- Никакого порядка,- прокомментировал Жан-Батист, наблюдавший в бинокль. Заскочив на подножку его "унимога", Шеннон скомандовал:

- Давай за ними, а то ещё влипнут в передрягу.

Тем временем, Саранда, не обращая внимание на остолбеневшего часового, вошел внутрь здания. За ним последовали двое солдат, а Джинджи встал у входа. Внутри блокгауза царили полумрак и прохлада, хотя большинство дверей были распахнуты.

- Где начальник? - дружески спросил Джинджи, угощая часового сигаретой. Тот взял её, продолжая пялиться на диковинную форму наёмника. Тут у ворот появился "унимог", из кузова которого посыпались автоматчики во главе с корсиканцем. Быстрыми перебежками они пересекли двор, не обращая внимания на часового.

- Следите за крышей, - кричал Шеннон солдатам, стоя на подножке грузовика.

Тут на крыльце появился Дако Саранда, гнавший пинками трёх полуодетых солдат. Он орал, размахивая своим кольтом:

- Режим Кимбу пал. Диктатор убит. Именем революции приказываю сдать оружие и собраться на дворе!

Тут откуда-то сверху раздалась длинная очередь. Лангаротти по звуку определил, что это какой-то допотопный станковый пулемёт. Саранда упал, обливаясь кровью прямо на крыльцо. Двор блокгауза быстро опустел, но на нем осталось несколько убитых и раненых. Джинджи тоже был на линии огня, но его прикрыл бестолковый часовой, получивший дюжину пуль. Наёмник бросился к турели, но не успел: это место уже занял Жан-Батист. Он открыл огонь по карнизу, за которым прятался враг. Пули под острым углом попадали на крышу и рикошетировали от неё. Несмотря на интенсивный огонь, достать вражеского пулемётчика не удавалось.

- Доннер веттер! - выругался вслух Джинджи (Этому ругательству он выучился у Земмлера), перезаряжая свой автомат. Тут он услышал тихий шелест мины, за которым последовал разрыв: шрапнель разорвалась прямо над крышей. Через пару секунд последовал второй разрыв, после чего огонь прекратился. Тем временем, Шеннон

с тремя бойцами ещё раз обследовал помещения блокгауза. Единственная целая дверь в нём была закрыта. Он дёрнул за ручку - она не поддавалась.

- Там кто-то есть, - шепнул ему один из солдат.

- А ну, отойдите, - скомандовал Шеннон и прикрепил гранату к ручке двери, сорвав предварительно кольцо. В комнате царил полный хаос, обломки мебели были перемешаны с обгоревшей бумагой, валялась разбитая пластиковая посуда, из маленького окна-бойницы свисала марлевая сеть. В углу кто-то слабо шевелился под обломками мебели.

- Посмотрите... - один из солдат указал на винтовую лестницу в углу комнаты. - Сэр, она идёт наверх.

- Это ход на крышу! Проверить! - скомандовал Шеннон. Двое солдат стали подниматься по лестнице, стараясь не шуметь,

- Кот, у нас трое пленных,- в помещение ворвался Лангаротти. - О! Какая цаца! - игриво сказал он, увидев, как солдаты вытаскивают из-под обломков полунагую негритянку. - Можно я её допрошу!

- Молчать, - рявкнул на него Шеннон. - Что с вождём?

- Убит наповал! Много размахивал своим большим пистолетом!

Тем временем, пленницу поставили на ноги. Её лицо скрывали свесившиеся волосы. Женщина оказалась очень высокого роста, с большой грудью и полными бёдрами. Стоявший рядом Лангаротти едва доставал ей до уха. На вид ей было не больше двадцати лет. Лицо скрывали свесившиеся волосы. Сопровождавший её солдат едва доставал ей до уха. То ли от страха, то ли от холода ее била мелкая дрожь. Шеннон вдруг обратил внимание, что несмотря на жару в помещении прохладно.

- Не бойся, - сказал он, по-английски. - Кто ты?

- Нома, - ответила она, всхлипнув. - Я немного знаю английский. Я посещала миссионерскую школу.

- Как ты здесь оказалась? Пойдем расскажешь мне, - он взял её под руку и вывел в коридор. За ним последовал Лангаротти. Он усадил Ному на стул, который нашёл в одной из соседних комнат. Она рассказала, что она родом из ближайшего сензала...

- Откуда? - переспросил корсиканец.

- Так бакайя называют свои деревни, - пояснил Шеннон.

В понедельник дошли слухи, что Кимба умер. Солдаты стали разбегаться, к концу дня их на посту осталось всего трое. Комендант приказал старостам прислать носильщиков на пост. Все очень надеялась, что он сбежит и не надо будет давать ему людей. А три дня назад с севера пришло много солдат Кимбы. Они стали жечь дома и забирать молодёжь. Тогда старосты решили послать им носильщиков...

- Ты видела людей Кимбы?

- Да.

- Где?

- Уже здесь. Когда пришли, то нас выстроили и стали отбирать. Среди них был один белый. Большую часть куда-то угнали, а меня оставили в блокгаузе работать.

- И ты не могла сбежать?

- Солдаты сожгут сензал, угонят всех на плантацию или перебьют...

- Сколько их было?

- Не знаю. Много. Ещё было две женщины.

- Ты считать то умеешь?

- Умею. В миссионерской школе учили...

- Ладно, - Шеннон безнадёжно махнул рукой. - Что они делали?

- Сначала наши парни кого-то принесли оттуда, - Нома махнула на север, - а потом что-то строили. А на следующий день многие с нашими парнями ушли на юг, в Рус или Турек. А одну женщину, которая не могла ходить, понесли в сторону реки в гамаке. Её хотели оставить в каком-то сензале...

- Почему ты так думаешь?

- Я подслушивала.

- Что ещё ты слышала или видела?

- Я не видела, только слышала, потому что нас держали взаперти.

- Поздно ночью поднялась суматоха, много стреляли. Утром все куда-то стали спешить. Одни сели в синюю машину, почти такую как ваша, и поехали в Турек. Я слышала, как они кричали, что скоро вернутся.

- Что за синяя машина?

- Не знаю! Она к вечеру не вернулась. Тогда остальные стали собираться. Наши парни были нагружены разными вещами и пошли по тропе на юг с солдатами. Здесь остался только один начальник с тремя солдатами и я. Он не мог идти, у него болела нога. А одну женщину в гамаке унесли в сторону реки.

- Ты сможешь показать куда?

- Да.

- Когда раздался звук мотора начальник сказал, что возвращается синий грузовик и мы поедем в Турек. После того, как он выглянул в окно, его настроение резко переменилось. Он что-то пробормотал, подскочил к двери и задвинул засов, а потом похромал наверх. Я хотела выбежать, но он меня сильно ударил по лицу своим ружьём. Потом раздался взрыв - и я ничего не помню.

Оставив Ному на попечение корсиканца, Шеннон вылез на крышу блокгауза. Отсюда открывался великолепный вид на окрестные плантации. В его бинокль прекрасно просматривалось грунтовка в обоих направлениях. Было просто чудом, что их не заметили при выдвижении на прогалину. Строго на востоке можно было разглядеть излучину Зангаро, а за ней - Хрустальные Горы.

- Где-то там лежит платина! - произнёс вслух Шеннон. Он повернулся и пошёл к лестнице по выщербленной осколками крыше. Больше здесь делать было нечего.

- Стоящие трофеи есть? - спросил Земмлер у Джинджи, тащившего несколько маузеров и металлический лом, который был когда-то станковым пулемётом системы Гочкиса. Он скривил лицо и достал из кармана обшарпанный "матурин",

- Это - оставь себе!

Джинджи признательно улыбнулся. Он знал, что сможет хорошо заработать на продаже такого трофея.

- Ещё что-то нашёл?

Африканец кивнул на пленников, навьюченных коробками с пулемётными лентами. Шеннон повернулся к ним спиной и стал расспрашивать Лангаротти:

- Что-то удалось узнать у пленных о судьбе Аба и его солдат?

- Те, что нам попались либо тупы, либо действительно ничего не знают. Я даже пристрелил одного для острастки. Единственное, что все одинаково твердят, что синяя машина утром приехала из бомы. Получается, что "форд" Аба вчера ночью проскочил мимо блокпоста прямо в Рус, где его ждала засада.

- Выходит, что так. Он, наверное, добрался в Рус, где его застали врасплох. Ладно, грузи пленных и Ному в мой "унимог". Меняем порядок движения: ты едешь в "виллисе". В половину второго колонна остановилась достигла околицы посёлка. Зная, что где-то бродит отряд солдат противника, Шеннон решил не рисковать и приказал развернуться для боя.