- Ты, что, здесь один был? - решил уточнить эмир.

- С Фати, - согласился омега. - Он еду носил и помогал тебя обтирать и переодевать, если надо. - Фарид отводил смущенно глаза. - Ты пару дней совсем плохой был, я боялся, что ты умрешь. А этот твой слуга-плакса не помогал, а только начинал причитать как о покойнике. Ну, я его и выгонял всякий раз, как видел. И без него было страшно, а он вместо того, чтобы помогать, только подвывал и все. А на третий день у тебя дыхание стало легким, ты уже не сипел, а начал нормально дышать. И тогда я вышел из спальни и сказал родителям, что остаюсь. Оми тогда слуг своих оставил со мной. И мне стало легче. Я доктора сюда привел, он тебя осмотрел и сказал, что все в руках Аллаха и, если ты до сих пор жив, то возможно всё обойдётся, и посоветовал мне быть ближе к тебе.

Орхан был потрясен. Он не ожидал подобного от юного омежки. Не испугаться и остаться возле умирающего человека, по сути, постороннего для него. Орхан взял Фарида за руки и молча уткнулся лицом ему в ладони. Он был благодарен, а ещё ему было стыдно посмотреть в лицо омеги. Можно только догадываться, через что прошел этот храбрый ребёнок, обтирая и ухаживая практически за трупом! Фарид бережно высвободил свои ладошки и, как днем во дворе, уткнулся ему коленями между ног, обнял его за плечи, одновременно гладя по голове как ребёнка.

- Ну что ты, не надо, не переживай, всё хорошо, ты выкарабкался, ты молодец. Я верил, что у тебя все получится!

Орхан пытался выдавить из себя слова благодарности и не мог. Горло свело судорогой, он попытался вздохнуть и вдруг понял, что… плачет. Это было так неправильно и непонятно, что альфа совершенно растерял все слова, для него всё в этом мире сосредоточилось на легких руках, которые перебирали его волосы, и маленьком сердечке, которое так доверчиво билось рядом.

- Всё хорошо. Я уверен, ты бы тоже сделал для меня всё возможное, чтобы помочь. Я рад, что мои усилия не оказались напрасными.

- Даже страшно представить, через что ты прошел, помогая мне, - Орхан посмотрел в бездонные омежьи глаза.

- Ну, не так всё и страшно, - улыбнулся Фарид. - У меня оми знаешь, какой строгий? У нас в питомнике только малыши живут беззаботно. Чем старше ребенок, тем больше у него обязанностей по дому появляется. Надо успевать и учиться, и младшим помогать. Если юные альфы тренируются целыми днями и за лошадями присматривают, то в питомнике приходилось, если не учишься, то помогать воспитателям. А позже и учителям с малышами. А потом я решил в медицинский поступать, как старший братик Олли, а оми сказал, что не стоит мне лезть в медицину. И чтобы мне это доказать устроил на работу в хоспис за стариками ухаживать. Мне вначале было противно, а потом я стал с ними разговаривать и понял, что они только внешне старые, а внутри такие же молодые, как ты и я. Просто у них сил нет баловаться, как раньше, но они все такие же смешливые и умные, как и раньше. Я после хосписа перестал бояться стариков и смерти. Но поступать в медицинский, однако, передумал, понял, что не моё это.

- Да? - Орхан посмотрел на омегу с интересом. - А что же ты тогда хочешь?

- Не знаю, - пожал плечами Фарид. - Я после этого побывал в гостях и у старшего брата Саида. Посмотрел, как он со своим гаремом в городе правит. У него два супруга, Шади и Олли, один занимается образованием, другой медициной. И ещё несколько наложников, которые контролируют все городские службы, и присматривают за чиновниками. Они незаметны, как серые кардиналы, только дергают за веревочки из-за кулис и командуют полушепотом. А еще у Саида есть большой театр, где ставят разные пьесы и проводят литературные и музыкальные вечера. Очень интересно и красиво. Но мне там быстро надоело. Я не очень люблю стихи, - Фарид провел рукой по своим стриженым волосам и продолжил:

- А еще был в гостях у второго брата Салаха. У него один супруг, и все дела ведутся не как у отца в эмирате, а иначе, как на большом предприятии. У него даже не Диван, а совет директоров. Ты знаешь, у него современный город, почти как в Федерации! Альфы у него работают в службе охраны правопорядка. Они и полицейские, и судьи, и могут первую помощь оказать. В городе много высотных зданий, много научных институтов, и все жители, как правило, работают в институтах, ну и в обслуге тоже. Но у него там настоящий научный городок. Молодые ученые приезжают с различными идеями, выступают на ученых советах. Спорят. Так занимательно! Я тоже ходил, слушал. Было интересно, хотя некоторые идеи, на мой взгляд, были больше похожи на бред. Ясмин водил меня по лабораториям, показывал, как работают настоящие ученые. Мне, конечно, было интересно, но одновременно и скучно. Я не смог бы просидеть за столом целый день.

- А что тебе нравится? - Орхан слушал омегу, как ребёнок сказочника. - Что бы ты хотел?

- Я не знаю, - вздохнул омега. - Мне нравится скакать верхом, и чтобы сокол с криком кружил над головой, а ветер бил в лицо. Мне нравится ночное небо над пустыней и костер, постреливающий искорками. И лошади, всхрапывающие во сне. Но ведь это не то, ради чего стоит прожить жизнь? А когда я попал сюда, мне понравилось заниматься хозяйством, разговаривать с людьми, проверять счета. Мне нравится, когда я говорю, а меня слушают и делают, так как я сказал, а не отмахиваются, как от мухи.

- Это хорошо, - Орхан улыбнулся. - Делай то, что тебе нравится, а потом может, захочешь ещё чего-то? Я постараюсь, чтобы у тебя было всё, что ты захочешь.

Фарид хотел еще что-то сказать, даже приоткрыл рот, но в последний момент передумал.

- Ладно, - омежка храбро улыбнулся. - Ложись спать, я переоденусь и тоже лягу спать.

Фарид скрылся за ширмой. Орхан откинул одеяло и лег на кровать. Вскоре из-за ширмы показался омега, на нем была длинная ночная рубашка. Глухая и закрытая, как абая, только из белого шелка с бантиками и рюшиками. От горла до пола и с длинными свободными рукавами. Совсем не похожая на вчерашние коротенькие штанишки и распашоночку до пупочка.

Орхан улыбнулся своим мыслям и прикрыл ноги покрывалом. С другого конца кровати забрался омежка. Очень чинно и церемонно улегся рядышком, положив свою голову на соседнюю подушку, внимательно расправил покрывало и положил поверх него руки. И только после этого скосил глаза на альфу, который насмешливо смотрел на него.

- Спокойной вам ночи, муж мой! - омега поправил браслет на руке, чтобы он не закрывал манжет рубашки.

- А поцелуй на сон грядущий? - веселился альфа, видя, как вспыхнул омежка. - Мне твой поцелуй утром сил придал, как спящей царевне из сказки. Он для меня самое лучшее лекарство. Ну, хочешь, я зажмурюсь и притворюсь спящим? - Орхан потянул тихонько простынку.

- Вот еще! - Фарид вцепился в простынь, как в последнюю опору добродетели. - Тебе надо, ты и целуй!

Орхан хохотнул и перекатился на бок. Омежка испуганно пискнул, когда альфа оказался так невероятно близко. Он зажмурился от ужаса. Ой, кажется, его сейчас поцелуют… Альфа никуда не торопился. Он рассматривал милого омежку. Такой красивый, нежный, просто восхитительный! И сейчас, когда он лежит, зажмурив свои невероятные глазища, можно его спокойно рассмотреть. Нежный овал лица, ровный носик, высокий умный лоб, брови стрелками вразлет, длинные, пушистые ресницы, которые нервно трепещут на зажмуренных глазах и розовые губки, которые омежка сложил в трубочку и оттопырил, как будто собирался свистнуть.

Альфа приблизился, почти нависнув сверху, и осторожно принюхался. Нет, к сожалению, он так и не чувствовал запахов. Зато он услышал, как у омежки сбилось дыхание.

- Ты что, боишься? - Удивился Орхан.

- Нет, - Фарид открыл глаза и нахмурился. – Я пробовал раньше целоваться, и мне не понравилось.

- С кем это ты пробовал? – Ревниво узнал альфа, внутренне ощетинившись.

- С Фати, - честно сознался Фарид и так недоуменно посмотрел на альфу, как будто он сморозил большую глупость. - Как-то оми Амин решил рассказать мне о том, как соблазнять альф и о том, сколько видов поцелуев существует. Но тут мой оми Хани зашел в комнату и устроил Амину настоящий скандал. Пока они ругались, я удрал из комнаты, и мы с Фати решили попробовать, как это целоваться…