ЛЕГОЛАС: ага. Даже шрама не осталось. Надо полагать, Мандос таким образом хочет искупить свою вину? Уррод!
ХАЛДИР: но хорошо хоть, что он тебя вылечил…
ЛЕГОЛАС: все равно я ему этого не прощу!!!
АРАГОРН: да ладно вам. Еще поквитаемся. А сейчас давайте жрать.
(Племя усаживается за стол, и тут замечает, что не все присутствуют)
БОРОМИР: О. А где феаноринг? И папин сын?
МЕРРИ: папин сын ушел и ничего не сказал.
БОРОМИР: хм…
ФАРАМИР: да нафиг он нам сдался? Давайте жрать.
( племя ест, но Халдир припасает две миски с едой – для Элладана и Келегорма, все еще сидящего в клозете.
А Элладан в пещере-дневнике)
ЭЛЛАДАН: я знаю, что там не Мандос сидит, а кто-то живой и нормальный. Поэтому я и говорю все это.
Я задолбался быть вождем. Я задолбался играть в эту игру. Я – не мой папа. Увы.
Посему, если меня вышибут, буду только счастлив.
Я все сказал.
(Однако, все сказавши, Элладан не уходит, а садится на каменный холодный пол спиной к камере и очень долго сидит неподвижно. Потом вздыхает, встает и уходит в лагерь.
Когда он приходит, то видит, к своему удивлению, что его порцию никто не съел, и порцию Келегорма тоже. А сам Келегорм сидит под деревом и цвет лица у него какого-то нехорошего оттенка)
ЭЛЛАДАН(без интереса съедая свой завтрак): Что с тобой, феаноринг?
КЕЛЕГОРМ(уныло): отвали…
МЕРРИ: оне, звиняюсь, поносом страдают.
ХАЛДИР: Мерри, как тебе не стыдно, Элладан ведь кушает!
МЕРРИ: ниче, он привычный.
ЭЛЛАДАН: Халдир, что с Келегормом?
ХАЛДИР: я так подозреваю, он вчера что-то плохое съел. И поскольку мне и Луртцу хорошо, то значит, он это съел не в кафе у Бырдура, а на пляже. Тот самый кусок пиццы?
(Келегорм зажимает ладонями рот и несется в туалет. Элладан пожимает плечами)
ЭЛЛАДАН: Халдир, там у меня в сумке аптечка, в ней куча папиных настоек. Надеюсь, ты разберешься, какая от чего.
ХАЛДИР: я тоже надеюсь…
(Халдир начинает копаться в сумке. Элладан ложится в шезлонг, вытряхивая из него Боромира. Боромир, видя, что Элладан в плохом настроении, не спорит с ним, молча идет в тенек под пальмой и укладывается там.
Арагорн же все-таки рискует подойти к Элладану)
АРАГОРН( остановившись в двух метрах): Элди.
ЭЛЛАДАН (уныло): что?
АРАГОРН: что случилось?
ЭЛЛАДАН (все так же уныло): ничего.
(Арагорн подходит ближе)
АРАГОРН: ну я же вижу, что у тебя плохое настроение.
ЭЛЛАДАН: плохое – это слабо сказано. Оно у меня мерзкое.
АРАГОРН (садится рядом с шезлонгом): ну и отчего оно такое, скажи на милость? Тебя все слушаются, уважают, ты – хороший вождь. Че тебе еще надо?
ЭЛЛАДАН: небось, к папе бы ты вот так запросто не подошел бы, будь он в таком же отвратном настроении…
АРАГОРН: ну, то ж Папа. А ты – мой старый друг. А я – твой старый друг. Я тебе, по-моему, всю свою жизнь друг… Могу я на правах старого друга тебя не бояться?
ЭЛЛАДАН: можешь. Но лучше отвали.
АРАГОРН: а вот и не отвалю. Мне не нравится твое настроение. Что-то ты приуныл – а в этой игре это самое распоследнее дело.
ЭЛЛАДАН(уныло): а может, мне вовсе не хочется выигрывать в этой игре?
АРАГОРН: а уж как мне не хочется здесь находиться, пока там Ортобрет сидит своей голубой задницей на МОЕМ троне!!! И напяливает на свою идиотскую башку МОЮ корону!!!
ЭЛЛАДАН (безучастно и уныло): но ты же слышал, папа его порезал. А Трандуил вообще за сына теперь прибьет. Так что тебе-то уж больше не о чем беспокоиться.
АРАГОРН: смотрю я на тебя и не узнаю Элди-Конкретного Пацана. Тебе что, кто-то что-то не так сказал? Или ты на Мандоса обиделся? Ну, так на него обижайся, не обижайся – один хрен. Потому лучше не обижаться. А если на феаноринга – так он того не стоит, потому как идиот.
ЭЛЛАДАН (морщась): вот еще, буду я на феаноринга обижаться – делать мне больше нечего. Просто у меня не получается быть таким, как папа… и это меня напрягает.
АРАГОРН(усаживается поудобнее): ясно. Только тебе все равно бы не удалось быть как папа – ты ведь твой папа только наполовину. То есть, выходит, папиного уникального сочетания генов у тебя ровно половина. В том числе и нолфингского характера, и береновского наследства, и тинголовых генов. А вместо этого у тебя четверть, конечно, от Галадриэль, но при этом там ведь еще целая четверть Келеборна, и это тебе все портит. То есть, я не хочу сказать, что Келеборн – некрутой. Он очень даже крутой, но он флегматик, каких поискать. Да и бабка твоя все-таки еще тот снеговик. Так что спиши свою низкую харизму на счет этих белобрысых предков и успокойся.
ЭЛЛАДАН: ты хочешь сказать, что у дедушки и бабушки – низкая харизма?!
АРАГОРН: да нет, у них-то все в порядке. Только их харизма не подходит для такого сброда, что здесь собрался. А вот папина – подходит. Но ее у тебя только половина.
(Элладан продолжает безучастно лежать в шезлонге и смотреть на море. Арагорн сидит рядом. Проходит примерно полчаса, наконец, Элладан говорит)
ЭЛЛАДАН: знаешь, ты в чем-то прав. Не нужно подделываться под папу. Надо быть самим собой…палки-моталки, я ведь и был самим собой… только все видели тень папы… а, ладно, оставим эту тему. Я другого боюсь. Помнишь, я как-то сказал, что нам тут не хватает развлечений?
АРАГОРН: не помню.
ЭЛЛАДАН: ну, неважно. Важно, что я высказался примерно в таком духе. И что потом случилось – все надышались дурман-травой. А потом была эта балрогова мобилка. И вот вчера – Умбар и почка Леголаса.
АРАГОРН: ну, так это ж не твоя вина. Это все Мандос придумал. Так что забей. Ты – хороший вождь.
(Арагорн встает и идет купаться. Элладан некоторое время лежит в шезлонге и смотрит куда-то на горизонт. Потом встает и осматривает прилегающую территорию. Видит, что в море купаются Арагорн и Леголас, Эомер подмел вокруг хижины и закапывает мусор, Фарамир достирывает свое барахло, Халдир поит Келегорма какой-то настойкой, Луртц ему помогает – крепко держит Келегорма, потому что тот совершенно не преисполнен желания лечиться и яростно сопротивляется. Боромир лежит под пальмой, в тенечке. Мерри валяется на песке и пьет попси-колу. Словом, жизнь идет своим чередом. Поэтому Элладан снова ложится в шезлонг и лежит там еще примерно час. Потом встает, берет острогу и идет ловить рыбу. Видя, что он все еще в плохом расположении духа, Арагорн идет ему помогать. Это видят Фарамир и Эомер, уже валяющиеся на пляже) ФАРАМИР: ага. Шурин, ты тока глянь. Наш бомжик подлизывается к папиному сыну.
ЭОМЕР: угу. Ну и что ты этим хочешь сказать?
ФАРАМИР: а то, что наш Ара уже скис. Перегорел. А ведь как боролся за место вождя!
БОРОМИР(подает голос из-под пальмы): и что теперь?
ФАРАМИР: то, что у нас стало меньше конкурентов.
БОРОМИР: я так не думаю, братишка. Если Ара, как ты говоришь, подлизывается к папиному сыну, то это значит, что папин сын что-то такое сегодня сказал Аре. Ты что, не видел, что они сидели и задушевно так разговаривали? Может, они как раз решали вопрос насчет утверждения в племени железной власти Эльфинитов и заключили пакт?
ФАРАМИР: пакт? А с какой-такой радости Арычу лизать задницу папиному сыну? И утверждать власть Эльфинитов?
БОРОМИР: а с такой, что Ара женат на его сестре.
ЭОМЕР: Во-во.
ФАРАМИР: а ты-то чего поддакиваешь?
ЭОМЕР: а ты женат на моей сестре.
ФАРАМИР: ну и что?
ЭОМЕР: а то, что ты – мой зять.
ФАРАМИР: я – самостоятельный князь!
БОРОМИР: расскажи кому-нибудь другому!
ФАРАМИР: Борик, ты сейчас схлопочешь!
БОРОМИР( совершенно искренне): это очень сомнительно.
ФАРАМИР(заводясь): это еще почему?
БОРОМИР: потому что сюда идет Элладан. И сейчас он тебе даст работу.
ФАРАМИР: Ни фига!
ЭЛЛАДАН(подходя к пляжникам): почему? Очень даже фига. Вставай, Фарамир, и иди достирывай. Там осталось всего парочка футболок и несколько носков.
ФАРАМИР: не буду я стирать. Задолбало.
