Местом встречи был номер в роскошном отеле в центре города. Сделать так, чтобы Омар смог спокойно приехать именно в этот населенный пункт и остановиться именно в этом отеле, само по себе было невероятно сложной задачей, которая потребовала от сотрудников ЦРУ неординарных организаторских способностей. Допусти они малейшую ошибку, и вражеские спецслужбы мгновенно поняли бы, кто такой Омар и с каким агентством он связан.

Фил встретился с ним в назначенном месте, в комфортном номере на одном из верхних этажей. Как обычно при выполнении сотен подобных заданий, в начале беседы он говорил с Омаром на отвлеченные темы. Когда пришла пора перейти к главным вопросам, Фил присел на диван и предложил Омару занять место в кресле рядом с диваном. Началась стандартная процедура «вопросы и ответы». Было видно, что двадцатилетний опыт работы позволял Омару отвечать четко и быстро.

– Вы сотрудничаете с нами очень давно, – сказал Фил. – А с какими-либо другими крупными известными организациями вы когда-нибудь сотрудничали?

Это был один из вежливых способов подсунуть в красивой спокойной «обертке» простой и грубый вопрос: «Ты „сливал“ нашим врагам секретную информацию?»

То, что случилось далее, неприятно удивило Фила. Его собеседник, до этого расслабленно сидевший в кресле, вдруг слегка изменил позу и с явным ощущением дискомфорта сказал:

– Я хотел бы сейчас произнести молитву. Вы не возражаете?

Филу на секунду вспомнился американский футбол. Бывает, квотербека[8] сбивают с ног спустя всего несколько секунд после того, как ему удалось выйти из «конверта»[9] и начать продвижение мяча к следующей отметке, означающей очередное выигрышное очко. Так вот, Фил сейчас чувствовал себя как этот неудачливый квотербек. «Молитву? Что еще за фокусы?» – думал он, понимая, что в этом привычном сценарии случился уж слишком неожиданный поворот.

– Да, конечно. Пожалуйста, произносите, – сказал офицер, умело скрывая свою возникшую тревогу.

Все было бы нормально, если бы Омар просто на минуту наклонил голову, закрыл глаза, мысленно обратился к высшим силам и потом вернулся к разговору. Но и теперь он поступил совсем не так, как ожидал Фил. Омар встал с кресла, направился в ванную и через пару секунд вернулся с полотенцем в руках. «У этого парня на уме явно что-то нехорошее, – подумалось Филу. – К чему сейчас молитва и полотенце? Что за ерунда?» Всего минуту назад офицер был на сто процентов уверен в честности Омара и поэтому все еще пытался найти хоть какое-то рациональное объяснение странному поведению этого человека.

Будучи сильно обеспокоенным и натянутым как струна, Фил увидел, как Омар, держа в руках полотенце, совершил еще одно не менее удивительное действие – подошел к окну. «Что он делает? Наверняка пытается подать кому-то знак с помощью полотенца. Неужели он думает, что я этого не понимаю?» – рассуждал про себя Фил. А потом на него вдруг снизошло озарение: этот мужчина – мусульманин! Ну, конечно! И к окну он подошел, потому что хотел, проговаривая молитву, стоять лицом в направлении Мекки. Известно, что мусульмане молятся в строго установленное время дня и, вполне возможно, именно такое время наступило в ту минуту, когда агент вдруг столь необычным образом прервал беседу с Филом.

Омар развернул полотенце и аккуратно положил его на пол, собираясь использовать в качестве молитвенного коврика. Офицер ЦРУ мысленно задал себе несколько вопросов. Ему хотелось понять, почему этот человек вдруг решил помолиться? Может, Фил, сам того не заметив, сказал слова, которые прозвучали как проявление неуважения к исламу? Или какие-то слова показались оскорбительными не по отношению к религии, а лично для Омара? В любом случае эти варианты принять было бы гораздо легче, чем допустить страшную мысль, что данный агент уже какое-то время сотрудничает с неприятельскими спецслужбами.

Омар выполнял роль ценного источника в рамках одной из секретных операций, проводимых в том регионе. Было ясно одно: если этот парень, за которого Фил ручался и который прошел несметное число жестких проверок, на деле окажется предателем, то руководитель региональной секретной операции всыплет Филу по первое число.

Вдобавок ко всему, у офицера засосало под ложечкой, потому что до привычного времени ужина и до еще одной встречи в его графике, которая должна была состояться в ресторане, оставалось не так уж много. В те минуты не существовало на свете человека, который так же сильно, как Фил, хотел, чтобы честность Омара была полностью подтверждена!

Проведя за молитвой минут десять, мужчина встал, свернул полотенце и вновь сел в кресло. Собираясь с мыслями, чтобы продолжить беседу, Фил внезапно осознал, что ему сегодня не удалось сохранять беспристрастность и объективно оценивать Омара.

Тем не менее, не оставалось ничего иного, кроме как еще раз задать вопрос, уже прозвучавший десять минут назад:

– Вы когда-либо сотрудничали с другими крупными организациями?

Ожидания Фила опять не оправдались: Омар несколько секунд молчал, а потом, снова с видимым ощущением неудобства и даже легкого раздражения, слегка переменил положение ступней и произнес:

– К чему такие вопросы? Вы меня в чем-то подозреваете?

Раньше, может, и не было причин сомневаться в преданности Омара, но теперь, из-за его странного поведения, придется немного усложнить формат общения. Фил понял, что пришло время применить свой отточенный навык незаметного извлечения нужных сведений из собеседника. Офицер на время перевоплотился в психологический «джи-пи-эс-навигатор», стремящийся определить «местоположение» правды и достичь его, как водитель достигает пункта назначения.

Менее чем через час правда была выявлена: Омар признался, что все последние двадцать лет работал на два фронта – ЦРУ и другое, враждебное агентство.

Однако это был далеко не финал встречи Фила с Омаром, а ее кульминационный этап. Ведь нужно убедиться в том, что сама по себе «исповедь» двойного агента не содержит каких бы то ни было подводных камней и новых изощренных лазеек для лжи. Не выходя за рамки формата незаметного извлечения данных, офицер ЦРУ стал задавать вопросы, ориентированные на подкрепление признаний Омара неоспоримыми доказательствами.

Опрашиваемый рассказал, что из года в год ему приходилось притворяться новичком каждый раз, когда его проверяли в ЦРУ с помощью полиграфа. Прежде он уже был натренирован своими коллегами из другой, враждебной нам организации, так что детектор лжи был неспособен распознать обман. Омар подробно описал успешно выполненные им задания, целью которых было так или иначе ухудшить ситуацию в сфере безопасности США.

История об одном из таких успехов звучит ужасающе. Судите сами.

По словам Омара, ему удалось очень близко подобраться к важнейшим сведениям, к которым имели допуск два специалиста по внешним связям из регионального центра нашего агентства.

Здесь сделаем небольшое отступление.

* * * * *

Существуют секретные документы, которые могут относиться к трем разным категориям – «Секретно», «Совершенно секретно» и «Совершенно секретно, особой важности». Сотрудников ЦРУ, которые владеют информацией под одним, несколькими или сразу тремя перечисленными грифами, называют специалистами по внешним связям. Эти люди осуществляют прием и передачу данных между тем центром ЦРУ, в котором они работают, штаб-квартирой ЦРУ и всеми остальными центрами этого агентства, расположенными в различных точках земного шара.

Специалисты по внешним связям имеют доступ ко многим сведениям, являющимся государственной тайной, и знают, как устроено взаимодействие большого количества центров ЦРУ. Если обычного сотрудника, работающего в каком-либо центре нашего агентства, любая неприятельская организация считает лакомым кусочком, то неудивительно, что специалист по внешним связям для нее – буквально золотая жила.