ЭОВИН (подняв голову): Да не убьёт, что, у него самого баб ни разу не было?
КЕЛЕГОРМ: не тебе об этом судить, роханка.
ЭОВИН: ну да, ну да. Ну так уж и не мне.
(она заняла очень возбуждающую позу и Келегорм ощутил, что спорить с ней у него нет никакого желания, зато есть желание сделать что-то совсем другое)
ЭОВИН: можно подумать. Если твой братец такой же горячий, как и ты, то не может быть, что у него не было никогда ни одной бабы. Уж поверь мне, я-то в этом разбираюсь…
КЕЛЕГОРМ (придушенно): слушай, ты… проваливай, а? пока я тебя не убил.
ЭОВИН (сладострастно облизнувшись): ага, убил один такой. У меня, между прочим, давно-о мужика не было, так что ты учти – если я разозлюсь, я сама кого хочешь убью. Очень оригинальным способом.
КЕЛЕГОРМ: ладно, Балрог с тобой. Делай свое дело, только молча…
ЭОВИН: а что это ты так быстро смирился с судьбой?
КЕЛЕГОРМ: заткнись…
(в общем, когда до этого места добрался поисковый отряд, их взорам предстала очень откровенная порнография)
ГАЛАДРИЭЛЬ: та-ак…
ЭОВИН (испуганно замерев на месте): а-а-а-а!!!!
КЕЛЕГОРМ: э-э…
ТХУРИНЭЙТЕЛЬ: ага.
АРАГОРН: гм… Владычица, может, пусть они хоть доделают своё дело, а? Всё равно уже ничего не исправить.
ГАЛАДРИЭЛЬ (ледяным голосом): хорошо. Пусть доделывают.
(Разворачивается и уходит. Тхуринэйтель, сально подмигнув парочке, тоже уходит, Арагорн разводит руками, потом грозит Эовин пальцем и тоже уходит.
Только когда они вернулись в лагерь, Арагорн решился нарушить молчание)
АРАГОРН: владычица, и что теперь?
ГАЛАДРИЭЛЬ: ничего. В конце концов, они оба взрослые и способны отдавать себе отчёт в своих действиях.
ТХУРИНЭЙТЕЛЬ: я думаю, что Келегорм не виноват ни в чём, им попользовались.
ГАЛАДРИЭЛЬ: не сомневаюсь, что изначально так и было.
ТХУРИНЭЙТЕЛЬ: изначально?
ГАЛАДРИЭЛЬ: мой кузен не был бы самим собой, если бы не извлёк из сложившейся ситуации хоть что-нибудь для себя. Ведь ему все равно придется отвечать перед Маэдросом, а тот разбираться не будет, сам Келегорм с роханкой лёг, или она его изнасиловала. Так почему бы не расслабиться и не получить удовольствие? (последние слова Владычица произнесла с непередаваемым сарказмом, махнула рукой и пошла готовить завтрак. К ней присоединилась Тхуринэйтель, а Арагорн пошёл помогать эльфам ловить рыбу. Как раз из леса пришёл Элладан с аллигатором, сдал его поварам и тоже ушёл к рыбакам) АРАГОРН: Хэл, Леги, Элди… случилось то, чего все тут так боялись.
ХАЛДИР: что?!
ЭЛЛАДАН (равнодушно): Роханка трахнула Келегорма?
ЛЕГОЛАС (со смешком): ага, и Турка от этого на собственных волосах повесился?
АРАГОРН: да. То есть, не совсем. Пока ещё не повесился.
(Леголас выронил острогу, Халдир – сетку с рыбой – хорошо, что её успел подхватить практичный Элладан)
ЛЕГОЛАС: ой блин, я ж просто прикололся. Ара, ты что, всерьёз?
АРАГОРН: серьёзней некуда, Леги.
ЛЕГОЛАС: ёлки-палки, Лориэн густой!!! Я же говорил – надо было нафиг выкидывать эту дуру отсюда…
ХАЛДИР: Леги, но тогда здесь остался бы Гиллорн.
ЭЛЛАДАН: вот именно.
ЛЕГОЛАС: да идите вы нафиг. Тут у нас потенциальный самоубийца появился, а вы про педика вспомнили.
АРАГОРН (пожимая плечами): да не думаю я, что Келегорм повесится.
ЛЕГОЛАС (с сарказмом): ну да, он утопится. Или устроит самосожжение.
ХАЛДИР (нервно): только не это!
АРАГОРН: да он вообще не будет устраивать суицида. Так Галадриэль сказала.
ЭЛЛАДАН: гм… а почему?
АРАГОРН: ну, не знаю. Но я ей почему-то верю. И потом, подумайте сами – это ещё очень хорошо, что роханка трахнула именно Келегорма, а не кого-нибудь из нас, особенно из вас. (он показал острогой на Халдира и Леголаса. Те нервно передернули плечами).
ХАЛДИР: тебе совсем не жаль Келегорма?
АРАГОРН (снова пожимая плечами): жаль. Но вас и себя мне было бы жаль больше. Келегорм, я думаю, как-нибудь это переживёт, а ты бы не пережил, и Леги – тоже…
ЛЕГОЛАС: да! Я бы сразу повесился.
ХАЛДИР: а ты уверен, что он переживёт? А не повесится?
ЛЕГОЛАС: это ж Турка. Он феаноринг.
ЭЛЛАДАН: ну и что? Это даже хуже, потому что они все на чести повёрнутые… на свой манер.
АРАГОРН: будем надеяться, что не настолько, чтобы вешаться. После Гваэглосса он же не повесился.
ЛЕГОЛАС: так с Гваэглоссом и не было ничего.
АРАГОРН: ну так он же не сразу об этом узнал. Я, вообще-то, другого опасаюсь.
ЭЛЛАДАН: и чего же?
АРАГОРН: что Келегорм, даже если и захочет повеситься, для начала соберётся отомстить. А мстить он будет Эовин и её родственникам. А Эомер, между прочим, мой друг. Да и Теодена жалко. И Фарамира тоже.
ЭЛЛАДАН: ну, я думаю, что они как-нибудь договорятся. Главное, чтобы Маэдрос ни о чём не узнал.
ЛЕГОЛАС: угу. И Турке придётся молить об этом всех Валар и Эру заодно. Но, если честно, то я безмерно счастлив, что Эовин наконец-то удовлетворилась и больше не будет к нам приставать… слушайте, а вдруг Турка её убьет?
ЭЛЛАДАН: ему Мандос не позволит это сделать здесь.
ЛЕГОЛАС: мда… в любом случае, ей тут недолго быть осталось, потому что на ближайшем совете все будут голосовать против неё.
(с этими словами эльф уходит на кухню с сеткой рыбы. За ним идут все остальные. Мерри между тем уже давно почистил кастрюлю и поставил её на огонь, а Галадриэль и Тхуринэйтель разделали крокодила.
Луртц, по-прежнему угрюмый и всем на свете недовольный, что-то выстругивал, Эомер увлеченно долбал большой бамбуковый ствол, явно собираясь сделать из него большую посудину для воды, Боромир перебирал собранные фрукты – словом, каждый был чем-то занят. Арагорн принялся убирать, Элладан – подметать в хижине, а эльфы пошли закапывать мусор.
Наконец, пришло время завтрака, и тут как раз появился Келегорм. Племя, уже усевшееся на кухне вокруг очага, как по команде повернулось к нему)
КЕЛЕГОРМ (мрачно): Что смотрите?
ЛЕГОЛАС: да так, Турка…
ХАЛДИР (сочувственно): ты как?
КЕЛЕГОРМ (ещё более мрачно): погано…
(садится рядом с Халдиром. Племя, в котором все, кроме Эомера, Боромира, Луртца и Мерри в курсе случившегося, сочувственно смотрит на феаноринга, а те, кто ничего не знает, недоумевают по поводу произошедшей с наглым феанорингом перемены. Тут наконец Эомер замечает, что племя собралось не в полном составе) ЭОМЕР: Эй, а где моя сеструха подевалась?
ЛЕГОЛАС (шёпотом, но слышат почему-то все): Ты её что, задушил?
ЭОМЕР (до него доходит): что?! Ты её что, того? То есть… это она тебя что, того?
МЕРРИ: вау!!! Эовин трахнула Турку!!!
ЛУРТЦ (дает хоббиту лёгкий подзатыльник): заткнись, малой. Не видишь – у пацана горе.
(Действительно, выглядит Келегорм далеко не самым лучшим образом – мрачный, бледный, круги под глазами)
КЕЛЕГОРМ: нет.
ЭОМЕР, ЛЕГОЛАС, МЕРРИ: что – нет?
КЕЛЕГОРМ: я её не душил.
МЕРРИ: а, ты её утопил?
КЕЛЕГОРМ: нет. Я – благородный сын Фэанаро, мне незачем марать руки о какую-то потаскуху.
ЭОМЕР: что?
ЭЛЛАДАН (примирительно): но ты же не будешь отрицать, что твоя сестра действительно…
ЭОМЕР: это моя сеструха и только я здесь имею право решать, как её называть!
КЕЛЕГОРМ (ядовито): а тебе не кажется, роханец, что я теперь имею такое же право? Это меня она нагло изнасиловала, опозорила имя моего рода и унизила мою честь! И я этого так просто оставлять не собираюсь.
БОРОМИР: эй, подожди. Мой братец, как-никак, её муж.
КЕЛЕГОРМ (не менее ядовито): да-а? что ж он за муж, если его жена ведёт себя, как последняя подстилка?
БОРОМИР (заводясь): эй, ты на моего братца бочку не кати!
КЕЛЕГОРМ (вдруг встаёт): да пошли вы все…
(уходит.
Все переглядываются.
Завтрак стынет.)
МЕРРИ (громким шёпотом): он вешаться пошёл.
ЛЕГОЛАС: или топиться…
ХАЛДИР: только не это! (убегает вслед за Келегормом в лес)
ЭЛЛАДАН: так, я тоже пойду, а то он и в самом деле повесится или утопится.
