ЭЛЛЕНИЭЛЬ: а смотреть мы будем … Терминатор-2!!!
ЭЛРОНД: какой кошмар!!!
АРАГОРН: скажи спасибо, что не «Матрицу».
ЭЛРОНД: заткнись.
ЭЛЛЕНИЭЛЬ: я хотела вам привезти «Последнего Урук-хая», но, во-первых, он не для дринкгейма. А во-вторых, я не хотела показывать его Пину.
ПИН: а почему?
ЭЛЛЕНИЭЛЬ: а потому, что ты плакать будешь.
ПИН: там всех убили?
ЭЛЛЕНИЭЛЬ: почти. Я плакала сильно. (глазами куда-то вдаль и руки на сердце) А главный герой... Такой хорошенький… такой миленький…
ГЛОРФИНДЕЛ: ну вот опять… каждый раз одно и тоже. Сейчас она скажет…
ЭЛЛЕНИЭЛЬ: его смерть напомнила мне про похороны Хэла.
ХАЛДИР: Элл, не напоминай.
ЛЕГОЛАС: да. Отстань от него. Турка и так его сегодня достал.
ЭЛЛЕНИЭЛЬ(выходя из транса): как он посмел?!!! Что он сделал?
ХАЛДИР: ничего страшного.
КУРУФИН: что бы он ни сделал, он сделал правильно и…
ГЛОРФИНДЕЛ: слушай, ты, замолчи.
КУРУФИН: не затыкай меня!
ЭЛРОНД: о, будет, опять будет бардак.
АРАГОРН (роется в ящике от продюсеров): класс, тут еще и пивко!!!
SAM O’WAR: много пивка!
ГЛОРФИНДЕЛ: пивко потом. Эй, а где Келегорм?
КЕЛЕГОРМ(появившийся сзади): Я НЕ БУДУ ИГРАТЬ В ЭТУ ДУРАЦКУЮ ИГРУ.
КУРУФИН: здравствуй, брат. Иди сюда.
КЕЛЕГОРМ: я не…
Куруфин(дергает Келегорма за футболку к себе):/ иди сюда. Идиот. Это же дринкгейм./
Келегорм:/знаю, но не буду же я им говорить, что это — хорошая игра./
Леголас:/А я все слышу/
Келегорм, Куруфин:/Пошел в попу!/
ЭЛЛЕНИЭЛЬ: так, когда жидкий терминатор Т-1000 будет менять облик, вы все… все, кроме меня и Глорфи — кто-то же должен сохранить трезвую голову! — все будете выпивать по стакану вина. Для Пина — стакан вдвое меньший, никто, надеюсь, возражать не будет?
ПИН: а…
ЭЛРОНД: что?
ПИН: да так…
ЭЛИОН: я не хочу. Это не для меня.
ЭЛЛЕНИЭЛЬ: скажи честно, ты меня уважаешь или терпишь?
ЭЛИОН: не задавай мне таких вопросов.
ЭЛЛЕНИЭЛЬ: почему?
ЛЕГОЛАС: потому, что сказать, что не уважает — будет невежливо. А сказать, что уважает — будет неправдой.
ЭЛЛЕНИЭЛЬ: ну с-с-спас-с-сибо, Леги.
ЭЛИОН: уважаю, но пить не буду.
SAM O’WAR: Элион, забей и пей.
ЭЛИОН: О, Эру.
ГЛОРФИНДЕЛ: давай, давай, покажи, что ты — нолфинг! А не сопля из Ангмара.
(начинается кино. Как только жидкий терминатор принимает облик полицейского, все залпом выпивают стаканы. Эллениэль и Глорфиндел наливают снова)
КУРУФИН: мерзкое вино
КЕЛЕГОРМ: а по-моему, ничего.
КУРУФИН(шепотом): по-моему, тоже, но не скажу же я об этом вслух! Похвалить вино из погреба Нолфинга — никогда!
(кино идет дальше. Жидкий превращается в приемную мать Джона. Все опять выпивают. После третьего стакана Пин немного окосевает, остальные держатся. После четвертого Пин укладывается на колени Элиона и засыпает. На пятом стакане сходит с дистанции Элион. Ему просто надоело и он притворился пьяным. После Элиона косеет Арагорн. Но он еще держится. Однако после седьмого он все-таки падает и засыпает. До конца фильма доходят Кэрдан, Гваэглосс, Леголас, Халдир, Элронд, Sam O’War и феаноринги. Но когда жидкий терминатор перед самой гибелью быстро меняет облики, отрубается Кэрдан. ) ГЛОРФИНДЕЛ: так, кто-то еще остался. Ладно, ребята, еще по стакану, и тот, кто пройдет по вон той веревочке и не сверзится, получит иммунитет.
(веревочка натянута в полуметре над землей)
ЭЛРОНД: нет, зятек, я не стану ронять свое достоинство первым. Пусть детки Феанора попытают счастья.
КУРУФИН: а че? Ты че, полуэльфийская морда, думаешь, я не смогу пройти?
(Элронд не обращает на него никакого внимания. Куруфин лезет на веревку, но делает только два шага и падает. Долго и нехорошо ругается. После него идет Келегорм, но его тоже постигает неудача. Видя, что феаноринг не получил иммунитета, Элронд сразу же отказывается от проверки и укладывается в свой любимый шезлонг. Sam O’War тоже не желает идти по веревке. Гваэглосс присоединяется к нему, и в итоге иммунитет получает Халдир. Продюсеры накрывают на стол к ужину и снова угощают вином. Келегорм из жадности выпивает еще полбутылки и в совершенно окосевшем состоянии лезет на талан. Там уже устраиваются на ночь Леголас, Халдир и Элион) ЛЕГОЛАС: Турка, пошел вон!
КЕЛЕГОРМ: Это ты мне, синдарское рыло?!
ЛЕГОЛАС: а тут только один Турка.
КЕЛЕГОРМ: Ах ты…
(замахивается, но срывается с дерева и грохается вниз, прямо на кучу хвороста, которую сюда зачем-то приволок пьяный до изумления Sam O’War. Наколовшись на сучьях, Келегорм с руганью убегает в лес. Там он обнаруживает, что съеденная за ужином селедка не захотела устанавливать дружеские отношения с кремовыми пирожными… Келегорм мчится к нужнику. Пьяный Куруфин укладывается на песочке на пляже, в гордом одиночестве. Эллениэль и Глорфиндел уходят в хижину, уносят туда с собой Пина. К ним присоединяется и Кэрдан. Sam O’War укладывается в гамак, Арагорн — остается у костра. На лагерь опускается ночь.
День шестьдесят третий.
(Последринкгеймовый лагерь выглядит как поле битвы: возле погасшего костра лежит Арагорн с половиной жареного гуся на груди и с присвистом храпит. Валяются пустые бутылки, грязные стаканы, бумажные тарелки, куриные кости и обглоданные ребра, арбузные корки, Sam O’War спит в обнимку с бутылкой, с талана выглядывает чья-то рука с обломанными, но чистыми ногтями и банкой из-под пива…
В палатке просыпается Келегорм)
КЕЛЕГОРМ(потягиваясь): эрегионское вино — это класс. И похмелья почти нет. (вдруг замечает, что он раздет, и что рядом лежит совершенно раздетый Гваэглосс и обнимает его за бедра).
КЕЛЕГОРМ: а-а-а-а!!!
ГВАЭГЛОСС(спросонья и тихо): лапуся, не так громко.
КЕЛЕГОРМ(взвизгивает): я тебе не лапуся!!!
ГВАЭГЛОСС: а вчера ты не возражал.
ЛЕГОЛАС(на крик заглянув в палатку): Опа!
КЕЛЕГОРМ(нервно шарит в поисках своих трусов): Ты, мерзкий гомик!!!! Как ты посмел!!! Как ты посмел ко мне прикасаться!!!
ГВАЭГЛОСС(пожимает плечами и спокойно одевается): да ты сам вчера ко мне приставал. Пришел в палатку, обниматься-целоваться полез….
КЕЛЕГОРМ: я был пьян, а ты, тварь, этим воспользовался! У меня все болит!!!!! (осматривает себя) У меня вся задница в синяках!! И болит!!!
ЛЕГОЛАС(тихонько убирается от палатки): это есть круто!!!!
ХАЛДИР(печально возникает рядом): почему?
ЛЕГОЛАС: потому что это круто! И я могу не бояться Гваэглосса! Похоже, он переключился на нолдор.
АРАГОРН(приподнимаясь и сбрасывая с себя полусъеденного жареного гуся): Кто это там орет с утра пораньше?
ЛЕГОЛАС: Турка.
АРАГОРН(кладет гуся на какую-то тарелку и, держась одной рукой за голову, несет его на «кухню»): чтоб его орки отъездили! Не дает поспать, с-скотина…
ЛЕГОЛАС: Ара, его уже отъездил Хамдир.
АРАГОРН(роняет гуся в песок): да ну?!
ЭЛРОНД(раздраженно, мучаясь похмельем): какая ерунда…
КЕЛЕГОРМ(в палатке): это неправда! Неправда! Я не мог приставать к тебе! Я не такой! Ты меня изнасиловал!!!
ГВАЭГЛОСС(пожимает плечами и расчесывает свои длинные волосы): ну-ну. Келегорм, ты проснулся утром в моих объятиях и без одежды. У тебя синяки на заднице и она болит. О чем это говорит?
КЕЛЕГОРМ: ах ты, скотина!
ГВАЭГЛОСС: нет, не об этом.
КЕЛЕГОРМ: а-а-а! А о чем?!
ГВАЭГЛОСС: о том, что ты проснулся утром в моих объятиях и без одежды, и у тебя задница в синяках и она болит.
КЕЛЕГОРМ: не смей надо мной издеваться! Я не мог! Это ты сам меня изнасиловал!
ГВАЭГЛОСС: побойся Эру, Турко. Я еще никогда никого не насиловал. А уж тебя — тем более. Смысла не было. Зачем брать силой то, что дают просто так?
КЕЛЕГОРМ: это мерзкая ложь! Этого не было! Я этого не помню! Как у меня болит голова…
ГВАЭГЛОСС: ты — пьяница.
КУРУФИН(появляясь откуда-то, вид у него бледный): ну, братец, я всегда подозревал, что ты голубой. Недаром ты так и не женился.
