Смахнув оцепенение, Ольга поднялась по лестнице и зашла в комнату, ставшую для нее спальней вот уже несколько месяцев.

Поставив подсвечник перед ночным столиком, она прижала руки к пылающим щекам. Зеркало над столиком отразило неясный силуэт девушки. На лице появилась загадочная улыбка, сменившаяся тревогой. Ей не хотелось думать, что она влюбляется в того, кто вскоре станет лишь воспоминанием.

Глава 17

С самого утра Ольга была в приподнятом настроении. Она предвкушала, как вернется домой и наконец, увидит своих родных. Она старалась не думать о случившимся накануне, стараясь отогнать непрошенные мысли.

«Зачем страдать и мучить себя? Это все равно ничего не изменит» – решила девушка.

Реакция Максима: холодная и отчужденная, ясно дала понять ей, что лучше сделать вид, как будто ничего не произошло. Однако, это было сложно, маг избегал её. Подобное поведение вызывало у Ольги недоумение и досаду. Сделав несколько неудачных попыток поговорить с Максимом, девушка сдалась. Спустившись в гостиную и выбрав наугад книгу, она попыталась отвлечься. Мимо воли Оля прислушивалась к звукам, однако во всем особняке было тихо, и казалось, именно это мешало сосредоточиться на книге. Оле приходилось по несколько раз перечитывать одну и ту же строчку, совершенно не понимая сюжет читаемого романа.

Казалось, время замерло, словно пойманная в застывшем янтаре муха. Медленно-медленно тянулись минуты, растягиваясь и причиняя какую-то боль, будто внутри что-то ломалось.

«Он сказал, что я помогла ему вернуть способность чувствовать. Почему же тогда он избегает этих чувств? Избегает меня? Или я сама все выдумала? Не было между нами возникнувшей искры? Не было желания поцеловать меня? Что же это?» – бесчисленный поток мыслей был прерван непонятным шорохом, доносящимся с внешней стороны особняка. Не успела Ольга среагировать, как входная дверь отворилась и на пороге возникла чернокнижница. Из-под капюшона не было видно лица. Были видны лишь черные, как смоль волосы. Ольга вскочила на ноги, книга упала с её колен и прошелестев листками широко открылась.

Ведьма подняла руку:

– Propter mandatum assume! – прошипев заклинание, она приблизилась к Ольге.

Девушка ощутила, как горло сдавило, словно стальным обручем. Ни закричать, ни даже выдохнуть не было сил. С расширенными от ужаса глазами ей оставалось лишь отступать, моля, чтобы Дан или Макс спасли её. Но помощи ждать было неоткуда.

Дышать стало труднее, в глазах потемнело и последнее, что увидела Оля, цепляясь за реальность, была зловещая ухмылка ведьмы.

* * *

Это было настолько темное место, что сложно было различить безликие силуэты. Пахло сыростью, эхо доносило медленный стук капель. Повсюду было слышен шорох крыльев летучих мышей и чей-то шепот из которого нельзя было разобрать слов.

Она лежала на чем-то твердом, горло саднило, будто ее душили, ноги и руки были туго связаны веревками, которые больно врезались в кожу при малейшем движении.

Рассмотреть обстановку было невозможно, сумрак разбавлялся лишь стоящим вдалеке факелом. Кричать и звать на помощь было бесполезно.

Оля понимала, что она в руках чернокнижниц, но глупо надеялась, что сможет убедить отпустить ее.

Неожиданно одна из теней отделилась и медленно приблизилась к широкому столу, на котором лежала Ольга. Чернокнижница была со спущенным капюшоном, и девушка смогла рассмотреть ее, насколько это было возможно сделать в темноте. Ведьма была примерно того-же возраста, что и она. Черные волосы были спутаны, а в темных глазах «плескался» страх. Олю поразило бледное и испуганное лицо чернокнижницы. Они молча смотрели друг на друга.

– Я Нора, – шепотом проворила ведьма, – я помогу тебе.

– С чего бы это? – изумленно пробормотала Ольга.

– Ко мне только сейчас пришло понимание, что мы совершаем ужасные вещи… Дара погибла по моей вине…

Оля дернулась, с презрением взглянув на ведьму.

– Я сожалею…правда! – горячо проговорила чернокнижница, – я совершила большую ошибку став на сторону Ады…

– Вот как?! – разлетелся возмущенный возглас, – так ты жалеешь?! Осуждаешь меня теперь?! Забыла, что говорила мне?! Ты давала клятву Элеонора! Забыла?!

– Ада, – чернокнижница с ужасом смотрела на разъяренную ведьму, не в силах пошевелиться.

– Ты знаешь, что случается с предателями, – Ада подняла руку. Ее глаза налились кровью, - sit corporis lapidibus aeternum! Spiritum tuum in terra in aeternum relinquere! Sit tibi molestum ignem aeternum!

Тело Норы пронзила мелкая дрожь, прижав руки к горлу, она упала на землю, дернувшись, чернокнижница застыла в извернутой позе, её глаза закатились, обнажая глазное яблоко, а на лице отразился нечеловеческий ужас.

– Нет, – одними губами проговорила Ольга. Все произошло настолько быстро, что она сочла б это за сон, если бы натянутые веревки не причиняли ей боль, заставляя верить в реальность.

Переступив бездыханное тело, Ада приблизилась к девушке. В её глазах всё ещё «горела» ярость.

– Неужели ты не понимаешь, что этим ты ничего не добьешься? – тихо спросила Ольга.

– Замолчи! – Ада схватила девушку за волосы и потянула к себе, – ты глупая девчонка! Тебе не понять, когда у тебя отбирают всё!

– У тебя была сестра! Но твоя жажда власти погубила ее! – с вызовом проговорила Оля.

– Говори, что хочешь, – злорадно ухмыльнулась ведьма, – но у тебя есть два часа, чтобы выжить.

– Что ты имеешь в виду? – настороженно спросила Ольга.

– Если тебя не спасут – ты умрешь, – будничным голосом провозгласила Ада.

– Что? – девушка дернулась, забыв про путы, приносящие ей физическую боль.

– Тебе не выбраться, – усмехнулась чернокнижница, – даже не пытайся.

– Послушай, власть – это не самое главное…

– Дело не во власти! – закричала ведьма, - он разрушил мой дом! Мой ковен! подчинил себе всё! Я хочу вернуть себе то, что принадлежит мне и моим предкам!

– Он тоже принадлежит к вам, – несмело напомнила девушка.

– Он ошибка его матери! Ошибка, которую нужно убрать!

– Не смей так говорить! – выкрикнула Ольга.

– Защищаешь? – прищурилась Ада, кивнув кому-то невидимому. Она стала удаляться, – проверим достоин ли он этого. – закончила она прежде, чем тьма скрыла её.

Две чернокнижницы уволокли тело мертвой ведьмы, и Оля вновь осталась одна со своими мыслями.

Страх медленно подкрадывался к ней, внутри росла паника и осознание того, что её могут убить, как и Нору, заставляло мысли лихорадочно сменять друг друга. Ольга не знала, что делать в подобной ситуации. То, как Ада расправилась со своей раскаявшейся союзницей, не оставило надежды на милосердие – Ада была неумолима. Спасение не было, но девушка не хотела с этим мириться. Подергав веревки, она стала тереть их о железные кольца, сквозь которые они были продеты. Стерев свои запястья до крови, девушка, стиснув до боли губы с остервенением продолжала перерывать прочные путы. Все было бесполезно, но было бы глупо не пытаться сделать хоть что-то.

Время текло медленно, но Оля чувствовала, как ускользает каждая минута отведенных ей двух часов.

Послышались шаги, и Ольга замерла в напряженном ожидании.

– Развяжите её! Вы знаете, что делать! – послышался повелительный тон Ады.

Представшие перед девушкой чернокнижницы стали распутывать сковывающие её путы.

Позади своих приспешниц появилась фигура Ады. Увидев окровавленные руки Ольги, она злорадно усмехнулась.

Покончив с веревками, чернокнижницы схватили Олю и поволокли куда-то в темноту.

– Нет! – Ольга отчаянно вырывалась, куда вы меня ведете? Отпустите! Нет!

Цепкие руки лишь сильнее сжали ее собственные. Только сейчас она ощутила пронизывающий насквозь холод. Гулкое эхо распространяло многочисленные шаги. Оля не могла видеть своих мучителей, только чувствовать и слышать их дыхание. Безмолвные тени в черных, накинутых на глаза, капюшонах, равнодушные к её стонам и попыткам вырваться на свободу. Казалось, они идут вечность, но впереди виднелся, выход в который заглядывал кусочек чистого голубого неба.