— Не знаю и знать не хочу!
— Знаешь, что он чувствует, когда его легкие медленно наполняются водой? Он не может дышать, он не может думать, он не может бороться: он поддается панике и судорожно пытается всплыть! Но знаешь, чем больше он трепыхается, тем быстрее идет на дно, потому что кислорода не хватает, хочется сделать вдох, и вода заполняет легкие. Больно, мучительно — он захлебывается. И последнее, что он видит — далекий свет. Недостижимый, манящий, скрытый толщей воды. Но ему не спастись. Свет этот недостижим…
— Замолчи!
— Нет, я скажу. Это ведь так интересно! Так весело! А давай попробуем? Ну, давай! Что значит иметь возможность дать этот свет, но не давать его? Что значит отнять веру в чудо? Что значит стать Богом?! Давай попробуем!!!
Я резко подскочила на кровати, обливаясь холодным потом. Опять этот кошмар… Почему эти сны вернулись? Ведь я не видела их уже полгода… А до того случая их не было с пятнадцати лет…
Я вытерла лицо платком и собралась с духом. Все пучком, не стоит переживать! И не из таких клоак выкарабкивалась… На удивление, L в комнате не оказалось, а часы показывали девять утра. Нехило я поспала! Я протопала в ванную комнату, никого из гениев не встретив, а, приняв душ, отправилась на кухню. Там их не оказалось, равно как и в гостиной, но вот из комнаты мафии доносились голоса, и я, постучав к ним, как в меру благородная и даже немного вежливая особа, вломилась, получив короткое «заходи» от Мэлло. Вся толпа оказалась здесь, за исключением Киры — даже Бейонд с Юлей присутствовали. Я нахмурилась, но Юля лишь пожала плечами, и я спросила:
— Что обсуждаете?
L, как истинный Царь, восседал в центре койки, положив ноут на колени, и что-то искал в сети. Мэлло носился по комнате, как лев по клетке, и загрызал шоколад, а Майл с пофигистичным видом курил, стоя у открытого (прикиньте, и это в мое отсутствие в опасной близости!) окна. Бёздей с Юлей восседали на стульях рядом с комодом, а Ниар притулился на полу в левом уголочке комнаты.
— Твою проблему, — пояснил Рюзаки.
— Спасибо, КЭП, — фыркнула я. — Конкретизируй уж.
— Пойдем, — заявил Дживас, вышвыривая окурок в окно. Ай-яй-яй, а если он кому на голову ляпнется? Ты ж не птичка, отходы твоей жизнедеятельности счастья не приносят! Разве что обгоревшую макушку или дыру на шляпе.
— Ну, пойдем, — пожала плечами я. — Все равно надо вам завтрак приготовить.
— Ты мне обещала еще месяц назад шоколадный торт, — подал голос Кэль, а я фыркнула:
— Три недели назад, дорогой мой, три недели назад. А обещанного три года ждут.
— У нас год за неделю, — пожал плечами этот шоколадный изверг, и я, закатив глаза, сдалась на волю победителя, заявила, что уполовиню его запасы сладостей, и пошлепала на кухню. Майл потопал следом и, пока я возилась с тестом для бисквита, обрисовал ситуацию.
Оказывается, ночью L выяснил, откуда шел звонок, но им это ничего не дало, равно как не давала и его слежка за номерами, с которых мне звонили на мобильный. Звонков таких, как оказалось, было много, и Рюзаки все это время зачем-то вычислял номера звонивших, как только мне звонили. Однако все мобильники были зарегистрированы на каких-то алкашей, равно как и номер, с которого мне звонили на стационарный телефон. Правда, Юля выдала им имя моего преследователя — «Ионов Алексей Леонидович», и L выудил всю доступную информацию о нем. Моей головной боли тридцать восемь лет, не женат, мафиози до мозга костей. Это я и так знала, как знала и то, что у него контрольный пакет одного из заводов нашего города, какие-то дела в Москве, сеть бутиков мужской одежды по всей стране, автосалоны в области, плюс еще какая-то мелочевка. Да, у него были разносторонние интересы, и это давало огромный доход, но он ни в какое сравнение не шел с его нелегальными доходами от преступной деятельности, вот только доказать никто ничего не мог. Ну, или не хотел. Россия-матушка: на лапу дал — медведь идет ее в берлоге облизывать…
Также наш гениальный детектив выяснил, что Ионов сам занимался кен-до и получил травму, поставившую крест на спорте — ему перебили пальцы на правой руке, и после этого он ими владел в недостаточной степени. Это я тоже знала, но не знала, что он не мог сражаться: я думала, он просто не хотел. Ну, он сам так говорил, по крайней мере. Мораль: не верь всей лапше, которую вешают тебе на уши, особенно если кулинарией решил заняться твой враг, ну, или недруг, что чаще всего одно и то же. Но вот заявление Дживаса о том, что они всем кагалом решили, будто здесь замешан Кира, заставило меня покрутить пальцем у виска и вопросить:
— Ему-то это на кой надо?
— Все просто, — нахмурился Майл и, усевшись у открытого окна, закурил. — Во-первых, он нас ненавидит. Он в курсе, что все мы хотим уйти, а сделать это сможем, только если выполним задания. Если же ты не доверишься нам, они не будут выполнены, и он таким образом сможет нам отомстить. Ведь в этом мире мы никто, и он считает, что мы из-за этого переживаем. Собственно, он прав: Михаэль и Ниар и правда не находили себе по-началу места, ведь Вата привык к тому, что все его слушаются, а Михаэль… Он просто привык быть боссом, и этим все сказано.
— Мания величия, — фыркнула я.
— Я бы не сказал, — хмыкнул Дживас и добавил: — Но иногда похоже.
Я рассмеялась, взбивая белки для крема, а Мэтт продолжил повествование:
— Плюс к тому, мы не знаем, какое задание ему дали. У L есть предположения, но все же он не может их подтвердить. Кире выгодно переключить Рюзаки на что-то иное, потому как тот умудрился отследить некоторые поползновения Ягами с компьютеров Василия и думает, что Кира не оставляет надежд на захват мира, вот только для этого ему нужно найти способ связаться с Энма-чо, и мы предполагаем, что он этот способ скоро найдет.
— Как так? — опешила я.
— Есть в исследованиях той группы, чьи компьютеры он взламывал в самом начале, и подобных ей, несколько теорий, которые показались L очень интересными. Он уже провел ряд изысканий и выяснил, что они имеют под собой реальную основу. Мы думаем, Киру эти исследования тоже заинтересовали, но ему нужны деньги. И это нас приводит к третьему пункту. Ионов может дать Ягами то, что нужно ему, взамен получив тебя.
— Вы думаете, Кира ему «стучал»?! — возмутилась я. — Если да, я этому дятлу по репе настучу!!!
— Не совсем, — поморщился Дживас. — Кира привык манипулировать людьми. Мы выяснили, что сейчас у Ионова в приоритете другой боец, восемнадцатилетний москвич, но он почему-то вновь заинтересовался тобой. Зачем ему два сильнейших бойца? Ведь он так может проиграть на тотализаторе, ему это ни к чему. Обычно он придерживался тактики выставления одного сильного бойца и двух на порядок слабее. С чего ему менять собственную отработанную схему? А вот если в дело вмешалась третья сторона и промыла ему мозг…
— Ой, я тебя умоляю, — фыркнула я. — Ионову мозг промыть невозможно! Он же шизик абсолютный, но шизик умный! Он тебе не Миса-Миса, которой можно было в легкую манипулировать!
— Согласен, — хмыкнул Майл. — Но есть сведения о том, что того парня, нового чемпиона, недавно избили на улице. Не думаешь, что это заставило Ионова задуматься о твоем возвращении?
— Лайт бы не справился с чемпионом, — нахмурилась я.
— Это да. Но недавно с нескольких банковских счетов в неизвестном направлении исчезли деньги. Если Кира нанял людей для того, чтобы избить этого парня — кстати, его зовут Смертин Алексей Игоревич — причем опытных бойцов, то была вероятность того, что тот бы не справился с ними.
— А если они на него сами напали? — осторожно спросила я. Знаю, что несу околесицу, но все же попробовать стоит… — Ну, мало ли, решили поживиться или…
— Ага, у профи, способных завалить чемпиона, не было денег, — скептически фыркнул Дживас.
— А если это месть? Ну, за проигрыш на чемпионате? — выдала теорию я.
— Нет, — покачал головой вредствующий хакер. — Месть в ваших кругах не приветствуется, ты сама это знаешь, да и победа этого парня выглядела более чем убедительно и претензий не вызвала.
