— Я тебе кровь попортила, а ты из меня ее выпил, вампирюга, — парировала я, припоминая вчерашний разговор с Майлом о «Сумерках». — Так что мы квиты.

— Нет уж, — Михаэль резко подался вперед и, схватив меня за руку, вырвал из нее нож. Он собирается меня резать? Решил закосплеить ВВ? Ну вот, я же говорила: не стоило расслабляться, и была права…

— Отстань, а, — вяло попросила я. — Давай я разрешу ваш спор: я не от того, что испугалась смерти, выставила себя идиоткой. Дживас выиграл, передай ему от меня волшебный пендель в качестве приза, с пожеланиями: «Фрейду от благодарных пациентов». Но я не собираюсь выворачивать душу перед не пойми кем, свалившимся мне как снег на голову и дважды чуть не убившим. Иди на фиг, Кэль, ты мне не друг, не сват, не брат и даже не хороший знакомый. Ты меня ненавидишь? Продолжай в том же духе.

— Ты хочешь, чтобы я тебя ненавидел и жаждал твоей смерти? — вопросил Мэлло, глядя мне прямо в глаза. Лезвие ножа коснулось моей щеки, а в сапфировых провалах читался лишь немой вопрос. Ненависти там не было. Что же Майл ему такого наговорил? Что он мне напоминает бывшего возлюбленного? Тогда он ошибся. Но почему Шоколадный Принц ему поверил? Может, и правда Дживас имеет на него огромное влияние? Я бы не удивилась… Но тогда непонятно, почему они в тот день погибли.

— Нет, я не хочу этого, — устало ответила я. — Но и подстраиваться под тебя, угождать тебе, бегать на цырлочках, чтобы ты смилостивился и меня не ненавидел, не собираюсь. Мне просто плевать. Как говорит Майл, мне пофиг, ясно?

— Не верю, — хмыкнул мафиози. — Интуиция подсказывает, что тебе больно от моей ненависти, а интуиции своей я всегда доверяю.

— Ну вот и спроси у нее, почему я вчера себя так вела, — фыркнула я. — А теперь отдай нож, а то останешься без овощного салата.

— Я не собираюсь его есть.

— Да пофиг.

Мэлло усмехнулся и отдал мне нож.

— А вы похожи, — бросил он, садясь обратно на диван. — Оба пофигисты внешне, переживающие все очень глубоко внутри, принимающие все близко к сердцу, но делающие вид, что вам на все плевать. Вот только он надел маску апатичного лентяя, а ты — экзальтированной сумасшедшей.

— Спасибо за комплимент, — мило улыбнулась я и похлопала ресницами. Тоже мне, пай-девочка… — «Экзальтированная сумасшедшая» — очень мне подходит. А на Майла я всегда была похожа, я в курсе. Потому я его и косплеила.

— Его? — ого, а морда лица нашего биг-босса явно вытянулась от удивления!

— Ага. У меня и костюм сохранился. Могу показать, — пожала плечами я. — Хотя ты же не любишь косплей. Ну, разве что наряжаться в костюм женщины-кошки…

— Я ношу его, потому что он удобен, — поморщился Мэлло. Ого, и он даже не плюнул в меня ядом Курары? Как же так?..

— Удобно в облегающих кожаных брюках и жилетке? Шутишь? — фыркнула я.

— Это смотря чем занимаешься, — хмыкнул Кэль, складывая руки на груди. — В них удобно драться, а еще это резко выделяло меня из общества моих серых и унылых подчиненных.

— Ты хотел внимания? И кто же из нас экзальтированный? — усмехнулась я.

— Это не способ привлечь внимание. Но… — Мэлло поморщился и замолчал. Он явно не хотел открывать мне свои секреты. Только вот все и без слов ясно было.

— Тебе было пятнадцать, а кто будет уважать паренька, одетого в строгую черную водолазку и классические брюки, даже если он гений в мире мафии? — закончила за него я, и по выражению его лица (он словно тарелку кислых щей унюхал) поняла, что попала в точку. — И ты решил, что надо выделяться, надо стать ярким. Запоминающимся. Готичным и мрачным, но, в то же время, учитывая твою худобу и внешнюю неспортивность, абсолютно ложную, кстати, костюм должен был сделать акцент на том, что ты якобы «слабый». То есть он должен был одновременно и расслабить собеседника, и в то же время внушать некоторые опасения и подозрения, мысли а-ля: «Что у этого парня на уме? Невозможно угадать». Ты всегда был эксцентричен, а тут уж решил оторваться по полной. И вот результат.

Михаэль хмыкнул.

— И кто тут вещал про Фрейда?

— Ой, нет! Фрейд — это Майл, — отмахнулась я. — А я — так, всего лишь Бегтерев.

— Скромно, — фыркнул Шоколадный Принц.

— А то! Я вообще сама скромность!

— Тогда надень его.

— Чего?! — я опешила. Он же не хочет, чтобы я…

— Надень костюм Майла, мне интересно, — подтвердил мои опасения Мэлло. — Хотя, думаю, двоих упрямых геймеров-философов я не выдержу.

— Ты меня пугаешь, Мэлло… — пробормотала я. — С тобой все хорошо? Температуры нет? А глюков? А вы ночью не скурили ничего? А то мало ли…

— Нет, — усмехнулся Кэль, — я в норме. Топай давай.

Я почесала макушку, быстро дострогала последний помидор (покойся с миром, о Томат, мы больше не «Фруктовый сад»), и почапала в спальню. «А он впервые Мэтта при мне „Майлом” назвал», — отрешенно подумала я, зарываясь в необъятный шкаф в поисках косплея геймера с алым авто… Правда, машины у меня нет, но обойдемся и одной приставкой.

Выудив все, что было необходимо, я направилась в ванну, но меня жестоко обломали — там плескался Кэль. Промаявшись под дверью минут десять, я была осчастливлена появлением распаренного и довольного жизнью мафиози. Я вам говорила, что вода бодрит и успокаивает?

— Ну? — вопросил он, вытирая шевелюру полотенцем с котятами. О да, это я ему такое выбрала. «От большой любви-с», — как говорится… — Почему не переоделась?

Нахал… Но я уже и не возмущаюсь. Почти.

— А где б я это сделала? В моей спальне панда загрызает гранит науки и исследует информацию о непонятных мне вещах под названиями «кармические законы», «пространственно-временной континуум» и «мировой баланс», в зале злобствующая Вата наверняка снова косплеит кокон бабочки, а в спальне моих родителей, задымленной и провонявшей табаком, храпака дает гениальный геймер с непонятной склонностью к психоанализу. В ванной же смывало пот, грязь и остатки совести блондинистое шоколадное чудовище, загрызшее за сутки мой недельный запас вкусностей. И где мне переодеваться?

Я думала, нелестное сравнение вызовет родные моему сердцу вопли и злость, но меня жестоко обломали — Мэлло лишь поморщился, махнул на дверь ванной и, заявив: «Вали, переодевайся», — почапал в спальню моих предков. Эх, мама, знала бы ты, что на твоей кровати два парня спят, тебя бы Кондратий хватил. Но ты на Гоа. Так что все, что ни делается, к лучшему, и твоя любовь к странным местам отдыха по нескольку месяцев тоже…

Я заползла в ванную, после чего долго и упорно наряжалась. Нет, надеть джинсы, полосатую черно-красную водолазку и сапоги с кучей декоративных ремешков (и это в плюс тридцать — бедный Майл… И бедная я) — не проблема. Очки я тоже нацепила быстро. Но вот парик пришлось присобачивать на невидимки, и это заняло довольно много времени. Зато теперь я — копия Дживаса, ибо в этот косплей вбухано столько же денег, сколько в подаренный мне вчера Юлей костюм Скуало. Одни сапоги (настоящие, не косплейные, которые рвутся через час носки) чего стоят! Ну и прибавьте к этому то, что я вошла в образ.

Итак, из ванны выпала копия дрыхнущего Дживаса и поплелась на кухню. Вяло порывшись в холодильнике, я надыбала яблоко и уселась загрызать его в полном одиночестве. Хотя нет, вру. Компанию мне составляла приставка, купленная давным-давно, еще до моей карьеры косплей-маньяка. Ну да, люблю я компьютерные игры, и что? Особенно шутеры и RPG. А что за чудо стратегии и симуляторы космических кораблей! Ммм… Но сейчас я резалась в шикарную RPG — «Final fantasy 4», и была на седьмом небе от счастья. Правда, «недолго музыка играла, недолго мучился народ»: на кухню заявился мой ласковый мерзавец. Вот сегодня этого Шоколадного Зайца и впрямь можно было назвать ласковым, по сравнению с первой нашей встречей-то! Но не будем о грустном.

— Ого, — хмыкнул Кэль.

— Садись, — вяло бросила я, не отрываясь от игры, и едва заметно кивнула на диван у окна. Странно, но Мэлло послушался, уселся на диван, закинул ногу на ногу так, что на колене левой ноги лежала щиколотка правой, раскинул руки по спинке дивана и уставился на меня. Я тебе что, картина Пикассо, что ли, с таким удивлением меня разглядывать? Да еще и с иронией. Но я была Дживасом, а значит, мне все было глобально пофиг. Минуту сидим. Другую. Тишина, и мертвые с косами стоят.