- Два часа, – ответил архимаг. – Слишком мало, чтобы отдохнуть.

- Слишком много в нашей ситуации, – слабо улыбнувшись, возразила королева. Сейчас Элион просто не могла позволить себе отдых. Ведь она прекрасно понимала, что была далеко не самой лучшей правительницей Меридиана. Этот титул, которого она не желала, доставшийся ей только потому, что она родилась в королевской семье, обязанности, которые он несёт с собой – всё это в одночасье свалилось на маленькую тринадцатилетнюю девочку, которая была совершенно к этому не готова. Не готова к тому, что сказки о принцессах всегда остаются лишь сказками… Еще тогда, несколько лет назад, она поняла, что недостаточно просто иметь добрые намерения и быть порядочным человеком чтобы править страной. Поняла, когда решения, принятые ею, и как она надеялась – долженствовавшие принести в Меридиан долгожданные мир и процветание, в конечном итоге обернулись вовсе не тем, на что рассчитывал наивный ребёнок. И тогда народная любовь к королеве, которую не так давно этот же самый народ и возвёл на престол, начала охладевать и таять. Ведь никто не получил того, на что рассчитывал. Но разве могло быть иначе? Осознание собственной некомпетентности стало для Элион болезненным уроком. И ещё более болезненным стало понимание того, что её брат, свергнутый тиран Фобос, правил страной куда мудрее неё. Поэтому и был создан совет министров – он должен был принять на себя правление страной на время обучения королевы, советуясь с ней лишь по наиболее важным вопросам. Однако на всём этом, на чаяниях и надеждах миллионов меридианцев, на будущем самого Меридиана был в одночасье поставлен жирный крест, когда пришли ящеры. И сейчас, когда готово было рухнуть всё, Элион могла делать то, что умела лучше всего – быть хорошим человеком, да к тому же наделённым великими магическими способностями. Здесь, в пропахшем плесенью и сыростью Заветном Городе, среди тысяч и тысяч несчастных, вынужденных покинуть свои дома и оплакивающих тех, кому не удалось спастись, Элион впервые за очень долгое время вновь почувствовала себя по-настоящему нужной своему народу. И она стремилась сделать всё от неё зависящее, всё возможное, чтобы помочь всем этим людям. Доказать им, что может быть настоящей королевой Меридиана. И не важно, какой ценой. Пусть даже ценой своей жизни.

- Элион, – девушка посмотрела на старого волшебника, и ей сразу стало спокойнее на душе. Казалось, что архимаг буквально лучился добротой. И ещё – взглянув старику в глаза Элион поняла – он знает, что она чувствует. – Полчаса назад в город прибыла группа землян, которые не успели эвакуироваться вместе со своей базой, – похоже, маг хотел сказать что-то другое, но передумал.

- Вы отправили их на Землю с беженцами?

- Да. И ещё – они сказали, что древний город полностью пробудился. Он уже должен был атаковать корабли ящеров над Мередианом.

- Это уже не имеет смысла, – тяжело вздохнула девушка. – Меридиан мёртв и уже никогда не будет обитаем. Ничто этого не изменит, – Магнус чувствовал, с какой печалью и горечью Элион произносит эти слова. То была скорбь, смешанная с отчаянием. Мир, в котором девушка появилась на свет, лежит в руинах, обращённый в пыль. Миллионы его жителей погибли, несмотря на все старания Гильдии и всех магов Меридиана – они сделали всё, что было в их силах, но спасти всех было попросту физически невозможно. Лишь трети населения Меридиана удалось укрыться в Заветном Городе, который вопреки опасениям архимага выдержал бомбардировку. Слишком много жизней было утрачено. Жизней, за каждую из которых отвечала Элион. Сколько ещё горя должна пережить эта девочка, чтобы злая судьба, наконец, насытилась её страданиями? Неужели того, что с ней сделали Фобос и Седрик, было недостаточно? Маг удивлялся тому, как Элион удалось сохранить себя в таких условиях. Но он прекрасно понимал, что если судьба и дальше будет испытывать последнюю королеву Меридиана на прочность столь жестокими способами, то девочка не выдержит. О том, что с ней будет в таком случае, волшебник старался не думать… И готов был приложить все усилия, чтобы помочь Элион, хотя и не вполне представлял как это сделать. – Ваш народ жив и нуждается в вас, – сказал он, сожалея, что лишний раз напоминает Элион об ответственности королевы.

- Только поэтому я и держусь, – пробормотала она так, чтобы Магнус, уже не поддерживавший её под руку, ничего не расслышал.

- Если ты не была готова к потерям и жертвам, зачем было занимать трон? – по коридору, навстречу к ним, степенно шествовал бывший князь Меридиана.

- Фобос! – маг укоризненно посмотрел на князя, но тот, похоже, вовсе этого не заметил. Либо не обратил внимания.

- Такова жизнь в этом мире, да и в других тоже, – пожал плечами князь. – Тот, кто наделён властью, должен неизбежно чем-то жертвовать и что-то терять, – патетически изрёк Фобос, снисходительно глядя на сестру. И Элион, заметив этот взгляд, удивилась, что он не таил в себе ни высокомерия, ни неприязни… Ничего, что можно было бы ожидать от князя, зная его прошлое. Это было…необычно. – Как бы несправедливо это ни было, но это так.

- Может, ты и прав, – согласилась девушка, всё пытаясь понять, что могло изменить её брата, да и изменился ли он вообще? Как оказалось – она никогда не знала его по-настоящему. А сейчас, став членом Гильдии, Фобос будто избегал встреч с сестрой, несмотря на то, что она его помиловала по прошению Магнуса. – Но всё-равно…

- Больно? – неожиданно дружелюбно спросил князь. Но можно ли верить его дружелюбию? – Ты была не готова стать правителем Меридиана, от этого и все твои ошибки… Но к тому, что происходит сейчас…к этому просто невозможно быть готовым.

- И всё же, время твоего правления было самой тёмной страницей в истории этого мира, – ответила Элион и сама удивилась, зачем это сказала, ведь князь не проявлял враждебности. Вроде бы.

- Хочешь сказать, что такому тирану как я жизни людей должны быть безразличны? Что гибель двухсот миллионов подданных меня не безпокоит? Заблуждаешься, – холодно ответил Фобос. – Я вовсе не так безсердечен, как кажется тебе и многим другим. Меня совершенно не радует, что мой народ гибнет в этой безсмысленной бойне. И будь у меня достаточно сил, я бы прямо сейчас положил этому конец. Не важно, какой ценой. Но, к сожалению, единственное, что я могу делать – наблюдать, как пришельцы рушат мой мир и обращаться за помощью к Земле! – тон князя был настолько холоден, что будь каждое его слово наделено магической силой, весь Заветный город уже давно бы заледенел. Фобос был в ярости от собственного безсилия. – Какая ирония! Обращаться за помощью к тем, кого ещё несколько лет назад намеревался завоевать!

Элион смотрела на Фобоса так, будто только сейчас узнала о том, что он – её брат. Услышать от Фобоса то, что он только что сказал, она никак не ожидала и была полностью сбита с толку. Зато Магнус, похоже, ничуть не удивился:

- Вы правы, князь. К сожалению, пока мы можем только это.

- Пока? – переспросил Фобос. Но архимаг лишь пожал плечами.

- Просто я думаю, что в этой жестокой игре мы ещё не сказали своего последнего слова, – помедлив, пробубнил в бороду Магнус.

- Это Странник вас в этом убедил? – саркастично осведомился князь. – А мне вот кажется, он сам не знает, что делает…или просто изображает видимость этого.

- Всё же он наш союзник и шанс на спасение Меридиана.

- Скорее уж на его полное уничтожение – здесь и спасать уже почти нечего, – горько усмехнулся князь, разворачиваясь и собираясь уходить. – Каждый раз как он появлялся, за ним следовало большее зло…, – с этими словами Фобос растворился во тьме коридора – факелы там уже давно погасли, но князю, видимо, это не мешало. – Кстати – нам уже пора, – возвестил он прежде, чем эхо перестало доносить из коридора звук его шагов.

- Возможно, он прав, – прошептала Элион.

- Насчёт Странника? – уточнил Магнус, посмотрев на королеву.

- Ведь всё началось с его появления… и земляне с невероятными технологиями, и Слингер и…гибель Совета Кандрокара. Так или иначе, он причастен ко всему этому.