Очнулась я в своей постели. Паника тут же вернулась, но Джейсона я всё же узнала.

— Где… он… — прохрипела я.

— Кто? — взволнованно спросил мой спаситель.

— Он. Он был здесь. Он приходил…

— Здесь никого не было, когда я пришел. Только ты.

Я лежала на кровати на боку, а Джейсон сидел на полу, совсем рядом, и внимательно изучал мои глаза. Он боялся, что всё начнется заново. Я попыталась поднять руки и чуть не задохнулась от ужаса: они были связаны полотенцем. Я начала брыкаться и извиваться, но Джейсон прижал меня к кровати за плечи, наклонился надо мной так, что мы почти соприкасались носами, и медленно, тихо заговорил:

— Мери, послушай, тебе было плохо, ты могла навредить себе. Я не знаю, что с тобой было, но это не было похоже на паническую атаку, и мне пришлось тебя связать. Я этого не хотел, правда, но так было нужно. Давай я сейчас тебя развяжу, хорошо? Только, пожалуйста, не причиняй себе боль, ладно?

Я нервно моргнула в знак согласия, желая только одного — избавиться от пут. Джейсон осторожно развязал мне руки, и я быстро отползла на противоположный край кровати.

— Давай я тебе расскажу, почему я пришел, хочешь? — спросил он. Я молчала. — Я пришел, потому что боялся за тебя. Узнал, что мистер Вейнс уехал, и ты останешься совсем одна в этом пустом доме. Подумал, что тебе может стать страшно, и пришел. Я хотел помочь. Я даже с работы отпросился, как ты меня учила. Я так радовался, что смогу тебе помочь. Так хотел быть полезным… Да нет, я просто хотел, чтобы тебе было хорошо. Ты самая замечательная девушка в мире, тебе не должно быть так плохо, это несправедливо. Ты должна улыбаться. Я люблю твою улыбку, она такая добрая. Ты вообще очень добрая. Ты меня понимаешь, — Джейсон долго говорил, а его слова отпечатывались в моем сознании, словно их высекали клинописью. — Я буду с тобой. Я помогу, — это были единственные слова, которые могли меня успокоить — их часто говорил мой отец.

Я немного расслабилась, а мое дыхание начало выравниваться, но паника всё еще застилала разум. Джейсон не двигался, он даже губами едва шевелил, и это успокаивало еще больше. Он еще долго говорил, успокаивал меня, утешал, и в конце концов я всхлипнула и упала на подушку. Подтянув колени к животу, я свернулась клубочком и шумно засопела, пытаясь успокоиться, а Джейсон спросил:

— Мери, можно я тебе помогу?

Я не знала, как он собирается помогать, но согласно кивнула. Он медленно подполз ко мне и спросил:

— Можно мне тебя обнять? Я не причиню тебе вреда, поверь.

Я колебалась, но всё же утвердительно кивнула, хоть и знала, что любое прикосновение вызывает лишь еще больший страх. Джейсон осторожно положил левую руку мне на плечо и притянул меня к себе. Я поддалась. Не знаю, сколько времени я так пролежала — тепло его тела согревало, мерное сердцебиение успокаивало, а глубокое дыхание усыпляло. Я и сама не заметила, как провалилась в объятия Морфея. Когда я проснулась, в комнате было темно, хоть глаз выколи. Меня бережно обнимали крепкие мужские руки, а носом я утыкалась в расстегнутый на верхнюю пуговицу ворот рубашки. Воспоминания закружились в голове как рой саранчи, и я резко села на кровати. Голова раскалывалась, меня тошнило, мышцы сводило судорогой, и всю эту картину венчала дичайшая слабость. Джейсон сел рядом, пытаясь проморгаться.

— Ты как? — обеспокоенно спросил он.

— Не знаю, — ответила я и легла обратно.

— Мне еще полежать с тобой, или лучше на стул? — с осознанием того, что мне ничего не угрожает, к нему возвращалась его обычная неуверенность.

— Как хочешь, — прошептала я, прекрасно понимая, что он уйдет, и отчаянно этого не желая. Но, к моему огромному удивлению, Джейсон, с минуту помучившись и, видимо, всё же переборов себя, лег обратно. Я полежала немного, соблюдая дистанцию, а потом всё же нервно ткнулась носом в его грудь. Мне нужны было тепло и поддержка, и плевать мне было на законы этики и морали. Я почувствовала, что парень улыбнулся, а потом он снова положил руку мне на плечо.

— Джейсон, откуда ты знаешь, что нельзя дотрагиваться до спины и резко двигаться? — спросила я.

— Мне Эрик сказал, — предельно честно ответил мой спаситель. — Когда ты рассказала о своем заболевании, я прочитал о нем всё, что мог, в интернете, и пошел к нему. Радости особой мой визит у Эрика не вызвал, но он, вроде бы, и не злился, так что я попросил его рассказать мне о панических атаках и что можно при этом делать, а чего нельзя. Он сказал, что большинство больных не переносят, когда к ним прикасаются, хотя иногда это помогает. Только он объяснил, что до спины дотрагиваться нельзя: это нарушает чувство защищенности, так как человек просто не может контролировать то, что происходит у него за спиной. Он еще много чего рассказал. Например, что резкие движения пугают, а болтовня о всякой ерунде только насторожит и настроит того, кому пытаешься помочь, против тебя, и если уж говорить, так о чем-то, что важно вам обоим. Он еще много чего рассказал, только объяснил, что это лишь общие советы и каждому пациенту нужен свой подход.

— Он был прав. Когда до меня дотрагиваются в такой момент, мне становится только хуже, — призналась я.

— Почему же ты мне разрешила?! — возмутился Джейсон.

— Не знаю, просто… Нет, сама не знаю. Просто поверила, что ничего не случится, — кое-как выдавила я.

— Ты в меня поверила. Я рад, — улыбнулся парень и начал перебирать мои локоны. — Поспи, тебе же всё еще плохо. Я побуду здесь, пока ты не проснешься, обещаю.

— Хорошо… — я закрыла глаза и начала проваливаться в вязкую дрему. Я чувствовала себя защищенной, и большего мне было не нужно.

Проснулась я поздно, за окном давно рассвело, но Джейсон и не думал нарушать обещание. Он всё так же лежал рядом и с нежностью смотрел на меня.

— Привет, — улыбнулась я, хотя улыбка эта больше напоминала спазм человека, которому в десну вкололи тройную дозу новокаина. Парень улыбнулся в ответ:

— С добрым утром.

— Утро добрым не бывает, — пробурчала я, сползая с кровати. Мышцы дико болели, голова раскалывалась, а в горле образовалась пустыня Сахара.

— Это как посмотреть. Это утро всё же лучше, чем вчерашний вечер, разве нет? — улыбнулся Джей.

— В мире вообще всё относительно, — ответила я и поспешила к двери в ванную, но остановилась на полпути, резко развернулась, шагнула к Джейсону и крепко обняла его. — Спасибо тебе. Не знаю, что было бы, если бы не ты.

Джей молчал, а я спряталась в ванной от него, от проблем, от необходимости разбираться в произошедшем. Жаль только, что я не могла спрятаться от себя. «Вот же ужас, а… Как я могла так с ним обойтись? Нет, ну как можно было их спутать вообще?! Идиотка», — вот только от таких мыслей становилось лишь хуже. Минут через десять, освежившись, я вернулась в комнату. Джейсон ждал меня, сидя на стуле.

— Прости, пришлось ополоснуться, а то кофта не хотела отлипать, — попыталась пошутить я, но мне это не удалось.

— Я понимаю, если хочешь переодеться, я выйду, — предложил он. Почему-то мысль о том, что я останусь одна, меня дико испугала, и я поспешила заверить парня, что мне и так хорошо. Он кивнул и сел обратно на стул, а я забралась на кровать и укрылась одеялом.

— Ты хоть немного поспал? — спросила я, на что получила радостный ответ:

— Да, я прекрасно спал! Ой, извини, это свинство, да? Спать когда тебе так плохо…

— Ты чего, это же здорово! Хоть в этом плюс. Джейсон…

— Что?

— Можно я тебе… расскажу? — спросила я его, нервно начав теребить край одеяла. Он согласно кивнул и сказал:

— Если тебе не станет от этого хуже.

— Ну, всё уже случилось, и этого не изменить, так что не думаю, что мне станет хуже, если ты всё узнаешь. Садись сюда… Не уверена, что смогу говорить громко, — сказала я и откинула край одеяла. Парень поколебался, словно размышлял, а имеет ли он на это право, но всё же забрался ко мне, и мы оба откинулись на спинку кровати.

— Тебе точно не станет плохо? — снова спросил он, на что я лишь покачала головой: