Последний эликсир от ран и один на восстановление я берег, только для наших. В торой остался в убежище, о чем я очень жалел, но не рассчитывали мы на войнушку.

Свой эликсир от магического отката, пришлось отдать на первой же стоянки. Не знаю, какой пил их маг, но явно ему помогло мало, он был очень плох. Мастер подошел к нам и переводя взгляд с меня на Старшого, попросил помощь. Взгляд его «говорил», или мы поможем и будем друзьями или.

Хорошо, мы дадим, но они не дешевые увы, финансы и здесь диктуют, кто будет жить, а кто умрет.

— Я думаю, мы решим этот вопрос, в убытке никто не останется заверил Мастер. Будем, надеется, что он больше воин, чем торгаш и умеет держать слово. Союзников нам нужны.

После моего, дела у парня на поправку, но нужно было время, хорошая еда и спокойствие. А вот этого у нас и не было.

В первую же ночь, мы подверглись нападению, спас всех Шарик, подняв лай. Хороший песик, масел заработал честно.

Мы бежали, хорошо, что Старший продумывал и пути к отступления. Не ожидали такой прыти от гоблинов, а напрасно, в набег ходят «не мальчики для битья». Есть над чем подумать.

Усвоили и еще один урок, в темноте с гоблинами лучше не связываться. Часовые их не заметили, только собака. Утром после тщательной разведки, обнаружили и второй отряд. Вот так и сталось, у нас не было сил с ними сражаться, у них нас догнать. Кентавры с дальнего расстояния наблюдали за отрядами, и мы вовремя «тактически отступали».

Рассмотрели трофеи пятерки уничтоженных охранников. На одежду, безрукавку, длинные шорты и полусапожки никто не позарился, просто спалили. Такая форма одежды самая распространенная у местных. Пару плащей превратили в тюки, для перевозки на кентаврах, дротики они и поделили между собой. По качеству, и дерева и наконечников из каких-то зубов, лучше чем у них. А так трофей и будет чем хвастать дома, если вернемся.

Щ иты забрали и поделили наемники Ахмада с людьми Мастера, три на два. Очень необычная конструкция. Панцирь или раковина морского гада была оплетена какой-то растительностью, как бутылка болгарского вина. Очень прочного, ели поддающегося доже металлическому ножу. Плетеная подложка, в виде мата, амортизирует удар. Очень легкий, как не странно, остался вопрос прочности. Для нас маловатый, а вот кентаврам будет как раз. И еще диковинные орнаменты на вещах, нанесенные зеленой и красной краской. Представляющие линии разной толщины, переплетающиеся между собой, образующие «ломаные» фигуры. На зеленую краску я указал Мастеру, он признал, что у них такой нет, но не отказался бы узнать секрет приготовления.

Кожа на пращах была великолепной, иметь хотели все, отдали пострадавшим, двоим нашим, двоим Мастера и кентавру. А про снаряды никто и не думал, остались на месте. Дубинки пошли на костер, для приготовления пищи. Жаль, но не то время и сил собирать тяжелые сувениры.

Я забрал, наверное, амулет с отверстием посередине на кожаном шнурке, он был только у одного. Если туда вставить камень силы, наверняка классная штука получится.

А больше у дозорных ничего и небело, или наши трофейщики не заметили.

Вот так и играли в пятнашки с гоблинами, то ли они нас догонит, и возможно съедят, то ли мы их вымотаем, и они от нас отстанут. Но тут, что-то изменилось, и их отряды развернулись в сторону селения.

Мастер и его люди, не на шутку обеспокоились, вдруг гоблины смогли проникнуть в селение. Хоть они и уверяли, что это практически не возможно, но как мы все знаем, невозможного не бывает.

Мы тоже развернулись и двинулись вслед за ними, соблюдая двойную осторожность, не хватало еще угодить в засаду.

В засаду к третьему отряду, угодил небольшой караван. Да сколько же их! Объяснили, что до двух сотен. Мы ничего не смогли сделать для этих бедняг, и поздно подошли, и нет у нас сил. Осталось только из далека, наблюдали за цепочкой разумных с веревками на шее, согнувшись под тяжестью награбленного с каравана и частью гоблинов радостно тащивших добычу.

Еще раз убедился, нет без серьезной охраны, путешествие напоминает русскую рулетку.

Гоблины, оказывается, переправили свой плот почти к селению, но не на риф.

Устроили лагерь на берегу, недалеко от источника с питьевой водой, явно решили за нами не гоняться, а грабить караваны. Разумно с их стороны.

Глава 5

Осторожно спустились с холма к месту побоища, а кентавры «рассыпались» по округе, чтоб не попасть в засаду.

На месте одиноко стоял раненный охи, кабинка полу сплющенная съехала на бок, странно, почему его не добили. Рядом лежал второй, неестественно согнутый, возможно на него пришелся магический удар, с вырезанными частями мяса. Чуть в стороне три шара охары, головы лошадей, и везде рассыпана соль. Все, что не забрали, догорало в костре. Не далеко шаманский полузатёртый рисунок пентаграммы, как мне объяснили.

— Вот бы нам не помешал этот монстр заявляю.

— Да же, и не думай, они специально его как приманку оставили Старший

— ? — смотрю с немым вопросом, подразумевающим объяснения.

— Да, да. Он раненый, но ценный, мы будем его пытаться спасти и обязательно угодим в ловушку. Хватит, раз мы уже недооценили противника и только благодаря Шарику сумели удрать вовремя.

— Хорошо, ты же у нас военный вождь — выставил руки. — Командуй Виннету.

— А вот охар можно использовать, только надо придумать, как и как ими управлять.

Мы обходим всю стоянку в надежде отыскать хоть что-нибудь, но кроме щепотки соли нет ничего. Громко перекликаемся и выражаемся на всех языках, кто какие знает.

Вдруг около одного из шаров начинается шевеление и на свет появляется маленький и худой мальчик. На вид 6–7 летний ребенок, испуганные глазенки с засохшими следами от слез и весь в земле и песку.

— Ты как сумел выжить пацан, чьих будишь? — Алексей.

В ответ, слезы в три ручья.

Отряхнув и напоив малыша, услышали, невнятную историю, что дала пищу к размышлениям.

Звали парнишку слишком вычурно, но созвучно с Аликом, и мы тут же его перекрестили. Скажут жестоко, возможно, но здесь другой мир и другие правила, жизнь со смертью ходят в обнимку. Он был рабом, поэтому слова хозяина воспринимает как приказ. Назвали Аликом, значит, будет Аликом. Управлял одним из охарой, уже четыре месяца (по-нашему полгода), но и помогал ухаживать за охами и другой живностью. Где он до этого рос и жил, не знал. Его вместе с охарой купил Величественный Абшут (хорошее самомнение купца о себе, скромненько и со вкусом). Сам купец жил в Сайхуте, и это второй рейс, в котором участвовал малыш, за солью и чем-то еще. Они очень спешили, и не стали ждать большого каравана, почему он не знал. Но, в окрестностях Солевого, со слов других участников, появились банды и Величественный Абшут решил быстро ехать домой.

— Они стали убивать всех, а я спрятался в ямку и Кеаша меня прикрыл. Что теперь будет со мной? всхлипывая и глотая слова и слезы, рассказывал малыш.

— Он заботился обо мне. Давал одежду. Еду (глядя на пацана об этом не скажешь).

— Все будет хорошо, мы возьмем тебя к себе и твоего друга тоже погладив по пыльным волосам, сказал я.

— А где купец, и почему ваши косы не почувствовали засаду? — Старший.

— Он куда-то сразу провал, а косов осталось только двое, остальных он сменял на сапру у другого купца из Вайсбона.

— Мастер, что скажешь об этом Величественном Абшуте чуть растягивая слова, а потом вздыхает Старший.

— Жадный, очень тщеславный и не очень честный. Говорят, в Сайхуте проиграл половину каравана, не хотел отдавать и пытался сбежать. Вот у него теперь и хватало на одну соль. Денег, наверное, не было присоединиться к сильному каравану, а скорее пожадничал.

— А много надо платить за присоединение? Николай.

— Тут от расстояние зависит и если у тебя своя охрана.

— Ну, например с Вигора до Вайсбона, такие как мы заинтересовался я.

— Если без охраны, по десять — пятнадцать золотых. Но это ведь совсем спокойные места были.