Возможно, этим словом можно было описать всё его состояние в последние месяцы, после того, как он узнал, что Саске жив…пусть и не в лучшей форме.

Он так и не сходил к нему, хотя смс приглашали.

Испытав боль потери однажды, трудно встать на ноги. Такие большие раны быстро не заживают: они кровоточат и мучают, пока не выпьют всю радость, весь блеск из глаз.

Телефон завибрировал вновь, и, схватив сотовый, Наруто со злостью запустил его в кровать. Хотелось кричать на бедный кусок пластмассы, хотелось высказать ему всё…но Наруто лишь закусил губу и осел в скрипнувшее кресло.

Он уронил лицо в ладони, упираясь локтями в согнутые колени, и клокочаще выдохнул. Боль была настолько реальной, что пару раз ему показалось, будто сердце пронизывают длинным раскалённым прутом.

- Я тебя ненавижу, - сорвалось с искусанных губ. - Почему ты поступил так?

Пальцы больно впились в волосы, заставляя отвлечься на реальную боль, но не выходило. Пришлось сжать зубы, стиснуть в горячие тески ноющее сердце и вновь выдохнуть.

Беззвучный крик рвался из горла, раздирая его в ошмётки.

Наруто внезапно почувствовал, как по рукам стекает влага, и удивлённо моргнул, а затем вовсе зажмурился, поняв, что всё же сорвался. Раньше он никогда не плакал…лишь, когда узнал, что Саске больше нет. А сейчас накатило вновь. Второй раз за жизнь. Странные, злые слёзы, пополам с болью, выходили из глаз, катясь по рукам, между пальцев, пробегая мокрыми дорожками по щекам и теряясь где-то на шее.

Дышать было тяжело, но Узумаки не мог позволить себе слишком громкий вздох, зная, что голос сорвётся, и тогда его услышат родители, что ходили за закрытой дверью. Он не мог показывать свои слёзы.

Куски развалившейся на осколки души.

***

Саске отложил телефон в сторону, зло выдыхая горячий воздух.

Ему были непонятны мотивы поведения Наруто…он вообще мало что понимал в последнее время.

Когда мир вокруг тебя погрузился во тьму, то тебе не остаётся ничего другого, как принять совершенно другие правила игры.

Не передвигаться без специальной трости, а лучше вообще не ходить, стараться не налетать на углы, людей и животных, не включать свет и не смотреть в зеркало. Казалось, что последняя ненужная шелуха сорвалась с него, и теперь её уносит ветром, который больно бьёт по оголившемуся мясу.

- Ты звонил ему.

А ещё приходилось учиться узнавать людей по голосам и…Саске в этом преуспел.

- Итачи, - выдохнул он, машинально поворачиваясь к брату. Точнее - на звук его голоса и едва ощутимого чувства присутствия, которое слегка давит на тебя с той стороны, где стоит человек. Это парень научился различать на второй месяц в темноте.

- Зачем ты пытаешься связаться ним?

В вопросе звучал какой-то глухой укор, и младший Учиха лишь усмехнулся, опуская голову на руки. Левая до сих пор плохо слушалась, а правая почти не двигалась, как и ноги. Приходилось иногда пересаживаться в инвалидное кресло. «Иногда» - это четыре раза в неделю, когда врачи не пытались заставить его ноги работать при помощи какой-то глупой ходьбы в странном, слегка подвешенном состоянии.

- А зачем ты попытался оживить меня?

Этого вопроса Итачи ожидал. Парень закусил губу, радуясь, что младший не видит его лица…

Зато он прекрасно видел то, что сидело в полупустой комнате напротив него и с вызовом смотрело в пустоту. Саске изменился… Возможно, причиной тому были многочисленные лекарства, химиотерапия, которая добивала и без того убитое настроение брата, или же собственное состояние.

Брюнет мог жить, но не хотел. Он подолгу сидел в своей комнате и слушал тишину, отголоски чужой жизни, пролетающей за окном. В их доме было пугающе тихо, потому что он был мёртв.

Отец как всегда отсутствовал, Итачи же большую половину дня проводил у себя в комнате или в гостиной, лишь изредка заходя проверить брата.

- Саске, ты ведь понимаешь, что то был единственный шанс.

- Шанс чего? - ощерился брюнет. - Шанс привязать меня к этому месту? Сделать зависимым?

- Я просто хотел, чтобы ты жил.

- Только меня не спросил.

Тонкие и бледные губы исказила какая-то злая улыбка, и Итачи стало не по себе. Эти большие чёрные глаза, совершенно слепые, но настолько пронзительные, будто брат видел его душу, смотрел и прожигал.

- Ты был не в себе. Ты же знаешь, что болезнь сделала с твоим мозгом…

- Она до сих пор здесь, - хрипло засмеялся Саске, прикладывая руку к голове и зарываясь тонкими пальцами в короткие чёрные волосы. - До сих пор в моём черепе.

- Её удалили, - упрямо проговорил Итачи, стараясь не повышать голос. В последнее время это становилось всё труднее и труднее.

- Ни хера! Ты слышал, что сказал Орочимару…

- Ему запретили тебя оперировать, - всё же сорвался Итачи. - И ты думаешь, что он мог бы сказать правду?!

- Только он и мог!

Саске резко замолчал, губы его дрогнули, лицо побелело ещё сильнее, и Итачи в несколько шагов оказался рядом, поддерживая начавшего заваливаться набок парня.

- Руки свои убери, - тихо, но зло потребовал он, съёживаясь ещё больше от прикосновений.

- Тебе нужно отдохнуть.

- На хер твой отдых!

- Саске…

- Уйди отсюда!

Брюнет дёрнулся, вынуждая брата отпустить его.

- Ты сделал всё возможное, - ядовито прошипел Саске. - Теперь иди на хер, братец.

***

- Спасибо, приходите ещё, - улыбнулся Наруто, протягивая женщине пакет с её покупками.

Улыбаться…

Такое привычное занятие, но…Наруто не мог больше терпеть этой пришитой улыбки на своих губах, поэтому кусал их в кровь, а потом мучился от боли, думая, что это хоть как-то поможет почувствовать себя живым.

Отец нашёл ему подработку на лето, чтобы сын не сидел дома и не грыз себя мыслями. Ирука видел, что с блондином творится что-то неладное, что он нервный, но отстранённый. Однажды, отец подозвал Наруто и серьёзно спросил у того, что он принимает. На что получил полный недоумения взгляд и заверения в том, что наркотики здесь ни при чём.

- А у вас есть шоколадные мишки? - улыбнулась подошедшая к стойке женщина, и Наруто выпал из своих мыслей, рассеянно смотря на неё.

- Простите?

- Мишки, - терпеливо пояснила женщина. - Я у тебя их вчера брала и позавчера. И месяц назад. Забыл меня?

Узумаки скользнул по высокой блондинке с длинными волосами взглядом и широко улыбнулся. Так, на всякий случай. Не смотря на то, что женщина была уже в возрасте, на её лице это практически не отразилось, да и на фигуре, насколько мог судить Наруто.

- Вы Цунаде, - кивнул он.

- Молодец, скушай конфетку, - не зло усмехнулась она, протягивая деньги. - Хотя у тебя на них уже аллергия, наверняка.

- Что…а-а-а, - Наруто почесал затылок. - Не, я люблю конфеты…просто не хочется.