— Мы так и не нашли ее, да?

— Верно, и с тех пор я постоянно сожалею, что отказался подождать всего час.

— Не стоит так расстраиваться, — отозвался Пертурабо. — Через десять минут после нашего отбытия пик Киферон вспыхнул от предгорий до вершины. Оставшись там, мы бы погибли.

— Мы бы умерли просвещенными.

Олимпиец показал на стаи воздушных судов:

— Сюда мы пришли не затем, чтобы спасать знания. Мы здесь, чтобы спасать жизни.

— И то и другое необходимо для будущего, — возразил его брат.

— Да, тут ты прав, — согласился Пертурабо. — Но мне интересно, что для тебя дороже.

Глобальное чрезвычайное положение ввели на Моргенштерне шесть стандартных терранских месяцев назад. Первым признаком близящейся катастрофы стали события в южном полушарии, где возмущения атмосферы внезапно переросли в свирепый магнитный циклон, оставивший за собой полосу разрушений в двенадцать тысяч километров длиной.

Сначала эту бурю сочли аномалией, редчайшим трагическим совпадением, которое больше не повторится.

Через шесть дней местные силы обороны были направлены на расследование полного отказа энергопитания в поясных ульях на экваторе. Отключились системы охлаждения и комплексы очистки воды, что привело к гибели десятков тысяч людей.

Власти предположили, что к сбою привел взрыв ЭМИ-бомбы, и назначили главными подозреваемыми членов запрещенного культа Сынов Шайтана. Это общество татуированных личностей — пережиток времен, когда люди еще верили в богов и демонов, — проповедовало доктрину о конце света и приветствовало катаклизм в ульях как знак того, что избранные скоро воссядут по правую руку золотой высшей сущности.

Истина оказалась намного хуже.

Механикумы определили, что причиной отказа энергоснабжения стала локализованная инверсия магнитных полей высокой напряженности в ядре планеты. Подобные флюктуации происходили нередко, но такой сосредоточенный и мощный выброс случился впервые.

В последующие семь дней Механикум Геологикус зафиксировал три аналогичных инцидента, и его адепты собрали достаточно информации, чтобы установить природу катаклизмов.

На Моргенштерне началась сверхбыстрая смена магнитных полюсов.

События такого рода с периодичностью приблизительно в полмиллиона лет происходили на всех планетах. Как правило, изменение полярности занимало несколько веков, и обитатели мира почти не замечали эффектов столь плавного процесса.

Срок нынешней инверсии механикумы оценили в шесть месяцев — по самому оптимистичному прогнозу. Причины гиперускоренной смены полюсов выяснить не удавалось, но ее последствия были апокалиптическими.

В атмосфере все чаще бушевали магнабури, которые неуклонно набирали силу и повсеместно нарушали работу энергосистем. Из-за ЭМИ-урагана, целиком накрывшего Моргенштерн, граждане вынуждены были три ночи сидеть при свечах или в полной темноте. Все вокс-системы, кроме самых мощных, передавали только неразборчивый вой помех, схожий с многоголосыми криками. Вследствие перебоев с распределением пищи и воды пару десятков городов захлестнули массовые волнения.

Также возросла сейсмическая активность, по коре планеты побежали ветвящиеся разломы. Одна из тектонических плит раскололась от напряжения, и крупнейшее в мире скопление ульев, выстроенных над геотермальной трещиной, рухнуло в огненный провал, что раньше снабжал людей энергией.

Цунами высотой в сотни метров, возникшее после того же землетрясения, затопило три прибрежных города.

За один месяц население Моргенштерна сократилось вчетверо.

Словно таких катастроф было недостаточно, механикумы-теоретики предсказали сверхбыстрый распад атмосферы и вследствие этого смертельно опасное усиление солнечной радиации.

Узнав о перспективе всеобщей гибели, имперский губернатор Конрад Варга наконец объявил планету потерянной и велел транслировать по всем действующим воксам распоряжения об эвакуации.

Космопорт, подходящий для крупномасштабного исхода, сохранился только в столице мира, Калэне. Через несколько часов после сообщения Варги каждый обитатель планеты уже направлялся к этой последней гавани, рассчитывая выбраться с планеты. На протяжении следующих недель сотни тысяч людей добрались до цели, и жители Калэны не закрыли дверей ни перед кем из них.

Столица быстро переполнилась, поэтому на прилегающей территории разбили хорошо продуманные лагеря для беженцев — целые города из тентов и пласфлексовых укрытий.

Хотя в Калэне располагался обширный и надежный портовый комплекс, вскоре стало понятно, что звездный флот Моргенштерна абсолютно не приспособлен для массовой эвакуации.

Грезящие астропаты отправили в глубины космоса просьбы об избавлении, отчаянные мольбы к любым экспедиционным соединениям, находящимся поблизости: измените курс, помогите вывезти людей.

Через семнадцать часов пришел ответ XV легиона. По счастливому совпадению, Магнус и его Тысяча Сынов находились на внешней границе системы и немедленно предложили содействие. После их отдохновения на Просперо минуло едва ли десять лет, и легионный флот еще не был полностью укомплектован. Циклопу требовалась дополнительная помощь, чтобы спасти как можно больше обитателей Моргенштерна.

Через сорок пять дней отозвались Железные Воины.

Азек Ариман сожалел, что не увидел Калэну в дни ее расцвета.

Архитектурный стиль столицы пробуждал в легионере воспоминания о мире, который он покинул десятилетия назад и, скорее всего, навсегда.

Воин представлял себе, как выглядели города в зените человеческой цивилизации: изящные, соразмерные, они гармонично сочетали почтение к былому и влечение к грядущему.

С океана надвигался ливень, веяли жаркие выхлопы тысяч лихтеров, барков, маршрутных судов, челноков и атмосферных транспортов, что поднимали мужчин, женщин и детей к звездолетам на орбите.

Беснующееся небо отливало розовым, оранжевым и пурпурным; бурные воздушные потоки и громадные массы металла превратили его в нечто грозное и непредсказуемое. Реактивные струи и инверсионные следы стремительно пересекали облака, между ними блистали молнии и медленно кружили далекие пятнышки света — боевые корабли на низком геостационарном якоре.

Широкую, обсаженную деревьями улицу, по которой шагали Азек и его визави из IV легиона, местные называли проспектом Небосводов. На планете было много обсерваторий, и любой булыжник мостовой покрывало изображение созвездий, наблюдаемых какой-нибудь из них.

Сейчас, впрочем, брусчатку было не различить: десятки тысяч испуганных, промокших до нитки людей брели в направлении ворот космопорта. Через каждые сто метров встречались вооруженные легионеры, следившие за порядком в толчее. Такие сцены разыгрывались ежедневно на всех главных улицах Калэны: космодесантники забирали из лагерей вокруг столицы случайно выбранную группу беженцев и сопровождали их к звездной гавани.

Если механикумы верно рассчитали срок, оставшийся до неизбежной гибели Моргенштерна, то благодаря логистическому гению Пертурабо с планеты удастся вывезти большую часть населения.

Ариман знал, что поначалу жесткий план примарха вызвал протесты, но, как только первые группы гражданских точно по расписанию поднялись на орбиту, большинство недовольных умолкли.

Большинство, не все.

Разрозненные апокалиптики в золотых, расшитых молниями рясах Сынов Шайтана время от времени пытались нагонять на людей ужас, проповедуя с крыш домов или с импровизированных трибун. Смутьянам каждый раз быстро затыкали рот, однако их послания, кажется, запали в душу малой толике жителей Моргенштерна. Кое-кто из них покидал лагеря и уходил в наиболее опасные области, ища смерти и вознесения.

Впрочем, несмотря на мрачные пророчества культа, Азек почти не ощущал паники в мыслях беженцев.

Неуверенность? Да. Страх? Без сомнений. Но никакой паники.

При всех геологических изъянах планеты ее жители показали себя надежными гражданами Империума, стойкими пред лицом катастрофы. А то, что Ариман не чувствовал ни в ком из них пси-потенциала, было необычно, но не беспрецедентно.