мы, эмм, постараемся, чтобы этого не произошло… — он мотает головой, пытаясь убрать мультипликационные, пластилиновые кадры своей смерти из головы, а затем смотрит на Тора. Делает милое-милое личико, чуть надувает губки. — Ну, пожалуйста, ну, поехали, колючка!.. Я не настолько стар, чтобы провести всю свою жизнь в обществе твоих братьев!..

Тор вздыхает, опускает взгляд на коньки и бормочет:

— Если я упаду…

— Я буду тебя держать.

— Ты? Держать?

— Конечно. — он гордо вскидывается, пока парень переобувается и с силой шнурует коньки. Ждет.

Первые шаги по траве даются еще более или менее нормально, но как только Тор ступает на лед, почти тут же падает назад, на берег. Сердито поджав губы, поднимается, чтобы тут же замереть.

— Говорил будешь держать…