От раздумий Анджея отвлек звук проворачивающегося в замке ключа. Дверь распахнулась. На пороге стоял Эмиль. Он был бледен и в руках сжимал большой чемодан. Анджей поторопился встретить его и перехватил из тонких рук тяжеленный чемодан.

- Эмиль, дорогой, ты, что прихватил с собой часть стены от родительского дома? Чего такой чемодан тяжелый?

- …

- Эмиль не молчи, ты меня пугаешь, - улыбнулся Анджей, - доброе утро, братишка. Завтракать будешь? Давай, давай проходи.

Анджей бросил в коридорчике чемодан и затащил на кухню слабо упирающегося брата. Посадив его за стол, силой засунул ему в руки стакан с водой. У Эмиля был странный, как будто сонный взгляд. Анджей посчитал ему пульс и внимательно заглянул в глаза.

- Ты ушел из дома? – тихо спросил Ангел.

Эмиль посмотрел ему в глаза и кивнул головой.

– Хорошо, давно пора, молодец. Ты уже большой мальчик, надо начинать жить самостоятельно, взрослеть, умнеть. Ну, же, взбодрись, ты стоишь на пороге большого приключения под названьем ЖИЗНЬ, не надо начинать приключение с лицом обреченного на муки человека, – Анджей приобнял его, в ответ Эмиль обхватил его руками и громко вздохнул, – ну же, родной мой, улыбнись, ты не один, я рядом, и мелкий здесь, смотри, здесь все свои.

- Эмик, а что ты из дома уволок такое тяжелое? – Тео пыхтел, приподнимая чемодан, – что, неужели реально кирпичи? Или это соседский садовый гномик? – увидев удивленный взгляд Анджея, протянул, - а что? Он ему всегда нравился, может, он решил с ним не расставаться…

- Я взял только самое дорогое, свои партитуры!

Эмиль открыл чемодан, из него вылетело несколько нотных листов прямо под ноги Доминика. Отбросив крышку, Эмиль показал набитый до самого верха чемодан. Там были папки с завязками, и просто связки нот, перетянутые веревкой, смотанные в «трубочку» и перевязанные красивым бантом. И еще много просто листов, скрепленных между собой степлером. Доминик внимательно рассматривал поднятые листы.

- То есть, про трусы ты забыл? - уточнил Анджей, улыбаясь.

Эмиль недоуменно посмотрел на чемодан, на брата, и, кивнув головой, вдруг рассмеялся.

- Да, забыл! Я раньше никогда не покидал дом, я не знал, не думал… - в глазах блеснули слезы, как предвестники начинающейся истерики.

- Тише, тише, - быстро сказал Анджей, – это не смертельно, все в наших руках. Сейчас ты выпьешь валерьяночки, и мы пойдем в магазин. Вон Тео тоже надо всякого разного прикупить. Будем стресс снимать по-омежьи – займемся необузданным шоппингом.

- Энжи, можно я у тебя поживу? – уточнил Эмиль.

- Ты хочешь здесь? Может, лучше вместе со мной в доме у Роберта? Там хорошо, тихо, спокойно, и инструмент там есть…

- Нет, я бы хотел пожить один. Я давно мечтал об этом, – почти шепотом сказал брат.

Доминик достал из портмоне кредитную карточку и протянул ее Тео.

- Пинкод – твой день рождения. Если надумаешь снова пойти в школу, то купи и для нее все необходимое.

- И сколько кредитов я могу потратить? – спросил Тео, рассматривая карточку.

- Я тебя ни в чем не ограничиваю. Да, еще. В ваше распоряжение я оставлю машину с водителем, он будет возить вас по магазинам, таскать за вами сумки, а потом развезет по домам, – улыбнулся альфа, наблюдая, как заблестели глаза у Тео.

– Эмиль, – Доминик посмотрел на среднего брата, – я правильно понял, это всё твое творчество?

- Да, – скромно потупился Эмиль.

Анджей прикинул глубину чемодана и удивленно присвистнул.

- А кто твой агент? – продолжил допрос альфа.

- У меня его нет, папочка считает… - Эмиль осекся, и замялся, - нет агента. Я его никогда не искал.

- Можно, я пришлю тебе агента? – Доминик доброжелательно, по-отечески смотрел на юного композитора.

У Анджея коммуникатор подал тревожный сигнал. Он быстро поднялся в свою комнату. Его вызывали, и на этот раз не в штаб, значит, намечалось какое-то задание. Он облегченно вздохнул. Ну, наконец-то, можно будет отвлечься от всего этого БАРДАКА! УРА! За работу! А то ребята уже совсем закисли здесь, в безделье и лености. ПОРА РАЗМЯТЬСЯ!! Ангел почувствовал во всем теле привычную легкость и радость азарта, как охотник в ожидании разрешения на открытие охотничьего сезона.

Надо бы сообщить Роберту, но тут позвонили ребята, их тоже вызывали. Они, как маленькие дети, торопили его. Ангел переодевался и думал, как же сообщить Роберту, что его не будет какое-то время, а как долго он будет отсутствовать, предсказать невозможно. Они должны были встретиться сегодня днем. Роберт и так был обижен тем, что после бала Анджей один отправился в гарнизонный домик, а его с Робби оставил в родительском доме, более того, он не разрешил альфе приезжать в ближайшее время. М-даа, как-то некрасиво получается! Вместо нежного извинения с объяснениями, он сейчас вообще исчезнет неизвестно куда и на сколько.

Анджей спустился вниз. Поцеловав обоих братьев, он, молча, погрозил пальцем Тео, а Эмилю так же молча дал кредитку с написанным на ней пинкодом. Подошел к альфе и тихо на ухо произнес: «Обидишь Тео, пообрываю все, что свисает и топорщится!» Ангел ухмыльнулся, увидев, как вытянулось лицо Доминика, похлопал его по плечу и вышел из дома.

Выведя из гаража Призрака, он уселся на него, и только тогда связался с Робертом.

- Любимый, - любимые глаза смотрели на него сурово, - прости, меня вызывают, я с тобой свяжусь, как только все закончится. Ну, прошу, умоляю, не сердись!

Увидев, как на лице любимого альфы обиженное выражение сменилось на удивленное, быстро добавил:

– У меня в гарнизонном домике теперь будет жить Эмиль. Навести его, пожалуйста, через пару дней. Все. Целую.

И быстро отключил связь, переведя ее в рабочий режим. Теперь все гражданские звонки будут отправляться на гарнизонный автоответчик. Теперь только работа, все остальное из головы надо выкинуть! Анджей вывел Призрака на дорогу и газанул. Опять появилось это чудное пьянящее чувство свободы, когда за спиной, будто крылья разворачиваются, и ты летишь, и тебе все по плечу.

========== Лимончик для Роберта ==========

После бала прошло три дня. В первый день Роберт злился на Анджея, за то, что тот практически бросил его после бала, и уехал в свой крохотный домик в военном городке. Ну, спрашивается, какая нелегкая понесла его туда? Есть пустая квартира Роберта, она же поболее его домика будет. И, вообще, почему ему нельзя было ехать с ним, что за странный каприз? К концу второго дня он уже не то, что не злился, а был готов сам просить прощения, за что угодно, лишь бы увидеть его вновь.

Автоответчик, предлагавший бодрым голоском оставить сообщение, вначале вызывал у Роберта приступы неконтролируемой ярости, а затем погружал его в состояние глубокой депрессии. Сегодняшнее утро не было исключением, все вызывало раздражение и недовольство, особенно жизнерадостность папы. Ну, как можно быть таким веселым, когда Анджей неизвестно где, а его жизнь, наверняка, в опасности! А тут еще и отец, хмурый и недовольный, противился трудовому марафону сына, начатому в день исчезновения омеги. Спрашивается, а чем еще может заниматься альфа, когда его персональный наркотик, его Анджей, так далеко и так недосягаем?

Чтобы не раздражать семью своим кислым видом, Роберт ушел завтракать из столовой в малую гостиную. Пока слуги сервировали столик, альфа просматривал текущие сводки новостей, пытаясь понять, куда могли отправить его ненаглядного. По наступившей тишине стало понятно, что слуги все приготовили и вышли, теперь можно спокойно позавтракать. Комнату заполнил запах свежесваренного кофе и земляничного джема. Роберт улыбнулся, на кухне его явно любят, раз позаботились о том, чтобы создать ему хорошее настроение, приготовив булочку с любимым джемом.

Ну, вот! Если закрыть глаза, то можно представить, что Анджей находится рядом. Взгляд лениво обежал гостиную и остановился на фигуре Анджея, стоящего посреди комнаты. М-да, поздравил себя Роберт, вот уже галлюцинации начались. Анджей стоял в военной форме, черной с серебряным шитьем шевронов и нашивок, он видел его таким однажды на небольшой кухоньке его домика в военном городке. Роберт тихонько вздохнул. Его ангел был таким красивым! Анджей, безусловно, умел носить и костюмы, и джинсы, но вот в форме он был просто УБИЙСТВЕННО прекрасным. А взгляд, смертоносный, как кинжал, казалось, горел желанием выпотрошить заживо любого, кто подвернется под руку… ТАК, СТОП! В последний раз омега, надев форму, смотрел мягко и немного виновато, извиняясь за свой воинственный вид.