— Это хорошо, — улыбнулась я и налила нам чай.

Через десять минут Юля пошлепала к себе, а я, выпнув из спальни вяло сопротивлявшегося Ниара (мафия к тому времени уже учесала к себе в опочивальню), рухнула на койку и, завернувшись в одеяло, провалилась в сон, не соизволив одарить Рюзаки прощанием. Обойдется, хмырь болотный. «Отдавай мои игрушки и не писай в мой горшок», как говорится…

====== 31) Поход в магазин и явление злодея ======

— Знаешь, говорят, вода очищает. А ты хотела бы очиститься?

— Отстань…

— Ну почему же? Вода — это прекрасно! Когда она наполняет легкие, в глазах появляется ни с чем не сравнимый ужас… Знаешь, как приятно смотреть на это?

— Оставь меня уже!

— Нет. Потому что ты должна понять, что это такое. Ты должна посмотреть на меня, ты должна понять меня, ты должна поверить мне!

— Я тебе не верю!

— Тогда никому не верь! Я единственный, кто не лжет, и ты мне не веришь, так зачем верить другим?! Они не способны даровать тебе правду! Знания! Очищение!!!

Я подскочила на кровати. Черт, опять этот сон… Когда же уже пленка закончится или проигрыватель заест, а?! Вяло выскребшись из-под одеяла и потянувшись, я, не здороваясь с Рюзаки, пошла в душ. Обломается: я на него злюсь. А если я злюсь, пускай объект моей злючности тоже пострадает, вот такая я «недобрая». Холодный душ меня взбодрил, и я, зарулив на кухню, обнаружила, что время — восемь утра. Ура, мне не придется пересекаться с мафией! Я быстренько сварганила манную запеканку и разбудила Ниара. L позавтракал с неимоверной скоростью, напомнив мне майора Пейна, коего я сама себе напомнила в первый день пребывания в нашем мире этих глючных анимешек, и отчалил к моему компу, а Ривер, дохомячив вкусность, осторожно спросил:

— Маша, ты уверена, что хочешь помочь L и принять предложение Ионова?

Ути-пути, Ниарчик обо мне заботится, приятно-то как! Молодец он, ничего не скажешь… В отличие от мафии.

— Да. Спасибо, Найт, — улыбнулась я. Ну а что? Если уж я умею играть роль счастливого и довольного жизнью и геополитической обстановкой в мире человека, почему бы не заюзать собственное умение?

— Мне так не кажется, — выдал Ниар, пристально глядя на меня своими черными глазищами и накручивая на палец контрастно-белую прядь волос. Блин, Ривер, хорош допытываться!

— Найт, я в норме! — отмахнулась я, начиная убирать со стола. — Да, я переживаю, и мне все это неприятно, но ничего, не смертельно. Всем приходится сталкиваться со своим прошлым, и если уж это произошло, не стоит, как страусу, прятать голову в песок: все равно пол бетонный.

— Я знаю, ты не расскажешь, что случилось, — продолжал допрос мальчик со склонностью к психоанализу и любовью к детективам, — но я вижу, что ты переживаешь. Если ты уверена, что хочешь помочь, отговаривать не стану. Но уверена ли ты, что с тобой ничего не случится?

— Нет, — абсолютно честно ответила я, намывая Риверовскую тарелку. Чего не сделаешь, чтобы с прокурором на допросе взглядом не встречаться! — Но это не важно. В конце концов, вряд ли меня прибьют прямо в первом бою, а следующий, я надеюсь, не состоится. Короче говоря, вы просили вам довериться, и я доверилась. Вы предотвратите второй бой, на первом же я постараюсь выстоять. Спокуха, Найт, не помру. Я живучая! Такая живучая, что ни одним тапком не пришибешь, прямо как таракан, «Рэйдом» питающийся!

— Это хорошо, что ты настроена оптимистично, — флегматично заявил хомячок-логик, — но сегодня я пойду с тобой.

— Это ты о чем? — опешила я и удивленно воззрилась на подтянувшего к груди левую ногу детектива.

— Я не представляю угрозы для нападающих, вернее, они не подумают, что я в состоянии дать отпор, и ошибутся, — пожал плечами мой бравый хомяк-воитель. — Если что, я в состоянии помочь, однако пока помощь не будет нужна, могу сделать вид, что испугался, и отойти в сторону.

— Нет, я не хочу рисковать, — нахмурилась я. — Мало ли, они увидят спутника рядом со мной и нападут сначала на него? Что если они ударят со спины? Что если тебя ранят?

— Ты уверена в себе, а я — в себе, — апатично заявил Ривер, и я поняла, что спорить с ним — дохлый, как тушка мамонта в леднике, номер.

— Ладно уж, — сдалась я на милость победителя и, домыв посуду, убрала тарелки в шкаф над мойкой. — Тогда вечером пойдем в магазин вдвоем.

Ниар кивнул и утек в зал, терзать мой ноут, а я пошла на заклание — к Рюзаки, который продолжил ежедневную пытку программированием. В целом, день прошел спокойно и без эксцессов: часов в десять пришла Юля, которой был выдан сухпаёк, в обед мы вчетвером обсудили, что я должна сказать Ионову по телефону и как себя вести, когда встречусь с ним, затем я до вечера писала какую-то лабуду, причем бросала каждый «рассказ» после нанесения на виртуальный лист двух-трех страниц и бралась за следующую идею, так как предыдущая переставала казаться мне хоть сколь-нибудь перспективной, а около шести прискакали мафиози. Это послужило для нас с Ниаром сигналом: мы быстренько обулись и, бросив мафии: «Ужин на столе», — вытекли из квартиры. Правда, Ниар задержался и обратился к Майлу:

— Ты с нами?

— Нет, — прозвучал короткий флегматичный ответ, и мы с моим Зефирным Принцем пошуршали вниз. «Нет», значит… Ну и ладно, ну и правильно…

Юлька должна была ждать нас с Бёздеем у подъезда — ради этого она ускакала из дома аж в половине шестого, а потому, обнаружив на лавочке мирно болтавшую Греллю и молча внимавшего ей Бёздея, явно погруженного в раздумья, мы ничуть не удивились и пошлепали к магазину. Жара, духота, выхлопные газы, вяло плетущиеся прохожие, сваренные вкрутую летним зноем, и ленивые коты, развалившиеся на подоконниках четырехэтажных зданий, — вот все, что сопровождало нас в пути. Ах да, забыла упомянуть редко понатыканные тополя напротив домов, произраставшие между тротуаром и проезжей частью, по которой практически не сновали машины. Да, городок у нас маленький, тихий, по некоторым улочкам машина если один раз в час прокатится — уже событие…

— Найт, мороженое будешь? — вяло спросила я, когда мы достигли пункта назначения в виде продовольственного магазина.

— Да, — кивнул мой очаровательный ломтик зефира. Или пастилы? Она тоже белая бывает. Повысить его в звании, что ли?.. Хотя нет, пастила женского рода, а он все же Принц, а не Принцесса.

— Какое?

— Как в тот раз.

Ого! Риверу пришлось по душе мое любимое лакомство! Живем, господа! У нас с Юлькой появился единомышленник в вопросе охлаждения организма летом на улице…

— Круто, — кивнула я, и мы заползли в магазин.

Малюсенькое помещение характеризовалось кафельным полом, на котором зимой не поскользнулся бы только Евгений Плющенко и его собратья-фигуристы с титулами чемпионов мира, и прилавками вдоль трех стен, исключая ту, что содержала в себе дверной проем. За прилавками томились две тетеньки-продавщицы неопределенного наукой возраста в застиранных синих фартуках во все пузо и с белой наколкой в стиле «Я буфетчица восьмидесятых» в волосах. Также, ради полноты картины, стоит упомянуть засиженный мухами потолок и люминесцентные лампы, с которых свисали ленты-мухоловки, облепленные этими самыми мухами. Не самое, скажем прямо, приятное оформление для продовольственного магазина — мухи на липкой ленте, но не будем придираться: главное, здесь можно было затариться продуктами первой необходимости. За предметами роскоши а-ля «икра черная, икра красная, икра заморская, баклажанная» пришлось бы топать куда подальше, но кусок докторской колбасы и «ножки Буша», они же — «ножки куриные», здесь приобрести можно было. Прошерстив прилавки взглядом, мы с Ниаром подошли к прилавку слева, и я обратилась к продавщице, столь щедро смазавшей фейс косметикой, что возраст ее определялся в районе «от тридцати пяти до пятидесяти, с огромными допусками»:

— Здравствуйте, нам килограмм «докторской», полкило салями, котлеты «по-киевски», семьсот грамм сыра «Российский» и окорочок.

— Здравствуй-здравствуй, — кивнула продавщица с бейджиком «Мария», оповещавшим народ о части ее паспортных данных. — Давненько ты не заглядывала…