Правда, от всего остального мира Соединенные Штаты отгородились берегами океанов и непроницаемыми крепостными стенами виз. Колесить к нам — они не против. Ответить такой же взаимностью — не дождетесь! Даже на границе с Мексикой соорудили стену, чтобы мексиканцы не перебегали в Штаты за американской мечтой. Стена, правда, плохо помогает. Мексиканцы лезут и лезут, мечтая снова вернуть себе Калифорнию и Техас. И, боюсь, никакой забор их не остановит. В том же Техасе, по данным статистики, латиносов снова большинство. Пухлая пятая точка многомиллионной Дженифер Лопес скоро накроет США от западного побережья до восточного.
А вот Китай, конечно же, цивилизация забора. Символ ее не только Великая Китайская стена, но даже… письменность. Вглядитесь в иероглифы. Что это такое, если не маленькие запутанные заборчики, с помощью которых закрытый китайский мир хочет скрыть великую тайну о себе. Чуть-чуть передвинуть забор для китайца — смысл всей его жизни. Пограничные споры с Россией за какой-нибудь островок на Амуре тянулись десятилетиями. Граница с Индией — тоже вечная проблема. Тибет удалось затащить за китайский забор. Но Запад это не признает, и беспрестанно колет Китай в ахиллесову тибетскую пятку дипломатическими нотами. Вдумайтесь: только в Китае есть территория со странным названием Внутренняя Монголия! То есть одна Монголия — просто так, сама по себе. А другая — НАША, КИТАЙСКАЯ, ВНУТРЕННЯЯ! Мы ее пограничным забором обнесли и радуемся. А заодно боимся — вдруг кто-то ее у нас обратно отберет и к обычной Монголии присоединит.
В этом и есть главная китайская загадка. Распухая заборамиграницами без меры, Китай то и дело рвался на куски, как воздушный шарик. И тогда начиналась очередная Война семи царств, а сквозь дыры в Великой Китайской стене, а то и просто в обход, лезли монголы Чингизхана, маньчжуры Маньчжурской династии или сибирские стрелки русского царя, а с моря — англичане, немцы, японцы… И даже (что уже никто не помнит!) австровенгры, тоже наводившие вместе с другими «великими нациями» чуть больше века назад порядок в китайских селах и весях. Во время так называемого Боксерского восстания.
Когда заборов не было, Старая Украина была страной колеса. Запорожцы возили ее с места на место, словно арбу с сеном. Вообще непонятно, где тогдашние ее границы. Как американские ковбои двигались с восточного побережья на Дикий Запад, скрипя колесами крытых брезентом повозок, так казачий стан медленно углублялся в степи Дикого Поля, заселенного племенами кочевников.
Именно от того времени остались плетеные из лозы оградки вокруг украинских хат, знакомые большинству Цивилизация колеса против цивилизации забора 93 в основном по историческим фильмам. Еще в пору моего детства они попадались по селам — вокруг старых хат с просевшими стенами, за которыми доживали свой век старухи, помнившие еще дореволюционные времена. А потом старухи умерли. А тыны исчезли, сменившись другими типами «охранных систем».
Тын — не забор. Тын — это символическая ограда украинского дворища эпохи колеса. Такой же символический, как нынешний двухфутовый заборчик вокруг американского дома. В тыне всегда был перелаз к соседу. Чтобы в любой момент попросить огня. Или соли. Или ласки соседской дочки. Или просто, не выходя на улицу, зайти на чарку, как казак к казаку.
Разве нужно было тогда отгораживаться от соседа забором до неба? И у него, и у тебя (и у всех!) такая же хата с белеными стенами, такой же воз, такой же горшок и такая же Галя с карими глазами. Или Одарка. И такая же общая судьба — ДОЛЯ, где ты вписан в сотню, в полк, в Войско Запорожское. Выше — только Бог. А гетманом ты и сам станешь, если не испугаешься держать в руках булаву. Хотя… Какое это наказание держать булаву в Украине! Только возьмет кто-то, как тут же тысячи бросаются к нему, чтобы выхватить и сделать своей, хоть на час, хоть на мгновение!
Но теперь тот тын можно увидеть разве что в Музее народного быта в Пирогово. Вместо пирогов — чизбургеры. Вместо тына — заборы. Такой высоты, будто именно по ним их хозяева собираются залезть в рай. В гости к Господу Богу. Лишь бы не ходить к соседу.
Взгляните окрест. Вся Украина ныне, к сожалению, страна глухих заборов. Если деревянных, то только не на просвет. А чаще кирпичных, бетонных, каменных. В последнее время даже из железного рифленого листа с краями острыми, как лезвие бритвы. Так, видите ли, дешевле всего. В три, в четыре, в пять (!) метров высотой. С толченым стеклом по кирпичному верхнему краю. С навершиями из железных копий.
За заборами ПРЯЧУТСЯ И ПРЯЧУТ. Все, что нажили. Или все, что натащили из прежней общенародной собственности. А также друг у друга. Сколько их уже было, этих реприватизаций. Одна справедливее другой! Кто не смог спереть завод, хоть кирпича из разобранного колхозного свинарника наволок. И тем счастлив. Как в песне Высоцкого: «Каждый взял себе удел, кур завел и в ем сидел, охраняя свой удел не у дел»…
Я ничего не выдумываю. Мне много пришлось поездить по сельской Украине, снимая цикл фильмов «Следами пращуров». И везде попадались разрушенные колхозные подворья, стены которых ушли на «индивидуальное» строительство. Коллективная собственность умирала в 1990-е. Частная расцветала, не зная удержу. Стандартные бетонные заборы, которыми в советские времена окружали так называемые «объекты» (секретные и не очень), везде сменялись приватными «тынами». Но уже не из старосветской лозы, а из кирпича как минимум в три метра.
Что значит этот обломок глухой китайской стены, что вы возводите на меже к соседу? Знать тебя не знаю. Видеть не хочу. Чтобы ты сдох. Провалился. Мой забор мне во сто крат милее твоего лица.
И такой же ЗАБОРИЩЕ на улицу. Не заходите. Не спрашивайте. Я есть. Эта стена до неба тому подтверждение. Но для вас меня нет. И не будет. Никогда. И даже воды не дам. Слизывайте росу с моего забора.
Тогда же стали расцветать «замки» — пародии на средневековые рыцарские, но непременно с башнями, словно их хозяева постоянно высматривают, не подходит ли враг? Типичные проекты этих «феодальных Цивилизация колеса против цивилизации забора 95 гнезд» имелись во всех архитектурных каталогах. А воплощениями в кирпиче и камне можно полюбоваться далее в самом Киеве — в районах с частной застройкой. То ли детские мечты о рыцаре Айвенго двигали их заказчиками, то ли стремление вырваться «из грязи в князи» и обрести душевный покой за толстыми стенами под башней, вызывающей, несмотря ни на что, ассоциации с… водокачкой.
Глядя на эти сооружения новых «помещиков», я почему-то вспоминал графа Льва Толстого. Его имение Ясная Поляна было окружено только едва заметным ровиком, через который могла переступить даже курица. Крестьяне шлялись туда-сюда. Граф тоже не ограничивал себя в передвижении по окрестностям и никого не боялся — между прочим, ездил в поезде в вагоне третьего класса, который сегодня называется «общим». Полное отсутствие стен не только спасло это «дворянское гнездо» в эпоху двух революций, но и не помешало мыслям «яснополянского чудака» проникнуть во все уголки земного шара. Пусть спорят, насколько адекватно действительности его учение о непротивлении злу насилием. Но стенами от него не отгородишься. Нет-нет, а подумаешь: может, Лев Николаевич был все-таки прав?
Впрочем, популярности толстовства среди наших современников что-то не замечается. Одни строят заборы. Другие их жгут и ломают. Счастья нет ни у тех, ни у других. Потому что никто не хочет поднять голову ввысь и увидеть небо, где нет никаких заборов. И даже возможности их построить. Впрочем, я не совсем прав. Современные государства поделили даже небеса, оставив только «воздушные коридоры». Куда бедному крестьянину податься, а заодно и бедному графу?
Забор — не метод. Обычно за вами приходят, когда достроен ваш последний забор. Самый главный. Самый надежный. С охраной. И умными глазами камер слежения. Когда, наконец, вы чувствуете себя за ним в безопасности. Ибо забор — это ваш страх. А страх всегда притягивает беду. Чем сильнее страх, тем выше забор. И тем отчетливее видно, что именно за ЭТИМ забором есть, чем поживиться. Сюда стоит зайти без приглашения.
